Мир SMAX. Трилогия
Шрифт:
– Молчи, дура!
– мажор не хотел, чтобы об убийстве девушки узнали прямо сейчас, он разыгрывал историю с обычным побегом.
– А ты ведь его не отпустишь, нет, не для того поймал. Тебе он что пообещал?
– Алекс выделил нажимом в голосе местоимение "он", и мажор его понял.
– Положение, достойное моему уровню. Поместье, детей без ограничений, пожизненную ренту. И главное, нигде работать не надо, не то, что в этой солдафонской Русенте.
– Знаешь, но главный дурак здесь ты. И дадут тебе награду, достойную предателя.
Мажор замялся в поисках достойного ответа.
Алекс... Алекс сделал то, что его товарищи по самоубийственной миссии в Сильфонте должны были сделать, дабы загладить его промах при первой атаке червей. Старший брат выстрелил из ручного лазера сквозь тело младшего, пучок пришёлся мажору точно в лоб.
Ник сперва не почувствовал боли, затем сказал: "Спасибо, Алекс!", схватился за низ живота и упал, скорчившись. Через мгновение Алекс оказался рядом с ним.
– Потерпи, сейчас, сейчас! Обезболивающее... вот так, нормально. Так, отверстия залепим. Капитан, помогите! Сейчас, сейчас... Всё порядке, в госпитале залатают нормально, по-человечески. Всё будет хорошо!
– Алекс... я не думал, что они... ну, что они предатели... Извини, я подвёл тебя.
– Всё в порядке, брат, всё будет в порядке.
– Поднимайся, разведчик, - голос Зернова прозвучал торжественно.
– Пойдём разбираться со следующим пунктом твоей программы.
Глава 6
С Ником в командном центре остался старый пограничник, пообещав снести голову к Капитановой заднице любому, кто туда сунется, будь то спартанец, хиванец, беливер или вообще какой-нибудь чужак. Остальные разбились попарно - Алекс с Силачом, Зернов с Андреевым, и отправились на поиски врагов.
– Спартанцев трое, и хиванец, - определил масштаб задания Зернов.
Армейцы прочёсывали северную часть лагеря, разведчики - южную.
– Ну и где эти твари?
– Силач горел желанием расплатиться с теми, из-за кого был ранен Ник. Он вряд ли сформулировал это вслух, но переход из Сильфонта пробудил в бывшем дронийце какие-то странные, неведомые ему доселе ощущения. Иногда теперь Силачу хотелось жить в доме, с супругой, с детьми, обязательно много детей, и обязательно, чтобы была пара мальчиков, и чтобы они были похожи на Алекса и Ника. Потом он напивался, и всё проходило. Но ранение Ника он воспринял как покушение на собственного сына и намерен был за него отомстить.
– Спокойно, не спешим. Давай за угол. Теперь я. Справа прикрывай. Умеешь направление по часам определять?
– По цифрам, что ли?
– По старым часам, Силач. Такие теперь только у модников богатых, называется антиквариат, или ретро-стиль. Потом научу. А у вас направление задавали, в Сильфонте?
– Рукой махали.
– А-а, самый надёжный способ. Тут проверяем. Не шуми!
– Алекс, он, в смысле, Ник, останется в лучшем мире?
– Силач, ты ведь умеешь говорить по-человечески. Я дал ему наркотик. Слабый. Он будет спать. Дал весь комплект первой помощи, воспаление прямо сейчас
– Прямо скажи, что думаешь.
– Думаю, что сейчас мы ещё минут десять потратим на проверку лагеря. Потом, найдём мы их, не найдём, возвращаемся к миниспидеру, загоняем в него всех и прорываемся в Югопорт.
– А хиванец?
– Ещё встретимся, уверен. Он специально ищет меня.
– Да? А почему?
– Дурак какой-то. Вбил он себе в голову какую-то фигню. В общем, будет возможность поквитаться, а сейчас и времени нет, и я боюсь солдат. Если они вдруг вылезут сейчас, мы с ними надолго завязнем.
Со стороны командного центра раздались хлопки. Алекс с Силачом повернули в сторону - перебежками, понимая, что враг может караулить их по пути.
– Зернов?
– Надеюсь. Оружие у погибших кадетов никто ведь не собрал, - Алекс нахмурился. Новая ошибка и новая напасть, спартанцы могли воспользоваться "восьмёрками" погибших русентийцев.
– Надо деду сказать.
Предупреждение запоздало. Старый пограничник, услышав на улице подозрительный шум, выглянул и упал замертво. Диверсант удовлетворённо осмотрел давно желанное оружие: "Да, это не импактор! Обоймы к нему ещё бы где взять?". Пограничнику до отставки было восемь месяцев и тринадцать суток. Пусть он не любил Алекса, пусть он не хватал с неба звёзд, пусть при обороне лагеря он ничем не отличился - но он был русентийский военный, и в его честь потом прогремит салют. Он погиб в бою, а значит, он герой.
Разведчики и армейцы вышли к командному центру, привлечённые хлопками выстрелов, практически одновременно, но с разных сторон. Спартанца, убившего деда, снял Андреев. Остальных не было видно, но в миниспидере явно кто-то уже сидел, потому что машина рванула с места, набрав максимальную скорость - водителя и пассажиров должно было практически размазать, а потом снова собрать.
– Стреляй!
– заорал в коммуникатор Зернов, а последний его кадет попытался поразить движущуюся цель навесом, неудачно. Алекс не реагировал, и скоро стало ясно почему. Миниспидер поравнялся с воротами лагеря и раздался взрыв, столь же мощный, что и при самоликвидации армейских спидеров. Лагерь имел прямоугольную форму, не квадратную, восточная стена была длиннее северной, и только поэтому она развалилась не вся, а частично. Но ворот у лагеря больше не было. Да и нужда в них полностью отпала.
– А говорил, что нет системы самоликвидации, - Зернов получил возможность пообщаться с Алексом только после того, как тот убедился - брат на месте, в командном центре, спит.
– Я блефовал.
– Ещё пара очков в досье, мальчик, - голос капитана стал неестественно весёлым.
– Ты просто кладезь талантов. Снимаю шляпу!
– Что-что вы снимаете?
– от удивления закашлялся Алекс. Дело в том, что шляпой в Русенте с недавних пор стали называть... Впрочем, это совершенно неважно, потому что Зернов коротким хуком ударил Алекса в лицо, сбив мальчишку оземь. И тут же замер под дулом "восьмёрки" Силача. Андрееву вступить в игру не дал Алекс, из положения лёжа с силой лягнув кадета в колено до хруста, а потом и взяв его на прицел.