Мистер Фокс и четырехлапый купидон

Грей Р. С.

Раскатала губу. Несколько минут спустя мне, наконец, приходится встретить неизбежное. Смело шагаю по дороге к квартире и вставляю ключ в замочную скважину, но Адам открывает дверь раньше меня. Сколько заботы.

Он стоит по ту сторону двери, удерживая ее для меня открытой. Его волосы влажные после душа, и он переоделся в чистую одежду — джинсы и футболку. О, конечно же, чувствуй себя как дома.

— Что ты до сих пор здесь делаешь?

Он бросает мне краткую улыбку.

— Мышонок не

хотел меня отпускать.

Щенок свернулся клубком на диване, и ему слишком удобно лежалось, чтобы встать и идти приветствовать меня — его мать.

— Ладно, ну, я устала… — намек. Намек.

— Рановато вернулась, — продолжает Адам, полностью игнорируя мои предложения уйти из моей квартиры. Он что, раньше не получал намеков? Они вообще относятся к горячим парням?

Я закатываю глаза, проходя мимо него.

— Пусть желают большего, Фокс. Ты из всех людей должен это знать.

— Да? Расскажи о своем свидании. Было мило?

Что-то в его тоне настораживает.

Снимаю с себя каблуки и с преувеличенным удовольствием бросаю их в шкаф.

— Он оказался идеальным джентльменом. Спасибо, что спросил, — отвечаю я, возвращаясь в гостиную.

Адам сидит на диване, выглядя так, будто владеет этим местом. Держу пари, если я сяду на то место после его ухода, диван будет пахнуть им. Это тревожит. Он не может вот так просто войти в мою жизнь и сменить запах моей мебели.

Он смотрит на меня с полуулыбкой.

Склоняет голову набок и спрашивает:

— Куда ходили?

Упираю руки в бедра.

— Небольшой итальянский ресторанчик.

— Что заказывали?

— Пиццу.

— И о чем же вы говорили?

— О книгах. О политике. О культуре, — размахиваю руками в воздухе, дабы обхватить все предметы. — Разговор просто вязался.

Его бровь выгибается в неверии.

— А что насчет второго свидания? Уверен, он пригласил тебя перед тем, как отвезти домой.

Я сдерживаю презрительную ухмылку.

— Уже спланировали на следующую неделю.

— Да?

— Мгм, — провожу пальцами по своему шелковому платью. — Подумываю надеть более сексуальное платье, поскольку, ну, знаешь…

— Можешь уже прекратить врать, — шипит он, глаза полны того же огня, что и в ХАМЛ.

Я вскидываю руки в воздух.

— ОГО. Как оно, просыпаться каждый день с твоим уровнем самоуверенности? Я попросила тебя уехать уже десять раз, а ты до сих пор сидишь на моем диване, гладишь мою собаку и обвиняешь меня во лжи?!

— Лукас сказал мне, что ты была у него, — произносит он ровным, холодным тоном.

Отныне мой брат для меня покойник.

Я негромко аплодирую ему.

— Так держать, Шерлок. Ты добрался до сути. У меня не было свидания. Не-а, я просто не могла больше находиться в твоей компании более пяти минут, так что солгала. Ты себя лучше от этого

теперь чувствуешь?

Он хмурит брови, а огонь в глазах становится даже еще ярче.

— Он сказал мне потому, что знал, что я пытался найти тебя последние несколько дней.

— О, так ты с моим братцем теперь союзники? Ну, почему бы тебе не сделать мне одолжение и передать ему, чтобы отвалил на хрен, а затем и самому последовать этому же примеру.

У него хватает наглости улыбнуться. Если бы я держала в руках свои каблуки, они бы уже полетели в одну тупую, красивую голову.

— Ну все. Мышонок, взять!

А Мышонок вылизывает свою задницу.

Попытаться стоило.

Адам отталкивается от дивана и встает, направляясь ко мне. Я отхожу назад. Он делает один шаг, а я два, но все равно каким-то образом настигает меня и сокращает расстояние между нами. Я выставляю руки, дабы удержать его на расстоянии вытянутых рук, и его массивная грудь упирается в мои ладони. Чувство такое, словно я пытаюсь остановить приливную волну.

— Я оговорился тем вечером, — произносит он, беря мои запястья в свои руки и прижимая их к своей груди. Я отталкиваю его, но теперь кажется, словно совсем наоборот.

— Да?

— Очевидно, я заинтересован.

Отвечаю очень вульгарным фырканьем:

— Очевидно? Кому-нибудь другому расскажи.

— Да ладно, Мэделин, я заинтересован, — повторяет он, его непоколебимый взгляд удерживает мой. — Но я пытался поступить правильно. Я недавно разорвал помолвку. Переехал в другой конец страны. Я пока не разобрался со всем, — почти смеюсь — его жизнь напоминает чуть-чуть меньшую неразбериху, чем моя. — Ты не та, с кем я хочу просто развлечься.

— Так ты говоришь, что со мной нельзя трахнуться? — дразню я.

— Мэделин.

Его руки сжимают мои, и он притягивает меня ближе. Такая близость становится проблемой. Напряжение между нами растет, и мне страшно, потому что повторение случая в ХАМЛ может иметь место — вот только сейчас мы одни в моей квартире, а мой диван всего в паре шагов у него за спиной. Хуже того, моя кровать еще ближе.

Мне нужно загасить пожар между нами, и точка.

— Да шучу я! Адам, послушай, тебе не нужно ничего мне объяснять. Я четко и ясно услышала тебя в тот вечер, и забила. Тот поцелуй ничего не означал, пфф, даже меньше чем ничего.

Думаю, я хорошо справлялась с тем, чтобы контролировать притяжение к нему, вплоть до момента, когда загораются его глаза. О, нет. Думаю, я только что выбросила красный флаг перед разъяренным быком.

— Ничего? — спрашивает он, нависая еще ближе. — Меньше, чем ничего? Ха!

Мои глаза, должно быть, достигли размеров блюдец. Я боюсь того, на что он способен… или, может, мне любопытно.

— Адам, да ладно. Ты сказал, что хотел поступить правильно, помнишь? Иди домой. Это правильно.