Минотавра

Ли Эдвард

– Ай, да ты, блять, дерьмо-то ты собачье!
– Завопил Боллз.
– Ты ёбанный мудак, который утверждает, что нет никакого дьявола или демонов, что Бог - кусок математики! Ну, я скажу тебе одну вещь, писатель. Эта штука наверху выглядит, как ёбанный демон.

– Если это был демон, Мистер Боллз, то почему он не сломал дверь и не спустился сюда?

– Из-за креста на двери, придурок!
– Ответил Боллз.

Писатель не мог придумать никаких аргументов. По его мнению, его экзистенциальная актуализация теперь встретила самою большую проблему. Он думал о главном

герое Сартра в "Стене", который столкнулся с подобной проблемой, представ перед расстрельной командой...

– Я докажу вам, невежам, что Бог - это единственное сверхъестественное существо, которое может существовать!
– И затем писатель решительно направился к ступенькам, ведущим из подвала.

– Чувак, дай ему пистолет, - крикнул Дикки.

– Толку от него, я разрядил в неё барабан, и её даже не оцарапало.

– Спасибо, но мне не понадобится пистолет, мистер Боллз, и мне не будет толку от любых средств защиты, потому что я уверен, что наверху нет ничего, от чего мне нужно было бы защищаться. Все, что есть наверху, это плод нашего воображения, которое никому не навредит.

Боллз ухмыльнулся.

– Эта большеголовая сучка прибьёт твою ученую задницу к стене своими рогами. Болван.

– Не уходите! Останьтесь, - завизжала Кора.

Писатель поморщился, затем пошёл по ступенькам.

"Только вера может спасти меня сейчас,"- подумал он, перекрестился и улыбнулся. Он отодвинул щеколду на двери и смело распахнул её. Он вышел, повернулся, затем, не колеблясь, вошёл в гостиную, освещённую мерцанием свечей.

Минотавра стояла в противоположном углу. Нити соплей полетели во все стороны, когда она дернула своей большой головой в его сторону. Писатель заставил себя посмотреть, заставил свой взгляд медленно устремиться вверх по провокационному телосложению существа, а затем остановил его на звериной рогатой голове.

– Ты не воплощение демонического потомства, - орал писатель, - ты просто галлюцинация. Тебя не может быть, чтобы в тебя поверить, нужно отвергнуть всё, во что я верю. Нет силы большей, чем сила правды!

Писатель закрыл глаза. Сплошное недоумение последовало дальше: адское фырканье, нечестивый рёв, топот ног по полу... и боль. Писатель открыл глаза, как только существо врезалось в него, заставив дом содрогнуться. Рога прошли прямо под его подмышками и пригвоздили к стене. От силы удара штукатурка осыпалась с потолка, картины посрывались со стен, и бюсты попадали на пол. Писатель обильно помочился в штаны и пукнул с подливкой, и он не мог быть уверен, но ему показалось, что бычья морда улыбалась ему во время удара. Крикнув, он поднял руки, выскользнул из роговых скоб и побежал, всхлипывая, обратно к двери подвала. За спиной он услышал, как Минотавра вырывает рога из стены, снова фыркает и с адским криком бежит за ним. Писатель влетел в чёрный пролет и захлопнул за собой дверь.

Все волосы на его теле встали дыбом, когда существо взвыло перед дверью. Больше удрученный, чем испуганный, он спустился по ступенькам. Боллз, Дикки и Кора все смотрели на него.

– Наверное... Иммануил Кант ошибался, - признал писатель.

Он опустился на стул.
– И, кажется, я обделался...

– Не расстраивайся, - засмеялся Боллз, - я тоже навалял.

– И я нахезал, - признался Дикки.

– Что мы будем делать?
– Спросила Кора.
– Эта штука не выпустит нас отсюда!

– Мы могли бы подождать, пока Крафтер вернётся, - пробормотал Дикки.

– Господи, у вас есть мозги?
– Заметил Боллз.
– Он вернётся через неделю, и все, что он, сделает, так это принесёт нас в жертву сатане!

– Но разве эта штука наверху не убьет его, когда он войдёт в дом?
– Спросила Кора.

– Скорее всего, нет, - сказал писатель, - в демоническом воплощении, в которое я теперь верю, призванное не может навредить призывателю. Минотавра родилась от Пасифаи.

– Пасифая, - пробормотал Боллз, пытаясь вспомнить хронологию событий, - Крафтер вызвал её сюда из ада, убив ту толстуху на двери?

– На данный момент у меня нет другого выбора, кроме как сказать да, - заключил писатель.

– Потом она трахнула Дикки и нагадила на пол из киски Диккиной молофьей и чёрт пойми каким ещё дерьмом, из которого потом и вылезла эта рогатая сука?

Писатель кивнул головой в знак согласия.

– О, это был охеренный кончун, мужики!
– Вставил Дикки.
– Чертовски хороший, да, лучший, так и было!

– Заткнись, - сказал Боллз. Теперь он смотрел на несчастную покойницу.
– Неужели вся эта хрень из-за того, что Крафтер

прихреначил её уродливую задницу к двери.

– Совершенно верно, используя ритуальные инструкции, найденные в этих книгах, и совершив особый ритуальный призыв, известный, как тефромантия.

– Чёрт, а это точно?
– Он насадил её на выбранную дверь, удалил её сердце с помощью этих кусачек и хирургических ретракторов, после положил его в этот крематорий и превратил в пепел. После этого он осыпал пеплом камни транца над дверью, а затем...

Владения Пасифаи в аду были открыты достаточно долго, чтобы она выбралась.

Дикки поднял нос. Кора хмыкнула. Писатель закурил ещё одну сигарету, Боллз уставился в точку, о чем-то думая...

– Мужик, ты говоришь, что если вызвать что-то из этих дверей, то оно не навредит вызвовшему?

– Вы думаете, что, если мы сделаем свой собственный призыв, мы могли бы использовать то, что мы вызвали, чтобы убить Минотавру...

– Да! Эта наш гребаный билет из этого проклятого места! У Крафтера получилось, и у нас должно!
– Радостно тараторил Боллз.

Писатель усмехнулся, выпустив дым из носа.

– Мистер Боллз, процесс потребует, чтобы один из нас был принесён в жертву...

Наступило тяжёлое молчание Очень медленно Боллз и Дикки перевели свои взгляды на Кору. Писатель подумал: "О, боже мой..."

Кора грызла ногти на руках.

– Какого хрена пялитесь на меня, деревенщины?

Боллз пожал плечами.

– Ну, видишь ли, Дикки - мой друг, писатель - башковитый мужик, а ты на кой хрен нам, Кора? К тому же, я смотрю, от тебя толку, как от коровьего хуя...