Мистер Монк и две помощницы
Шрифт:
Когда растерянный менеджер заправочной станции вышел, чтобы убедить Монка не распугивать клиентов от туалета противорадиационным костюмом, Шарона красиво его обработала.
— Подумайте только: парень надраивает туалет, а это Вам не стоит ни копейки! — убеждала она. — Неужели у Вас из-за этого проблемы? Он у Вас корку хлеба отбирает, что ли, выполняя Вашу работу?
Объяснения менеджеру хватило. Он вернулся к кассе, не сказав ни слова.
Когда менеджер успокоился, а Монк был занят чисткой, дезинфекцией
Я подумала о том, что мой «суперстар с сыром» был из одной из тех коров, что попались нам по пути. Но голод не располагал к переживаниям.
Во время трапезы мы с Шароной разговаривали о трудностях бытия матерей-одиночек, которым, помимо прочего, еще приходится ухаживать за Эдрианом Монком.
— Словно ты мать-одиночка с двумя детьми, — поделилась я.
— Ну, хоть один из них убирается в своей в комнате, — улыбнулась она.
— И в твоей, — прыснула я.
Я обнаружила, что у нас намного больше общего, чем представлялось ранее. И теперь не могу плохо относиться к ней, даже если она собиралась разрушить мою жизнь.
Дела Монка заняли полтора часа, прежде чем мы вернулись на дорогу. Мы въехали в Лос-Анджелес около шести вечера, и, несмотря на час-пик, не попали в пробку, пока не достигли перевала Сепульведа, где шоссе на Сан-Диего переходит в горы Санта-Моники, а затем вниз к Лос-Анджелес Бейсин. Шестиполосного с каждой стороны шоссе не достаточно, чтобы обеспечивать свободное движение автомобилей. Я на животе ползаю быстрее, чем передвигаются машины на этом участке.
Поэтому казалось, что абсолютно все водят внедорожники размером с дом. Они столько времени проводят на этом шоссе, что решили иметь в машинах все домашние удобства.
Во внедорожнике перед нами виднелись подголовники, оснащенные теле-мониторами для удовольствия пассажиров на заднем сиденье. Мы с Шароной могли смотреть «Развлечения сегодня вечером» на одном из них, и выпуск вечерних новостей на другом.
Когда мы достигли вершины перевала, нам открылся прекрасный вид на Лос-Анджелес Бейсин и то, чем мы дышали.
Монку хватило одного взгляда на толстый бурый слой смога, чтобы немедленно надеть противогаз, который он вытащил из чемодана вместе с защитным костюмом.
Не могу винить его за желание спрятаться под противогаз. Мне и самой хотелось того же.
Шарона позвонила лейтенанту Сэму Дозьеру. Он присутствовал на месте убийства в антикварном магазине в Брентвуде, который находился рядом с нами. Мы предложили сразу встретиться там.
Меня удивило, что Дозьер положительно отнесся к нашему предложению. Наверное, ему хотелось увидеть воочию особенности Монка.
Что ж, он их увидит.
Еще как.
Глава 9.
Найти парковку у места преступления всегда нелегко, но на этот раз все обстояло гораздо хуже из-за дорожных работ. Улица забита бульдозерами, трубами и строительными материалами. Для движения осталась узенькая, как бутылочное горлышко, полоса.
Нам пришлось припарковаться в двух кварталах и протискиваться сквозь толпы дорожных рабочих и ротозеев, напирающих на полицейскую ленту, ограждавшую антикварный магазин.
Монк не любит столпотворения. Они значительно увеличивают шансы, что он коснется другого человека, и ему придется возвращаться домой и принимать душ минимум три раза.
Но сегодня у нас на это не было времени.
Мы с Шароной знали, как следует поступать. Лишь взглянув друг на друга, мы начали загораживать Монка, чтобы по дороге его никто не касался.
Мне неприятно признавать, но наличие со-помощника обладает определенными преимуществами.
У ограждающей ленты нас встретил полицейский в штатском, пожевывающий фильтр незажженной сигареты. У него отвисали здоровенные мешки под чудными глазами, бульдожьи щеки и живот, какой я таскала на восьмом месяце беременности.
— Лейтенант Сэм Дозьер, — представился он, приподнимая ленту, чтобы мы поднырнули, и протянув Монку пухлую руку.
Монк обменялся с ним рукопожатием.
Мы с Шароной по привычке одновременно протянули ему дезинфицирующие салфетки. Он взял у обеих, мудро решив не показывать, кто из нас любимица, и вытер ими руку.
— Я Эдриан Монк, а это мои со-помощницы, Натали Тигер и Шарона Флеминг, хотя, полагаю, с последней Вы уже встречались, — отрекомендовался босс. В противогазе его голос звучал как у Дарта Вейдера.
Дозьер пожал мою руку, потом повернулся к Шароне.
— Сожалею, через что вам с сыном приходится пройти, но, насколько я могу судить, это пустая трата времени, — посочувствовал он. — Дело об убийстве Эллен Коул закрыто, и Ваш муж — убийца. Я встретился с вами лишь из профессиональной вежливости по отношению к Полицейскому Управлению Сан-Франциско.
— Спасибо и на том, — поблагодарила Шарона.
— Почему Вы в противогазе? — поинтересовался лейтенант.
— Аллергия, — ответил Монк.
— А на что у Вас аллергия?
— На Лос-Анджелес, — развел руками босс. — Мне бы хотелось, чтобы Вы показали нам дом Эллен Коул и место преступления.
Он поднял руку перед лицом, загораживаясь от лейтенанта, словно защищал глаза от палящего солнца.
Но защищался он от иного.
— А это не может подождать до завтра или послезавтра? — осведомился Дозьер. — Как видите, я сейчас немного занят.
— Это нужно сделать сегодня, — щурясь на него поверх руки, настаивал Монк.