Миражи таёжного озера
Шрифт:
Он закрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям: тело, несмотря на боль, постепенно возвращалось к своему обычному состоянию, он уже мог шевелить и руками и ногами, но теперь еще сильнее болела голова. Прошло несколько минут, и дверь скрипнула, следом скрипнули половицы, и Катенька вновь появилась у изголовья его кровати.
Влад посмотрел на нее. Она стояла напротив него в зеленом цветастом платье, пошитым на старомодный манер, коих уже давно никто не носил. В похожем платье, он видел свою бабушку на фотографиях, когда та была молодой. Влад мысленно прикинул и решил, что Катенька — девочка
— Я приготовила обед, — сказала она, улыбаясь. — Он ждет тебя на улице, на летней веранде. Сегодня прекрасная погода, давай, поднимайся и приходи.
— Но я не смогу. — Попробовал он возразить, но девушка приложила ему палец к губам, тихо шикнула, словно, убаюкивая младенца.
— Ты только поднимись на ноги и вот увидишь, всё пройдет.
Она протянула ему не весть, откуда взявшийся граненый стакан с заваренной травой, дурно пахнущей и приторной до тошноты на вкус.
Влад сделал глоток, поморщился:
— Что это?
Она снова шикнула и молча, ничего не говоря, вышла из дома.
Он так и замер полусидя, не в силах пошевелиться, а в туманной голове словно поселилось ее тихое шипение, и чем дольше он слышал этот звук, тем легче становилось.
Удивительно, но спустя несколько минут он уже стоял на ногах, еще слабых и дрожащих, но шаги давались легко — пять движений и он пересек дом, вышел на залитое солнцем крыльцо, вдохнул воздух полной грудью, но не надышался, сделал снова глубокий вздох, но упоения не наступило. Словно мир застыл в одном мгновении, и воздух, лишь казался, свежим. На самом же деле он словно застыл.
Влад огляделся — напротив крыльца сад с цветущими кустами роз и тянущейся вдоль забора малиной, справа ворота и калитка, а перед ними просторная деревянная беседка с накрытым внутри белой скатертью столом. Он улыбнулся, сделал шаг, но прямо перед ним появился рыжий пес и издал грозный рык.
— Не бойся, она тебя не тронет, — послышался со стороны беседки голос Катеньки.
Влад осторожно обошел собаку и увидел ее, сидящую на деревянной скамеечке у стола. Вокруг росли кусты малины, крыжовника, яблони и несколько коряжистых старых лип. Ветки яблони под тяжестью желтых спелых плодов, склонились к земле, где росли лопухи, а над ними на тонком зеленом стебельке возвышались подсолнухи. Влад подошел к столу, на котором его ждал обед: вареный картофель в мундире, чашечка со сметаной и свежий порезанный вдоль огурец.
— Приятного аппетита, — произнесла хозяйка и подвинула к нему тарелку.
Влад присел на край лавки.
— Тебе стало намного лучше? — в ее глазах застыл вопрос, но голос прозвучал твердо. Она, наверняка, знала, что ему стало легко.
— Да. — Он улыбнулся, взял ее ладонь и прикоснулся губами. — Я как будто заново родился.
Она засмеялась:
— Можно сказать так и есть. Этот новый мир тебе понравится.
— В новом мире? — он усмехнулся, взял картофель, принялся его очищать. — А старый куда делся?
— В старом ты умер.
Ее слова подхватил внезапный ветер, закружил, завьюжил стужей. Влад поежился от пробравшего озноба, сердце сжалось — Катенька, конечно,
— Смешно. — Он нехотя улыбнулся.
— Разве? — она заглянула ему в лицо, облокотившись о стол, волосы ее ржавой медью колыхнулись вокруг лица. — Ты просто не веришь мне.
— Поверить в то, что говоришь, поверь мне, трудно. — Он повернулся и посмотрел в ее глаза. — Скажи мне, что со мной произошло, и как я оказался здесь? Я ничего не помню.
— Я спасла тебя, а ты меня.
— Да? — он вновь улыбнулся, теперь уже, намного искренней — свет ее кошачьих глаз согревал душу. — От чего?
— От забытья и вечного скитания.
Он задумался, поджав губы, мотнул головой.
— Не думай об этом. — Она взяла его за руку, прижалась щекой к его плечу. — Главное, что мы вместе и теперь, так будет всегда.
Он сделал глоток клюквенного морса, отставил стакан в сторону — аппетит пропал.
— Ты отдыхай. — Она прикоснулась губами к его щеке, оставляя на ней влажный отпечаток. — Я за водой схожу.
— Я сам. — Он поднялся, скинув ее руку, заметил на заборе ведро, а за калиткой у дороги колодец.
Улица была длинной, уходящей в косогор, с которого, наверное, открывается прекрасный вид на окрестности. Дома по обе стороны деревянные, с петушками на дымоходах и резными ставнями. У дома напротив щипали траву гуси и гоготали на всю улицу. А во дворах то тут, то там появлялись женщины — все исключительно в черных платках. На мгновение показалось, что двигаются они неестественно, словно куклы по одному заранее прописанному маршруту — до калитки палисадника и обратно вглубь двора и походка при этом у всех похожа — замедленная, но чуть резковатая.
Бред!
Он мотнул головой, поставил одно ведро на землю, а другое прицепил к железному крюку журавля. Опустил в колодец и услышал, как плюхнулось о воду ведро.
Рыжая собака снова подбежала к нему и затерлась о ноги, и на мгновение почудилось, что это Грёза, она всегда так делала.
Надо бы узнать, где она и где его друзья.
И только он хотел спросить об этом, вернувшись во двор, как Катя подлетела к нему и повисла на шее, чувственно целуя в губы.
Влад удивился, но не отказался, прижал ее к себе, обвивая руками талию, и нежно поцеловал в ответ.
Сегодня на ее щеках играл румянец, цвет лица был естественный, здоровый, а руки были теплые, совсем не такие, как в ночь знакомства. Она смотрела на него широко открытыми глазами, и он не смог сдержаться, снова поцеловал ее в губы, и почувствовал, как растет в нем желание вновь овладеть этой девушкой.
— Оставь их, потом принесем, — прошептала она, словно прочитав его мысли, обвила руками его шею и поманила в дом.
Глава 20
После обеда, Влад удобно расположился в деревянной беседке во дворе, подложив под себя мягкую подушку, он полулежал, вдыхая запах цветов, растущих вокруг, и чувствовал, как появившийся, легкий прохладный ветерок, обдувает его со всех сторон. Он думал о Катеньки — странная, загадочная, но в то же время, такая милая и выглядит такой беззащитной, что ему все время хочется обнять ее, прижать к себе, приласкать и защитить. Только вот от чего?