Мир в моих руках
Шрифт:
Благ устало прикрыл глаза.
Интересно, отец убийц найдёт? Отец обязательно будет их искать, непременно обратится за помощью к королю. Вздёрнут их или нет? Будут пытать? Жаль, он сам этого уже не увидит… Сто пятый враг! Тот непонятный парень сказал, что их подослал его сто пятый враг… но почему? За что тот так его ненавидит, что бросил во время одного из главных праздников подыхать? Какая издёвка! Хорошая идея, чтобы кого-нибудь замучить… во время чужого праздника… когда чьи-то весёлые голоса доносятся издалека… но почему именно его?! Почему его?! Он не единственный
Что-то горячее упало ему на лицо. Аристократ устало открыл глаза.
Девочка, худенькая, бледная, в одежде, казалось, сшитой из лоскутов, склонилась над ним.
— Бедный, — сказала она, всхлипывая, — Как же сильно они тебя избили!
— Ты…
Благ хотел было оттолкнуть её, но у него не было сил. Девочка же придвинулась к нему, стала осторожно и ласково гладить по его щеке, аккуратно по уцелевшему месту — не избитому, не изрезанному.
— Это больно, я понимаю, — голос нищенки дрожал, — Но ты потерпи, потерпи немного, пожалуйста. Боль пройдёт. Не сразу, но пройдёт. Ты однажды перестанешь чувствовать её. И раны затянутся… хотя от некоторых могут остаться шрамы… но главное, жить, верно? Ты молодой… такой молодой… у тебя больше сил, чтобы справиться… ты выживешь, не волнуйся! Однажды и ты будешь танцевать на празднике! Возможно, и не вспомнишь про этот страшный день!
Она почему-то говорила и говорила, успокаивая его, нежно гладила по неповреждённому месту… руки девочки были тёплые… и, хотя, возможно, и грязны, как и её одежда и лицо, но почему-то не хотелось отталкивать их… столько тепла никогда не было даже в ласках его матери… даже гладя его в детстве перед сном, она обычно мысленно витала далеко, в каких-то хлопотах или мыслях о новом модном наряде, о новых украшениях, увидев которые лучшие модницы столицы ахнут от зависти…
Девочка гладила его… боль не утихла, но… но он почему-то застыл в её мягких руках…
— Я бы положила твою голову мне на колени — тебе так будет легче дышать, — прошептала она, заботливо отодвигая с его лба слипшуюся прядь, — Но я боюсь, что тебе от этого будет слишком больно. Ты потерпишь или… не надо?
— Зачем ты тут? — спросил аристократ хрипло, — Я тебе никто.
— Ну, почему? — её голос был очень растерянным, — Ты тоже человек. И тебе больно. Разве человек может спокойно пройти мимо страдающего человека?
«Может! Я же проходил…» — едва не вырвалось у него, но почему-то Благ промолчал.
Время утекало… тот странный парень сказал, что времени осталось немного… сказал, что его сто пятый враг… откуда он узнал, что сто пятый?.. Кто тот парень? Он… не человек?.. Может, он из этих… хранителей Равновесия? О них много говорят… у них есть силы творить необычные вещи… но о них почти никто ничего не знает… их редко можно встретить… Сто пятый враг… отец отомстит за него…
Благ судорожно сжал худенькую руку. Девочка поморщилась, но смолчала.
— Позови моего отца… он живёт в поместье за столицей… если ты позовёшь его…
Слёзы потекли из её глаз.
— Тогда отец убьёт меня! Он не велел мне выходить из города! Велел просить милостыню… если я сегодня не принесу хотя бы пяти медяков, он снова меня побьёт…
— Он… часто тебя бьёт?
— Почти каждый день, — она нахмурила тонкие светлые брови, — Даже когда я деньги приношу… даже когда он трезвый, он меня бьёт…
— Жестокий… — выдохнул парень и закашлялся кровью.
Девочка осторожно повернула его, чтобы было удобно откашляться, осторожно погладила по спине. Благ застонал.
— Ох, прости! — на глазах её опять выступили слёзы, — Я не хотела причинять тебе боль! Ты и так слишком пострадал! Прости!
— Ничего… — почему-то сказал он, — Болью больше, болью меньше… какая разница?
— Да, какая разница! — она грустно улыбнулась, — Беднякам к боли не привыкать! Но она проходит, ты же помнишь?
Он не ответил… даже не заметил, что его, оборванного, растерзанного, грязного, полураздетого и обокраденного, сочли за бедняка… он никогда не испытывал такой боли… как будто вся боль его жизни скопилась, минуя его, и вылилась на него в один день… но время скоро закончится… скоро эта мука, эти пытки закончатся… скоро… почему он всё ещё жив? Почему люди так живучи, даже на пороге смерти?
До них доносились шум и песни празднующих горожан…
— Ты, наверное, расстроен, что не дошёл до праздника и не сможешь спеть? Хочешь, спою тебе?
Он промолчал, усталость накатывалась на него.
— Я спою тебе мою любимую песню! Её Камилл придумал… Камилл Облезлые усы! Ты наверняка слышал о нём! Говорят, он ещё был хранителем Равновесия! И, кажется, кто-то говорил, что он был главным среди чёрнокрылых, пока его не убили! А ещё, говорят, он был влюблён в Эррию! Ты слышал о ней? Это Посланница Небес! Он о ней много песен написал, когда она вернулась в свой мир! Интересно, в других мирах люди также бедны и богаты как в нашем? Или где-то есть мир, где у всех всегда есть хлеб и вода, чтоб поесть? Где они могут даже поесть орехи?
— Мне всё равно… — тихо произнёс аристократ
— Ты когда-нибудь ел орехи? Я — нет… но я хотела их попробовать! Мама жила в деревне в детстве… она говорила, что много орехов росло в лесу близ их деревни… — нищенка громко шмыгнула носом, — Ты не думай, что мой отец злой! Просто после маминой смерти он очень страдает! На самом деле он не хочет меня бить!
«Наивная!»
Ласковая рука вдруг вздрогнула.