Мир приключений 1969 г.
Шрифт:
— Леди и джентльмены! Спокойствие и внимание! — сказал Усис. — Среди вас скрываются два бандита, неоднократно совершавших покушения на персонал экипажа «Святой Марии». Внимание и спокойствие! Один из них толстый, второй — маленький. Спокойствие и внимание! Никто не должен уходить, пока...
Все же звезды и созвездия, под которыми родились Ленивец и Живчик, были добры к ним в этот день. Возможно, боги только играли, оттягивая развязку, но, как знать, быть может, они и вправду желали спасения этих двух заблудших душ? Что мы знаем о намерениях богов? Ровным счетом ничего.
Одним
— Это он! — невежливо и нелогично прервал свое обращение Усис, переворачивая микрофон и набрасываясь на смущенного Оссолопа. — Это один из них! Это третий! Я его знаю! Хватайте его! Вяжите его! Он соучастник! Я ему покажу!
— Позвольте... — начал было доктор Трири, у которого в разгар проповеди уводили адепта и ассистента.
— Не позволю! — взревел Усис. Его рот во гневе ощерился внезапно выросшими клыками.
Оссолоп в мгновение ока был скручен и спеленат. Его не уводили, а почти уносили.
— Не знаю, что и придумать, — говорил, тяжело вздыхая, Ленивец, — проповедь по техническим причинам переносится. Все разбегаются. Теперь куда?
— Есть одно место! — Живчик хитро прищурил глаз. — Меня этот доктор надоумил. Я слышу, он все время твердит «ныряет, ныряет». Вот я и подумал, почему бы и нам не нырнуть, а?
— Еще успеем, — мрачно возразил Ленивец. — Поймают, тогда...
— Брось, парень, я не о том! Идем-ка мы с тобой в бассейн! Там нас голеньких никто не выловит! А?
Ленивец в сомнении покачал головой.
— А если застукают? — спросил он. — Голый далеко не убежишь. Весь на виду. В трусах да плавках разрешается быть только на площадке бассейна.
— А что делать?
— Делать, пожалуй, нечего. Ты прав.
Женя и Лоис разговаривали по-английски. Настоящему англичанину было бы интересно послушать их диалог. Возможно, настоящий англичанин остался б при мнении, что молодые люди просто валяют дурака. Никто не поручится за настоящего англичанина.
Но Женя и Лоис использовали свой английский с самыми серьезными намерениями. Он служил, как и положено языку, общению.
— Здесь такая теснота, что некуда пятки возместить! Это плохой бассейн третьего класса, — говорила, нежно улыбаясь, Лоис. (Так, по крайней мере, звучит ее речь в подстрочном переводе с английского.)
— Ужасный теснота, — подтверждал Женя. — Но ничего, я вижу неподалеку свободный шезлонг, целый два, идем туда сильнее, мы на них успокоимся.
— О какая прелесть! Бегали!
Держась за руки, они устремились через вытянутые ноги поджаривающихся купальщиков.
Женя был горд.
«Да у меня просто соколиный глаз. Чтобы в этой свалке дымящихся тел отыскать свободное местечко... Да еще два рядом. Нет, я просто молодец!»
— Я иду делать большой туалет
Женя проводил ее нежным взглядом.
«Ах, Лоис! Солнечное создание. Как с тобой легко и просто! Ты сама не знаешь, какая ты прелесть. Ты чудо! Ты мечта! Ты...»
Слава богу, Лоис вовремя вернулась. В купальнике она выглядела школьницей, принимающей участие в спортивных соревнованиях.
Женя опять умилился:
«Цыпленочек. Желторотый, совсем желтый цыпленочек».
— Я тоже пойду уменьшать свой большой туалет. — Женя перекинул плавки через плечо и отправился переодеваться.
Что было потом? Потом они лежали рядом, над ними было смеющееся небо. И солнце, которое радужными кругами пробивалось сквозь их сомкнутые веки. Плеск воды в бассейне. Ласковый бриз. Их косноязыкие английские фразы становились все короче и реже, пока не исчезли совсем. Да и зачем им нужны были слова? Постукивание мизинцем по соседней всепонимающей ладони немедленно вызывало ответный сигнал, на вздох отвечали вздохом, а изредка по лицу кто-то проводил ласковым пальцем, и было смешно и щекотно.
Женя видел, не глядя, совсем рядом большой черный улыбающийся глаз и чувствовал себя счастливым.
«Может ли жизнь дать мне большее? Сомневаюсь. Я молод. Я здоров. У меня есть друзья и любимое дело. Есть будущее. И есть настоящее. Рядом со мной маленький замечательный человек. Таинственный и прекрасный. Я счастлив, что он есть вообще и что он сейчас со мной».
Нагревшись так, что кожа стала дымиться, они спустились в бассейн и долго плавали, пока прохлада не прогнала солнце из их тел.
— Мы устроимся так, — сказал Живчик, раскладывая свое тощее тело на единственном добытом ими шезлонге, — один будет греться на солнце, второй мокнуть в бассейне. Затем смена. Идет?
— Это хорошо, — одобрительно отозвался Ленивец, с интересом рассматривая множество брюк, лежавших и висевших по соседству. Хозяева некоторых отсутствовали, очевидно мокли в бассейне, — ты здорово придумал, ничего не скажешь.
— Ну и ладно. Я пока погреюсь, а ты иди поныряй.
Живчик вытянул кадык навстречу приветливым солнечным лучам. Но уже через несколько минут гангстер стал ерзать, подушкой ему служил пиджак с двумя пистолетами в боковых карманах.
«Чертов поросенок! Почему я должен таскать его люггер? Пожадничал на штанах, а я отдувайся. Ишь, поплелся в бассейн, бегемот! Ну хорошо. Допустим, мы переждем здесь эту суету. Но задание мы так и не выполнили. Где Дик Рибейра? Где товар? Что скажет нам на все это старый Педро? И думать не хочется. Он скажет нам что-нибудь нехорошее. А меня снова попрекнет хлебом, который я, по его мнению, ем даром. Побывал бы он на моем месте, побегал бы здесь, старая свинья. Ну хорошо. Раз мы не можем найти Дика днем, мы найдем его ночью. Именно! У этой Миму. Именно! Не просто, но реально. Либо у Миму, либо в четыреста первой. У него только две точки. При встрече первым делом набью морду, а затем уже начнем торг. Пусть не мечтает заполучить все денежки Педро. Бегай за ним да еще ему плати! А кто мне оплатит профессиональную вредность?»