Мир смерти против флибустьеров
Шрифт:
Ослепительный Винторог. Окроткави. Звездолет «Овен».
Вот на чем прилетел на Джемейку Старик Сус, вот что закладывал он в банке на Кассилии под сверхвысокий процент...
Все в один миг склеилось в голове Язона, сложилось, как детская мозаика. Он даже капеллана слушать перестал.
— Падре! У меня остался только один вопрос, — невежливо перебил он священника. — Где сейчас Старик Сус?
— На острове Эспаньола. Это в двух часах пути от морского порта Корольграда, если плыть на крылатой шхуне. Любой матрос покажет
— Договорюсь, — сказал Язон уже едва ли не на бегу.
— Сын мой, тебе не стоит так-торопиться, — окликнул его капеллан. — Подойди ко мне. Вопервых, ты должен вернуться сюда... — Он посмотрел на часы. — Да, уже через полчаса не рано будет забрать ваше свидетельство. А это важно. Во-вторых, если вернешься вместе с невестой, я, быть может, расскажу вам еще кое-что. Ты понял?
Трудно было бы не понять, когда слова произносились с таким нажимом. И Язон, прежде чем уйти, не удержался от последнего вопроса.
— Но почему вы взялись помогать мне, падре?
— А ты смышленый мальчик, Язон. — Старый капеллан улыбнулся в бороду.
— Ват об этом я и собирался сказать тебе. Опережаешь события? Ну да ладно. Слушай. Ко мне приходил человек и предупредил о твоем появлении. Не спрашивай у меня его имени. Оно слишком известно у нас на планете, чтобы сейчас произносить его вслух. Но он оставил мне вот эту пачку сигарет. Забери. Между прочим, я сам очень редко курю. А теперь — ступай.
По дороге — ко дворцу Язон дважды едва не помял пьяных флибустьеров, шумные компании которых заполонили город. Он так торопился, что визжал тормозами на всех поворотах и окатывал веером брызг из луж зазевавшихся собак, старух и детишек.
А во дворце все было по-прежнему музыка, шум, танцы, смех, дымный чад, запахи вина и вкусной еды.
— Мета, скажи, — начал он, едва переводя дух, когда наконец отыскал ее среди галдящей праздничной публики, — скажи, Морган не искал меня?
— Нет. Плевать на Моргана! Где ты был? Я искала тебя! А эта паршивка Долли, которая с тобой беседовала перед самым уходом, говорила, что ты где-то здесь. Я уже собиралась перевернуть королевский дворец кверху дном, когда она, наконец, выдала мне вашу маленькую тайну. Значит, отъезд по сверхсекретной причине? И где же ты был, Язон?
— В вуатюре расскажу. Сейчас некогда.
Он уже тащил ее через весь зал, мимо столов с неуменьшающимся количеством вина и изрядными горами набросанных объедков, мимо танцующих пар, хохочущих идиотов и уже зарождающихся кое-где пьяных драк.
— Куда мы идем? — начала сердиться Мета.
— К Моргану. Он у себя?
— Да, его только что вызвали по срочному делу.
— И как это я угадал? — сам на себя удивился Язон. — Мы должны предупредить шефа, что поедем в церковь за свидетельством. А сами срочно удерем отсюда все вместе, но так, чтобы он ничего не заподозрил.
— Всем вместе и срочно — думаю, не получится, —
— Это еще почему?
–
— Потому что Робс участвует в шуточном рыцарском турнире, а Долли за него болеет, и они ни за что не согласятся уйти до окончания этого потрясающего спектакля.
— Плохо, — сказал Язон.
Потом задумался, представив себе дорогу от Гордельского спуска к морскому порту и смирился:
— А впрочем, ладно, заберем их на обратном пути. Кстати, тебя не удивляет выносливость нашей молодежи? Ведь вторую ночь не спят, столько нервотрепки было, а еще хватает сил веселиться!
Мета только плечами пожала. Потом сказала:
— Ну, Долли-то кажется поспала в машине, а Робс... Я давно заметила, что местные пираты — очень здоровые и тренированные люди. Ты сам-то как?
— Сплю на ходу, если честно, — признался Язон. — Но, боюсь, нам еще долго не позволят сомкнуть глаз. Пошли быстрее.
Мета почти ничего не понимала в происходящем, но догадывалась, что сейчас лучше подчиниться. Когда ее муж такой уверенный и порывистый — это означает, что у него есть четкий план действий. Да, она вдруг поймала себя на том, что думает о Язоне именно как о муже. А согласно традициям многих планет, мужьям надо подчиняться. В самой непривычности этого «надо» была какая-то особенная прелесть для Меты.
Морган сидел в своем кресле за огромным столом и разговаривал одновременно по браслету и двум массивным аппаратам дальней связи по левую и правую руку от себя. Язон и Мета секунд пять наблюдали за этим процессом, поражаясь способностям главаря флибустьеров, а потом всетаки извинились, вклинились и сообщили о своем отъезде.
Морган не возражал. Он все понял, он рад был их видеть в этот прекрасный день, он желал им всего наилучшего и... и все. Опять началась трескотня цифр, паролей, отрывистых приказов.
В машине Язон вкратце пересказал Мете откровения капеллана и свою догадку. Мета реагировала спокойно. На то она и пиррянка. А сам Язон вдруг начал страшно нервничать.
— Зря мы их оставили там, — сказал он. — Нельзя было этого делать.
— Да что за глупость? — не поняла Мета. — Заберем свидетельство и вернемся.
— У них даже браслетов нет, — продолжал бубнить Язон. — Нам придется подниматься наверх. А если в храме стояла прослушка, за нами через полчаса, если не раньше, организуют погоню.
— Оторвемся, — сказала Мета уверенно.
Храм был уже за углом. Теперь возвращаться во дворец, не заглянув к падре, было бы просто нелепо.
И они заглянули.
Свидетельство лежало на амвоне (или как это возвышение называется?), подписанное и запечатанное гербовой, синей печатью. А капеллан лежал рядом в огромной луже крови, и у него не было головы. Впрочем, голову они увидели уже в следующую секунду. Убийцы насадили ее на распятие сверху, и по всему телу Христа струилась яркая и еще теплая кровь.