Мир Гаора
Шрифт:
Наконец, он сделал два кольца с самыми простыми из запомнившихся, чтоб на этом не зацикливаться, подвесками - одно цельное, а другое разъёмное, и пошёл с ними к Матуне.
– Вот и хорошо, что зашёл, - встретила она его, - нужда в чём?
– Совет нужен, Матуня, - улыбнулся Гаор.
– Ух, ты! Это что ж я тебе посоветовать могу? Никак, - она лукаво подмигнула ему, - девку какую уговорить не можешь.
– С девками у меня без проблем, - рассмеялся Гаор.
– А вот, видел я как-то одну вещь, хочу теперь сплести такую,
– Чего так?
– удивилась Матуня.
– Маманя вон твоим рукодельем не нахвалится.
Гаор усмехнулся.
– Ножи делать да править - мужская работа, а тут... украшение это женское, вот я и сомневаюсь.
– Ну-ка, - заинтересовалась Матуня, - девки вон аж в драку за колечки твои.
– А это, - Гаор вытащил из нагрудного кармана и положил перед Матуней два кольца.
– Это я не знаю, они для волос, как они цепляются? Я и сделал их на пробу разными.
Матуня взяла в руки кольца, задумчиво повертела.
– На ком, гришь, видел?
– небрежно спросила она.
Гаор улыбнулся: ловко его подловить хотят.
– В том-то и дело, Матуня, что ни на ком, я их в музее видел, давно, и не разглядел толком и помню плохо, вот и не знаю.
– Музей - это что?
– Нуу, - замялся Гаор, не зная, как это объяснить, чтоб и коротко, и понятно, - ну там древности разные хранятся, - нашёл он, наконец, приемлемое, как ему показалось, объяснение.
Матуня задумчиво кивнула.
– Оно и видно, - сказала она как про себя, - тута ты словенский узор повёл, а словенов никого не осталось, этого и впрямь тебе увидеть не на ком было.
Гаор открыл и тут же закрыл рот, боясь спугнуть Матуню, а она, словно не замечая ничего, продолжала.
– А это у тебя навроде колта получилось, колт - княжеское убранство, их-то и носить сейчас некому. Князей уж никого нет, ни рода, ни крови не осталось. А узорочье простое сделал, на колте узор другой должон быть.
Матуня положила оба кольца на свой столик, подняла на Гаора глаза и улыбнулась.
– Ишь ты, тёмный, тёмный, а сколь знашь, иной поселковый о таком и не слыхивал. Ладно, покажу, а зачем тебе?
– Новый год скоро, - честно ответил он, - подарки надо дарить, вот и хочу сделать.
– И кого дарить будешь?
– требовательно спросила Матуня.
Гаор пожал плечами.
– На всех надо, но у меня материала столько нет, а второго кабеля я не выпрошу.
– А просто колечек чего не хошь, или вон на шпильки, и красовито, и надзиратели не препятствуют.
Он молча и упрямо мотнул головой, не желая произнести вслух то, что и сам ещё не до конца продумал и решил.
– Ладноть, - решительно кивнула Матуня, - смотри, - и, выдернув из узла украшенную розочкой шпильку, распустила волосы...
...Височные кольца оказались и впрямь простыми, но их он сделает из остатков, сколько получится. Колты, раз там такие сложности, что и узор другой должен
– Конфетами обходись, - шуганул он его.
Махотка повздыхал, посопел и отвалил под общий смех, что, дескать, сам, паря, работай, неча захребетником.
Вечер за вечером Гаор упрямо, забросив шахматы, гимнастику и куренье, очищал от цветных оболочек тонкие медные проволочки, скручивал и сплетал их в сложный многорядный узор, связывал плоскими и тоже многорядными узлами ставшие мягкими цветные оболочки и вплетал в образовавшиеся ячейки вместо камней.
– Ни в чём ты, Рыжий, удержу не знашь, - покачал головой, глядя на него с соседней койки, Волох.
Гаор, чтобы не тратить времени, теперь после ужина сразу забирался на свою койку, доставал из тумбочки и разворачивал портянку с проволокой и инструментами, углублялся в работу и только перед самым отбоем убирал и шёл в умывалку выкурить на ночь сигарету. Он бы и курил за работой, но курить в спальне запрещалось, и подставлять Старшего - за порядок в спальне ему отвечать - Гаор не хотел.
– Опоздать что ли ча куда боишься?
– подал голос снизу Полоша.
– Боюсь, - кивнул, не отрываясь от работы, Гаор и невесело усмехнулся, - а ну как прикажут завтра в спальне остаться, - и совсем тихо, почти беззвучно, закончил, - только этого и боюсь.
Расслышали его или нет, но больше его никто ни о чём не спрашивал...
...И всё-таки Гаор успел! Предновогодняя суета только-только набирала обороты, а ожерелье уже лежало готовое, и из остатков он скрутил четыре пары височных колец, все с разными подвесками. Ажурные шарики, тоже памятные с музейных времен, у него, правда, не получились, и он сделал плоские лопасти. По три, пять и семь лопастей на кольцо, а для четвёртой пары сам придумал, вернее, этот узор он тоже видел там же, но в основном на рукоятках или лезвиях ножей и, как его окружить кольцом и подвесить к основному - это он уже сам придумал. Остались ещё совсем маленькие обрезки, из них он опять накрутил цветочков на шпильки и пошёл за ними к Мастаку. Тот вывалил целую горсть и махнул рукой.
– Так бери, чо я, со свово брать буду?! Ты ж не для заработка.
– Нет, - честно ответил Гаор, - дарить буду.
– А кому?
– сразу встрял под общий хохот Громок.
– Буду я ещё тебе докладывать, - смеясь, смазал ему по затылку Гаор.
– На хрен ему дарить, - пробурчал Махотка.
– Его вон и так зазывают.
– А ты не завидуй, а учись, - посоветовал, подмигивая остальным, Юрила.
Ржали так, что стукнула, распахиваясь, дверь надзирательской, кто-то тихо крикнул: "Атас", - и все быстро разбежались. Но в коридор надзиратели не сунулись, так что обошлось.