Миледи и притворщик
Шрифт:
– Что? – пришла я в смятение. – Как это не евнух? А как же он тогда служит в гареме? Как его подпускают к девушкам? Как?
– Всё просто. В Старом Сарпале евнухами своих сыновей делают родители, чтобы отдать их в услужение в богатые дома и дворцы. А Сеюм лишил себя своей мужественности сам. Наверняка в румелатском храме Камали, когда стал монахом и поклялся служить красной богине в обмен на её милость и земные блага. Так всё было, я ничего не напутал?
– Да, всё так, – подтвердил Сеюм, и теперь в отблесках огней ламп я видела вовсе не услужливого распорядителя гарема, а кого-то другого, кого-то очень коварного и опасного.
– И давно ты стал монахом? – спросила я.
– Тринадцать лет назад.
– И зачем тебе это понадобилось?
– Я стал слугой Красной Матери, чтобы избежать казни за своё преступление.
– Какое?
– Убил сестру, чтобы наследство нашего отца досталось только мне с братьями, а не ей. Я был молод, глуп, алчен и одурманен законами прошлых правителей. Когда царица Генетра издала указ о равных правах наследования. как для женщин, так и для мужчин, я не смог этого принять. Я был в плену старых предрассудков. Я думал, что совершаю угодное для нашей семьи дело, а вместо этого опозорил её и впустил в дом скорбь и отчаяние. Когда меня поймали стражи, я должен был отдать свою жизнь за жизнь сестры, но царица Генетра была так великодушна, что разрешила подобным мне преступникам выбрать собственную участь – смерть или служение Красной богине. И я выбрал последнее. Годы, проведённые в монастыре, многому меня научили. Я смог очистить свой разум от корыстных мыслей и желаний. Всё, что у меня осталось, так это желание служить и совершать благие дела. И вот однажды, когда мой монастырь посетила сама царица Алилата, я упал ей в ноги и взмолился дать мне шанс искупить свершённый в прошлой жизни грех. И она позволила мне сослужить службу ей и всему Румелату. Это она повелела мне проникнуть во дворец злодея Сураджа и вернуть голову благой царицы Генетры в склеп Румелов, где она навсегда обретёт свой покой. Уже шесть лет я пребываю здесь на службе в ожидании удобного часа, чтобы исполнить наказ царицы Алилаты. Всё, что мне было нужно, так это выслужиться перед Сураджем и из простого евнуха стать старшим, а потом дождаться Дня Очищения, когда Нафиса, эта вздорная властолюбивая кукла, покинет дворец, чтобы заполучить её ключи от Палаты Казны, и забрать отсюда голову царицы Генетры. И вот этот день настал, и я стою здесь.
– Поздравляю, – мрачно произнёс Стиан. – А мы-то здесь тебе зачем?
– Кое-что произошло. Шесть лет назад я не один прибыл во дворец, чтобы служить евнухом коварному Сураджу. Я привёл с собой девушку, тоже служительницу Камали. Я выдал её за рабыню, которая готова стать наложницей сатрапа, но на самом деле она оказалась во дворце, чтобы помочь мне найти голову царицы Генетры и вернуть её в Барият. Это была очень преданная служительница Красной богини, очень стойкая в своём желании восстановить справедливость. Но три года назад она умерла в родах, и я лишился своей помощницы. Я был в отчаянии, почти поверил, что всё было напрасно, что я не смогу выполнить наказ царицы Алилаты, что подведу её и справедливую Камали. Но тут случилось чудо – во дворец привели тебя, Имрана. И я ясно увидел в твоих глазах лишь одно – тебя прислала мне сама богиня.
– Богиня? Я всегда думала, что ты говоришь про Инмулану!
– Я не служу блохастой богине. Для меня есть только одна богиня – Красная Мать. Она и твоя мать тоже.
Проклятье, снова эти сектантские бредни! И злосчастные тёмные точки на радужке, по которым камалисты ясно видят метки Камали в моих глазах и моей судьбе.
– Значит, ты сразу понял, что я отмечена Камали? Поэтому сделал меня наложницей, а не сослал в поломойки, как должен был?
– Ты оказалась очень важной для Сураджа добычей. Так что мне было несложно возвести тебя в наложницы. Но он чуть не спутал мне все планы, когда вознамерился увезти тебя из дворца. Но ты как истинная любимица богини не поддалась на его уговоры и осталась здесь. Без единого моего слова ты чувствовала, что твоё предназначение – послужить благому делу в память о царице Генетре. Теперь твой час настал. Бери сосуд с её головой, и идём к тайному выходу. Кони уже осёдланы и ждут нас в квартале мясников.
– Так, стой. Подожди, – осадила его я. – У нас есть свои лошади и они ждут нас в квартале гончаров. И вообще, при чём тут я? Это голова твоей правительницы, ты её и бери.
– Не могу. Однажды я убил женщину, и этот грех навеки лёг на мои плечи. Его можно загладить, но нельзя смыть. Если я приближусь к голове мудрой и славной царицы Генетры, сила, заключённая в ней, покарает меня, как сама Генетра при жизни карала всех обидчиков женщин. Ты же видела, как светятся её глаза, стоит мужчине приблизиться к ней. Если я возьму сосуд, то проживу недолго.
– То же что и в Шамфаре – делать снимки улиц, храмов, дворцов, чтобы потом показать их тромской публике.
– Значит, Красная Богиня благоволит тебе, – рассмеялся он. – Хочешь фотографии дворцов? Царица Алилата разрешит тебе снимать свой дворец изнутри, если ты принесёшь ей голову её тётки Генетры. Она осыплет тебя золотом за твою услугу. Ты станешь старшей жрицей Камали, твоё имя останется в веках, тебя будут помнить, как белокожую охранительницу останков Генетры. Тебя будут чествовать и любить. В Барияте о тебя сложат песни и…
– Ладно, я поняла. Пожалуйста, хватит, – сказала я и отвела Стиана в сторону, чтобы спросить:
– Что ты обо всём этом думаешь?
– Только то, что перед нами самый настоящий сектант с помутнённым на религиозной почве рассудком.
– И что нам теперь делать?
– Знаешь, вначале я очень сильно сомневался, стоит ли верить в добрую волю Сеюма, когда он только предложил нам бежать не через прачечную, а другим путём. А теперь, когда мы узнали его мотивы, я могу сказать однозначно – нам стоит ему довериться.
– Сектанту? – с нажимом напомнила я.
– Именно. Потому что только сектант будет следовать строго определённому ритуалу. Ему нужно вернуть голову Генетры в Барият, да ещё и с твоей помощью? Не вижу причин отказывать ему. Он сдержит своё слово, потому что так угодно его богине. Он точно выведет нас из дворца и проводит до столицы Румелата. Потому что он в этом кровно заинтересован. И в одном наши интересы совпадают.
– Мы все хотим поскорее выбраться отсюда.
– Точно. Но если ты боишься мертвецов и голов колдуний-камалисток, то…
– Я переборю свой страх, – пообещала я. – Ради нас я готова и не на такие жертвы.
Стиан мягко улыбнулся мне и, если бы не Сеюм рядом, то точно бы поцеловал. Но он так трепетно держал мою руку в своей, что я явственно ощутила – вместе мы всё преодолеем. Мы на верном пути. Осталось только сказать Сеюму:
– Веди нас к своему тайному ходу.
– Но из квартала мясников поедем в квартал гончаров, – предупредил его Стиан. – Нам надо забрать наши вещи у одного доверенного человека и дать ему знать, что с нами всё хорошо.
– Как скажешь, повелитель, – улыбнулся бывший евнух. – Как скажешь.
Глава 12
Мы покинули Палату Казны через коридор и полуподвальное помещение, что завело нас в настоящий подземный ход. С горящими факелами в руках мы шли по грязному полу, переступали лужи и трупы крыс, пока не выбрались наружу в не менее грязный и дурно пахнущий квартал.
Три снаряжённых коня действительно ждали нас привязанные к столбу у пустой, пропитанной кровью забитых животных лавки в конце торгового ряда. На наше счастье, квартал мясников оказался безлюдным. Зато в соседнем квартале гончаров громыхали петарды, из окон лилась музыка, а из харчевен и кабаков на улицы то и дело высыпали люди. В эту гущу развесёлого праздника мы и направились – где же ещё в столь поздний час можно затеряться в толпе и скрыться от глаз возможных преследователей?