Мир оранжевой акварелью
Шрифт:
— Монна Зоя! Доброе утро и капитан просил передать!
Видно, что, отосплюсь уже после «апофеоза»:
— Я вас внимательно слушаю, Рубен. Кстати, можете войти… И вам — доброе утро.
Старик, сразу от входа осмотрел меня воспитательно-прицельно и сдвинул брови:
— Нужный нам остров — на горизонте. И, может, крепкого кофе, монна Зоя?
— Я его не люблю. Передайте капитану: очень за него рада… Рубен. Я сейчас умоюсь и поднимусь. Ой. Поднимусь, умоюсь и поднимусь. В общем…
— Просто, встаньте. Я на стол в гостиной
«Он на стол в гостиной уже накрыл». Ну, так я и вас, Рубен, поздравляю. А еще могу поздравить и… мама моя… Сусанна под моим удивленным взглядом, закинула в кресле ногу на ногу. И постучала опорной, обутой в огромного размера дамский сапожок. Я упрямо подняла глаза выше: ничего себе, штанишки, ни чета моим — «вторая кожа». А блузка… Там что — полный Ньюпван обожателей женских красот или я сама такая «неженственная»?
— Здравствуй, Зоя, — с нажимом огласилась красавица. — Как спалось, хотя, можешь не отвечать. Может, кофе?
Пришлось брать себя в руки:
— Я его ненавижу, — и подправила свой рубашечный воротник.
— Доброе утро, — захлопнулась за моей спиной дверь, явив, через секунду еще один образец «высокого вкуса». Да он, наверное, сразу с постели в этот наряд облачился: сапоги до колен, жилет «Сто один кармашек», а на…
— Кого это ты «ненавидишь»? — оторвала меня дама от хмурого созерцания.
— Это сейчас не имеет значения, — качнулся мимо капитан. — Зоя, садитесь за стол. Нам всем надо хорошо подкрепиться, — ага. А вот это, действительно, не мешало бы…
Потому что, сразу после обеда настроение мое взмыло, как птичка. И даже нависший темной горной глыбой остров я встретила с улыбкой, полной дерзкого вызова.
— Монна Зоя, вам… страшно? — это что, она со стороны так, что ли… — А меня с вами капитан не пустил, — Дахи, совершенно искренне насупился. Причем, глядя туда же, на тихий Ньюпван.
Насчет, «тихий», это я так сама себя успокаиваю: может та «песня» ночная одноразовой была?
— Монна Зоя, по-берегитесь! — а вот кто был бодр и жизнерадостен, так наш уважаемый боцман. Я же лишь шарахнуться успела от пролетевшего мимо над перилами большого металлического крюка на подвешенном тросе. — Сейчас шлюпку будем на воду спускать — ближе к земле подойти нельзя. Ох, я и забыл: в вашей каюте у двери сапоги приготовлены с носками. Капитан еще на материке купил. Так что — на экипировку, пока мы здесь управляемся.
— А без них как-нибудь?
— Да что вы?! Змеи, скорпионы и неизвестно какая растительность под ногами. Да и, вдруг, нам воду придется переходить, а вы…
— Я по-няла, — раздув ноздри, двинула я вон с палубы, услышав за своей спиной:
— У-у-у, и я всё это пропущу?..
И какой же ты счастливый от этого, Дахи…
Храмовый остров Ньюпван. Перламутрово-белый прибрежный песок. Серо-зеленые высоченные пальмы. Чернильные горы на заднем плане. И над всем этим — синее-синее небо. Зловеще-прекрасная панорама…
— О-ой, — клацнув зубами, дернулась я вперед.
Корабельная шлюпка напоследок качнулась и окончательно села носом в береговое дно. Тут же со своих гребных мест повскакивали все шестеро матросов и слаженно, уже из воды, протащили ее, вместе с оставшимися «седоками» еще дальше.
— Ну, вот мы на месте! — оптимизма у боцмана и здесь явно не убавилось.
Однако первым со скамьи поднялся капитан:
— Высаживаемся, — и махнул в воду вслед за своей командой.
— Вито! Здесь точно, не для моих сапог! — вскинула ему вслед руки Сусанна.
Я же решила выбираться наружу вполне самостоятельно.
— Яков!
— Монна Зоя. О-оп.
— А-а! — уже из боцманских крепких рук… Нет, я точно, «неженственная». А иногда, так приятно женщиной быть… Хоть напоследок. Да о чем это я?! — Что делаем дальше? Двигаем к лестнице? — огласилась уже стоя в глубоком песке.
Виторио, оторвав от меня изучающий взгляд (видно, задора в голосе все ж, не хватило), сунул пальцы в один из своих многочисленных карманов:
— Сейчас с картой сверюсь.
— А что, и такая есть? — решила я увесомиться полководческим взором вдаль.
— Есть, — качнул он головой, разворачивая свернутую бумажку. — В одной из купленных книг. Правда, приблизительная. Видно, уважаемый магистр не все здесь «бугры с бугорками» излазил. И по ней получается… — вот у капитана «полководческий взор» вышел куда натуральнее. — Высадились мы немного восточнее этого ориентира. Значит, сейчас двинем в нужном направлении вдоль берега.
— А что это за лестница, Вито? — скоро «двинула» сбоку от него, поправляющая сумочку, Сусанна.
— Южный подъем к главному храму острова. Если б мы бросили якорь напротив, то еще с корабля его разглядели. Но, с той, наветренной стороны, прибойная волна может быть очень большой. Так что, с высадкой рисковать… Зоя!
— Что?
— Я вас жду, — и остановился как вкопанный.
— Иду-у…
Так мы дальше все трое и шли. Следом — Яков. Замыкающими — матросы. Сначала, мили две, по полосе переплетенного выступающими корнями, песка. Под чахлой тенью береговых пальм. Потом, за капитаном, послушно вильнули вправо. И через десяток ярдов я запнулась об обвитый зеленью остроугольный камень, лежащий рядом с кучей точно таких.
— Зоя, ты и здесь себе под ноги не глядишь?
— Так не упала ведь? — пыхтя, одернула я рубаху после капитанских рук.
— Но, сильно в этом старалась.
— Девушки, а мы, кажется… пришли, — и все трое задрали головы из под пальм кверху…
Мама моя… И как Киприус Вист вообще разглядел в моем акварельном «праздничном торте» это… сооружение? Крутыми черными ступенями уходящее в далекую синь. Нещадно выбитыми, будто по ним падали и катились груды больших камней. Хотя, тот, об который я запнулась… Вполне.