Миротворец
Шрифт:
— С падением Сопряжения наша миссия не закончилась, — продолжаю я. — Она только начинается. Вселенная полна тварей пострашнее, чем ксариды или онкройлы. И зло, сотворённое разумным, всегда будет требовать возмездия. Вам предстоит нести бремя справедливости — тяжёлое, но необходимое. Смотрите, что бы этот груз не сломил вас.
Молодые Стрелки смотрят на меня с решительностью и гордостью. Они знают, во что ввязались, и готовы платить эту цену.
— Идите и делайте свою работу, — буднично заканчиваю я. — И помните — в каждом из миров,
По моему сигналу Гидеон командует, и Стрелки вскидывают револьверы, давая прощальный залп в воздух. Звуки выстрелов эхом разносятся по пустыне, отражаясь от стен полуразрушенного поместья.
— Стрелки, разойдись! — командую я, и строй рассыпается.
Молодые юноши и девушки — смелые, немного напуганные, но полные решимости. За ними будущее.
Гидеон подходит ко мне и неловко сжимает плечо.
— Она бы гордилась тобой, — говорит он тихо.
— Нет, — хмыкнув, качаю я головой. — Она бы наорала на меня за излишний пафос и плохую осанку.
Мы оба смеёмся, и этот смех — лучший памятник Горгоне, чем все речи и танцы.
Возможно, на Гилеаде действительно снова расцветут сады.
Эпилог 3
Солнечный свет заливает веранду небольшого деревянного дома, построенного на склоне холма неподалёку от Фритауна. Драгана сидит в плетёном кресле, положив руки на чрезвычайно округлившийся живот. Её белоснежные волосы собраны в простую косу, а на губах играет умиротворённая улыбка. Будущее материнство сделало её ещё краше.
Егор выходит из дома, неся две кружки с горячим чаем. Его движения размеренны и спокойны, как у человека, который чувствует твёрдую почву под ногами. Он протягивает одну кружку Драгане и устраивается рядом на деревянной скамейке, которую сам же выстругал неделю назад.
— Осфор прислал сообщение, — говорит Егор, глядя на золотистые поля внизу. — Крышу почти починили. Мы сможем вернуться на Увриксиар к осени, если захочешь.
Драгана делает глоток чая и кивает:
— Хотелось бы. Мне кажется, ребёнку нужно знать оба мира, — она задумчиво проводит ладонью по животу. — Чувствую, как он толкается. Думаю, это будет мальчик.
— С таким ударом? Несомненно, — усмехается Егор, но его глаза теплеют, когда он смотрит на живот Драганы.
Драгана перехватывает его взгляд и неожиданно спрашивает:
— Ты думал о имени?
Егор медлит с ответом. Ветер слегка шевелит его волосы, пока он смотрит вдаль, как будто ответ скрыт где-то за горизонтом.
— Для мальчика… может быть, Виктор? — произносит он наконец. — Ему повезёт родиться в мире, который победил тьму.
— А если девочка, — продолжает Драгана, — я думала о Миральде. Так звали мою бабушку.
— Мира… — словно пробуя на вкус, произносит он. — Мне нравится. Как думаешь, когда?..
— Скоро, — уверенно отвечает дроккальфар. —
— Ну уж нет, если политики хотят сделать из победы над Сопряжением праздник, это их право, но я помню, как это было на самом деле.
Она накрывает его руку своей и крепко сжимает. Некоторые раны всё ещё слишком свежи, даже спустя год.
* * *
Ярко-синее небо Ново-Архангельска отражается в окнах недавно отстроенного кафе в центре города. Алексей сидит за столиком на летней веранде. Напротив него — девушка с русыми волосами, собранными в высокий хвост, и весёлыми карими глазами. Она звонко смеётся над очередной шуткой ухажёра.
— Так вот, — продолжает он, отпивая кофе, — когда все это закончилось, и мой брат убрал всю эту дрянь, я решил, что пора возвращаться к нормальной жизни. Знаешь, что я люблю больше всего?
— Дай угадаю, — Катя наклоняет голову, притворно задумываясь, — впечатлять девушек своими подвигами?
Лёшка широко улыбается:
— Машины. Всегда любил возиться с ними. Сейчас собираю деньги на собственный гараж. Буду делать тюнинг, — он проводит руками в воздухе, словно очерчивая контуры воображаемого автомобиля. — Представляешь, сейчас, когда нет больше всей этой арканы, старые навыки снова в цене.
Катя смотрит на него с интересом:
— И ты никогда не скучаешь по… ну, знаешь, по способностям?
Парень качает головой, и его лицо на мгновение становится серьезным:
— Нисколько. Я знаю, как всё могло пойти совсем не так, — но тут же его глаза снова загораются. — Зато теперь я могу пригласить тебя на настоящее свидание. Может, в субботу?
* * *
Доджо Николая наполнено звуками сосредоточенного дыхания и босых ног, мягко ступающих по деревянному полу. Через широкие окна проникает послеполуденный свет, создавая замысловатые узоры на стенах.
Николай стоит перед группой из дюжины учеников разного возраста, демонстрируя замысловатую последовательность движений. Его тело движется с такой плавностью и точностью, словно он всё ещё надёлен сверхъестественными умениями.
— Дышите, — напоминает он ученикам, завершая комбинацию. — Сила приходит не от напряжения мышц, а от правильного дыхания и баланса.
Ученики повторяют его движения, и Николай терпеливо ходит между ними, поправляя и направляя. В его глазах — та же сосредоточенность, что и во время сражений, но теперь без упоения смертью.
Дверь тренировочного зала бесшумно открывается, впуская Ану. Она несёт небольшую коробку из тёмного дерева. Несколько учеников оборачиваются и почтительно кланяются, что вызывает у неё лёгкую улыбку. Николай заканчивает помогать юной девушке исправить позицию и подходит к жене.