Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)
Шрифт:
раритеты имперского времени, напечатанные на бессмертном пластике и
переплетенные в специально обработанную кожу, которой не страшны столетия, -
то была собственность его семьи, прошедшая через множество парсек и
сражений. Прихлебывая кофе, Огоновский располагал книги на чуть
поскрипывающих деревянных полках. Шкафы были местной работы, солидные,
никакой химии, только дерево и лак, да небьющийся пластик в тяжелых дверцах.
Он долго, с наслаждением
потом - по цвету корешков. К тому моменту, когда большинство книг заняли
свои места на полках, кофейник был пуст, а пепельница, наоборот, полна.
Андрей устало сел в кресло, глянул за окно - уже начало темнеть - и вдруг
услышал, как внизу приглушенно заблеял звонок.
Тихо, словно стесняясь, щелкнула входная дверь. Огоновский навострил уши:
ему показалось, что он слышит слабый, очень усталый голос молодой женщины. И
– резкий, сухой ответ Бренды: - Доктор не может принимать в такое время.
Существует распорядок... приходите завтра.
- Старая сука, - прошипел Андрей, вскакивая. - Бренда! - заорал он,
открыв дверь кабинета.
– Не смейте выпроваживать посетителей!
В гостиной стояла худенькая, совсем еще юная девушка в потертом плаще,
под которым виднелись большие болотные сапоги. Увидев спускающегося по
лестнице Андрея, она подняла на него измученные, полные безнадежности глаза:
– Доктор... мой братик, он, кажется, умирает. Мать послала меня за вами, но
я так долго шла...
- Бренда, принесите ей рому, - приказал Андрей.
– Что с вашим парнем?
- Он весь синий, доктор, почти не дышит. Губы распухли, глаза тоже...
мама давала ему травы, но ничего не помогает.
- На болотах был?
- Да откуда ж нам знать, доктор? Он ведь целыми днями бегает, где ему
вздумается. Ему всего одиннадцать, как за ним таким уследишь?
- Выпейте рому, он вас успокоит. Бренда, выездной кейс. Лалли! Одеваться!
- Вы собираетесь ехать к больному на ночь глядя? - широко распахнула
глаза сестра.
– Но где же такое видано?
- Здесь вам не Аврора, - прошипел Андрей, - на этой планете нельзя
отказывать больному только из-за того, что у вас приступ мигрени. Советую
вам это запомнить - раз и навсегда. Иначе нам с вами не сработаться.
Через две минуты он, затянутый в кожаный комбинезон пилота атмосферных
машин, уже заводил свой джип. На заднем сиденье расположилась совершенно
невозмутимая Лалли со здоровенным белым чемоданом, в котором было все
необходимое для акта воскрешения на месте.
- Как вас зовут?
– спросил он девушку.
- Анита,
Юрген подхватил на болотах лихорадку...
- Я не могу ставить диагноз на расстоянии, Анита. Мне нужно видеть
больного. Губы, говорите, распухли? Но он общается с вами, а? Крыша у него
не поехала?
- Он в полном сознании, доктор. Но он еле дышит, понимаете?
- Понимаю. Учись, Лалли, - произнес он, обернувшись к своей сестре, -
сейчас ты увидишь довольно типичный случай. Если, конечно, я не ошибаюсь.
Дорога до фермы "Три ключа", где произошло несчастье, заняла у Андрея не
более пятнадцати минут. Спустившись в долину, он увидел, как светятся окна
большого, запущенного дома, за которым расположился целый лес
ветрогенераторов.
На фырканье джипа из дома выбежала высокая, некогда очень красивая
женщина в пухлой теплой куртке.
- Ах, доктор, мы все так рады, что вы вернулись к нам!
– Она дрожала, но
не от холода.
– Наш Юрген, кажется, подхватил-таки лихорадку. Я уже думала,
что Анита не успеет. Пойдемте, пойдемте... он, кажется, задыхается.
Сопровождаемый молчаливой Лалли, Андрей поднялся на второй этаж и
очутился в чистенькой комнатке, стены которой еще недавно покрывали ковры.
Теперь ковров не было, как не было в ней и игрушек, кроме пары старых,
истрепанных кукол в ногах кровати, на которой лежал белокурый мальчишка с
вытянутым, синюшным лицом. Его рот с такими же, почти фиолетовыми, губами
был широко раскрыт, из красных, словно навыкате глаз текли слезы.
- Та-ак, - хмыкнул Андрей, подходя к кровати, - ну что, парень, что ж это
ты? Хм-м, да это прямо классика. Лалли, возьмите свет и загляните ему в рот.
Что вы там видите? Десны, н„бо? Как состояние слизистой?
- Все интенсивно-красного цвета, однако я не вижу ни фолликулов, ни
отечности, - доложила сестра.
- Но губы распухшие, не так ли? И, конечно же, некоторый отек гортани. А
теперь смотрите.
Наклонившись, Андрей сорвал с ног мальчишки одеяло и после недолгих
поисков повернул под яркий свет фонаря его правую лодыжку, на которой
виднелось крохотное пятнышко застывшей крови.
- Вот, - удовлетворенно сказал он.
– Я сколько уже раз говорил, что по
болотам нельзя бегать без сапог! На этой планете водится маленький червячок,
яд которого содержит сильнейший токсин комбинированного действия... Всадите
ему токсиштамм, Лалли, я думаю, кубов так пять, пистолетом, прямо в вену.