Миры Роберта Хайнлайна. Книга 7

Хайнлайн Роберт Энсон

В рубке управления «Асгарда» работали два офицера и пять служащих: астрогатор доктор Гендрикс, его помощник мистер Саймс, старший вычислитель Келли, вычислитель первого класса Ковак, а также вычислители второго класса Смит, Ногучи и Лунди. Здесь же было рабочее место связиста первого класса Беннетта по кличке «Спальный мешок», но он не входил в группу, которая управляла кораблем, хоть и находился в рубке управления; межзвездный корабль редко попадал в сферу действия радиосвязи, если не считать первой и последней планет каждой стадии перелета. Беннетт был, кроме того, секретарем и доверенным лицом капитана Блейна, а своей кличкой

был обязан широко распространенному мнению, что все свободное время он проводил в койке.

Поскольку «Асгард» всегда находился в состоянии ускорения или торможения, в рубке управления круглые сутки несли вахту; те, кто управлял кораблем, могли только грустно вспоминать прежние спокойные путешествия на старых ракетных кораблях, когда вслед за десятью минутами ускорения и выбора курса наступали недели невесомости и лишь время от времени требовалась перемена траектории полета. Поскольку на «Асгарде» не было ученика астрогатора, вахту могли нести лишь два офицера (капитан Блейн был, разумеется, тоже астрогатором по профессии, но шкиперы не несут вахт); недостаток вахтенных офицеров компенсировал старший вычислитель Келли, также несший вахту. Остальные специалисты также несли вахты, причем разница между вычислителем первого и вычислителями второго класса была чисто формальной; в рубке управления доминировало «правило Келли»: если специалисту не хватало знаний, он быстро овладевал ими — в противном случае ему приходилось искать себе другой корабль.

Отдыха между вахтами хватало всем, кроме Макса; он нес вахту гораздо чаще остальных специалистов, что считалось полезным для более успешного овладения специальностью вычислителя. Так, он нес четырехчасовую вахту, после которой следовало четыре свободных часа, во время которых ему надлежало поесть, помыться, отдохнуть и, — если хватит времени, — поспать.

Однако, несмотря ни на что, Максу нравился такой распорядок. Он приходил на вахту раньше назначенного времени, и нередко его приходилось едва ли не силой выгонять из «беспокойной дыры». Лишь намного позже он узнал, что такой напряженный режим был придуман самим Келли, который пытался распознать его слабые места, утомить юношу и быстро избавиться от него, если он не справится со своими обязанностями.

Не все вахты были легкими. Во время первой вахтенным офицером оказался мистер Саймс. Макс вошел в рубку управления и огляделся по сторонам, полный изумления. Слева и справа, впереди и сзади находились четыре исключительно чувствительные параллактические камеры. Между двумя камерами в кресле главного вычислителя сидел Лунди; он обернулся, кивнул, но ничего не сказал. Мистер Саймс сидел перед контрольной консолью и смотрел в сторону люка; он не мог не видеть Макса, но сделал вид, что не заметил его.

Вдоль стен рубки стояло множество приборов, некоторые юноша узнал, потому что читал о них и видел фотографии, назначение других было ему неизвестно. Это были датчики и приборы из каждого отделения корабля, экран, на котором воспроизводился вид со стороны кормы или «снизу», микрофон и переключатели корабельной трансляции, верньерный стереограф, в котором снимки, сделанные параллактическими камерами, можно было сравнивать с картами, спектростеллограф, допплероскоп, рекордер, записывающий температуру во множестве точек корабля, радарный ретранслятор, применяемый во время посадки, и множество других инструментов, понять функции которых сразу юноша не мог.

Над

головой сквозь астрогационный купол виднелась Вселенная, усыпанная звездами. Макс уставился на нее и открыл рот от удивления. Раньше он находился внутри стальной оболочки и не видел звезд; куда чаще юноша наблюдал звездное небо дома на ферме.

— Эй, вы!

Макс повернул голову и увидел, что на него смотрит мистер Саймс.

— Подойдите сюда! — Юноша подчинился. Помощник астрогатора продолжал: — Вы разве не знаете, что должны доложить вахтенному офицеру о своей явке на вахту?

— Извините, сэр.

— К тому же вы опоздали.

Макс взглянул на хронометр, установленный на консоли; циферблат показывал, что до начала вахты оставалось еще пять минут.

— Очень печально, — продолжал Саймс, — когда подчиненные принимают вахту позже своего вахтенного офицера. Как ваша фамилия?

— Джонс, сэр.

Мистер Саймс шмыгнул носом. Он был сравнительно молодым человеком с багровым лицом и редкими морковно-рыжими волосами; судя по всему, он шмыгал носом в знак превосходства, по крайней мере по отношению к подчиненным.

— Приготовьте кофе.

— Слушаюсь, сэр.

Макс хотел спросить, как и где это сделать, но мистер Саймс уже снова принялся читать. Юноша беспомощно взглянул на Лунди, который глазами показал, куда идти. За сейфом с картами Макс обнаружил кофейник, чашки, блюдца, сахар и банки со сливками.

Юноша обжег руку, прежде чем постиг своеобразие приготовления кофе в рубке. Мистер Саймс взял чашку кофе, не глядя на Макса. Не зная, что делать дальше, юноша решил предложить чашку Лунди. Вычислитель взял кофе и тихо поблагодарил. Затем Макс рискнул налить кофе себе, полагая, что таковой является общепринятая процедура. Он подошел с чашкой к компьютеру и поднес ее к губам.

— Что это такое? — послышался голос вахтенного офицера. — Чайная церемония? Джонс!

— Да, сэр?

— Наведите порядок в рубке. Может создаться впечатление, что здесь зверинец.

Помещение выглядело чистым, однако Максу удалось найти несколько обрывков бумаги, которые он спустил в мусоропровод, затем он взял тряпку и протер и без того сверкающие металлические поверхности. После этого юноша принялся за повторную уборку, но в этот момент его подозвал к себе Лунди. Макс помог ему сменить пластинки в параллактических камерах и следил, как он настраивал электронный таймер. Когда все было готово, мистер Саймс сам нажал кнопку. Юноше показалось, что это было единственным действием помощника астрогатора за вею вахту.

Лунди извлек из камер пластинки и вложил их в стереограф для сравнения с картами, снял данные и записал в вахтенный журнал. Стоя рядом на подхвате, Макс понял, как протекает процесс сравнения. Потом он еще раз протер металлические поверхности.

Вахта показалась ему очень длинной. И, улегшись на койку, он почувствовал, что остатки радостного ожидания улетучились.

Однако вахты с доктором Гендриксом и старшим вычислителем Келли оказались совсем другими. Когда на вахте был Келли, «беспокойная дыра» превращалась в место, полное веселья. Он правил рубкой как великодушный тиран, кричал, ругался, проклинал качество кофе, оскорблял подчиненных и слышал проклятия в ответ. При Келли Макс даже не притрагивался к тряпке и не занимался уборкой; он был занят не просто изучением приборов в рубке управления, а систематически овладевал профессией.