Мировая жила
Шрифт:
Дирижабли зависли над берегами, где устроили засаду северные дикари, и начали скидывать бомбы. Едва испытав облегчение, что все пошло, наконец, так как надо, командор тут же снова потерял самообладание.
– Да вы что там творите?
– перекрывая грохот от взрывов, он орал в полный голос, - Почему у вас бомбы взрываются в кронах?!
– Они закрепили на деревьях деревянные щиты, кэп, - послышался в переговорнике виноватый голос, - Наши бомбы напарываются на щиты и взрываются, не долетая до земли.
– Так пробейте бреши! Не валите, куда попало! Слышите
– Нельзя ниже, кэп, - вызывая уже не столько удивление, сколько раздражение, старпом позволил себе повторно не согласиться с командором, - Уж больно хорошо эти дикари подготовились. Если они нам еще и дирижабли пожгут…
Командор вынужден был признать правоту подчиненного. К тому же бомбы все-таки наделали «дыр» в щитовой противовоздушной обороне, и стали взрываться, долетая до земли.
– Сколько боеприпаса еще у них осталось? – спросил командор, явно забывший свое обещание, лично считать количество сброшенных бомб.
– Скидывают последние, - доложил старпом, глядя, как валятся от взрывов деревья, как взлетают тучи грунта, оставляя в земле глубокие воронки.
Прежнего леса по берегам реки больше не было, только отдельные изуродованные, ломаные, лишенные ветвей и листьев стволы. Казалось, после такой бомбежки остаться в живых на берегах уже никого не должно. Старпом напряженно всматривался в окуляр подзорной трубы. Командор свою трубу разбил, хотя и не помнил, как и когда это случилось.
– Дикари прекратили по нам стрелять, - командор попытался добавить в голос бодрой веселости, он уже жалел о своей вспышке, жалел, что потерял самообладание, - Мы сбросили на них четыре полных осадных боезапаса. Навряд ли там кто-то выжил. Старпом, что скажете?
– Боюсь, это не так, кэп, - возразил старпом, не отрывая взгляда от прибора, и добавил как-то даже удивленно, - До чего ж гадье смекалистое! Кэп, раньше не видно было за деревьями, а теперь…
– Что там?
– Они нарыли окопов. Они даже построили укрепленные накатные блиндажи, - в подтверждение старпомовских слов с берега взметнулся очередной залп подожженных стрел, - Надо отступать, кэп!
– Еще чего!? Мы крепости в пыль переламываем. Уж с блиндажами как-нибудь справимся, – командор одарил старпома уничижительным взглядом, - Отводите дирижабли на дозагрузку. Разрешаю взять на борта полуторный боекомплект…
Командор осекся, когда заметил, как округлился и даже омертвел взгляд его старпома.
– Что еще? – спросил он.
– На транспортнике… - едва слышно ответил старпом.
– Что на транспортнике?
– Запас наших бомб на транспортнике…
– Ну, так и пусть летят к транспортнику…, - и тут командор понял сам, на каком именно транспортнике хранится запас. На том, который они вывели вперед, чтобы снять корабль с мели. И этот транспортник горел сейчас как сухая лучина.
– Якоря поднять! Назад! Все назад!
– командор выплевывал приказы, понимая, что отойти они не успевают.
На объятом огнем транспортнике уже перегорел якорный канат, и течение понесло корабль
– Двигатели на полную мощность. Спасайте суда… отходите назад…
Крики командора потонули в грохоте взрыва. Огонь добрался до склада с боеприпасом, и рванул он так, что казалось выплеснуло половину реки. Два десятка передовых судов разметало и разбило в щепы. Командорский флагман подбросило на огромной волне и только чудом не выбросило на берег.
Имперская эскадра не погибла, более того, потеряла по преимуществу только легкие вспомогательные суда, сохранив основную наступательную мощь.И все же понесенные потери были оценены как «существенные», а дальнейшее продвижение вверх по реке с учетом потерь признано нецелесообразным. Имперский флот отступил, а северный континент одержал первую, не переломную, конечно, но все-таки победу.
Правители радовались как дети, даже Верес улыбался. Не только потому что имперские пушки удалось не пустить к стенам северградской крепости. Важнее другое: имперская армада больше не будет считаться непобедимой. И все же князь отдавал себе отчет, что это только начало. Костяной принц пришел сюда с войной на уничтожение. Одно проигранное сражение для него ничего не изменит.
Ольха остановилась перед входом в княжеский шатер, дождалась разрешающего кивка от стоящего на посту матерого, откинула полог и вошла внутрь.
– Здравствуй, князь, - пока шла, успела заразиться общим радостным настроем, - Славная победа!
– Нам просто повезло, - Верес поднял взгляд от расстеленной на столе карты местности, - Имперцы слишком легко взяли средиземье, головы от успехов вскружились, страх подрастеряли…
– Ну да, - улыбка сползла с ее лица, - Ни одна пушка так и не пальнула.
– И пушки тоже, - согласился князь, - И тот взрывоопасный корабль подставили под удар.
– А если они учтут свои ошибки и пойдут снова?
– Тогда за исход сражения я уже не поручусь. А кроме того…
– Что, князь?
– Кроме того второго раза не будет. Наш расчет на том и строился, что засаду на реке имперцы не ожидают. Второй раз устраивать подобное для нас будет самоубийственно.
– Так что же теперь. Пустим их к Северграду?
– Если и пустим, то не теперь, - ее недоумение от князя не ускользнуло, и он пояснил, - Зима на носу, пока они будут кататься до средиземья и обратно, на реке лед встанет.
– А-а, - протянула Ольха вроде бы как с пониманием, но тут же снова спросила, - А мы-то что теперь делать будем?
– Теперь, - князь поднял вверх указательный палец, - Теперь, раз по воде мы их завернули, надо и посуху завернуть. Значит так, смотри…
Палец опустился на карту, Ольха подошла ближе и всмотрелась.
– Помимо корабельной эскадры по нашу душу из средиземья вышло еще и пешее имперское войско, - князь показал на карте место, откуда оно вышло, - Хотя пятьсот бойцов – это по нашим меркам большое войско, а для принца это скорее так, крупный отряд… Полагаю, его задача даже не ведение боевых действий.