Мистер Монк и «синий грипп»
Шрифт:
Мы пошли в «Марио & Мария», или, как называет его Джули, «М&М's», тихий семейный ресторанчик на Двадцать четвертой улице, всего в нескольких минутах ходьбы от моего дома в Ной Вэлли, в районе, похожем на маленький городок. Мы несколько раз водили Монка в «М&М's», поэтому там уже привыкли, что босс заходит на кухню со своей посудой и приборами, чтобы сполоснуть их перед приемом пищи.
Монк заказал ровно десять абсолютно квадратных равиоли с мясным соусом, а мы с Джули разделили пиццу с сыром, порезанную по настоянию босса на восемь
Пока мы ели, Джули рассказала о школьном дне, о ссорах с друзьями и планах на оставшуюся часть недели. Привычная мирская болтовня, но Монк, казалось, упивался ею. Как и Джули, которая часто жаловалась на странности моего начальника, но всегда стремилась завладеть его вниманием, если он оказывался рядом.
Монк даже бросил в стакан воды «Сьерра-Спрингс» ломтик лимона, это для него равносильно распитию мартини. Хорошо еще, что не он за рулем.
После ужина Монк вернулся на кухню и помыл свою посуду в резиновых перчатках, с губкой и своим средством для мытья. Джули с удовольствием ходила за ним по пятам и даже помогла мыть посуду, что обычно считает суровым и необычным домашним наказанием.
Владельцы ресторана не возражали против рейдов Монка на кухню, поскольку он мыл не только личную посуду, но был счастлив перемыть и всю накопившуюся у них. По факту, «Марио & Мария» являлся одним из немногих ресторанов, где Монка рады видеть — по крайней мере, пока он вместе со мной.
— Классное местечко, — умилялся Монк по дороге к моему дому, — нигде больше не готовят идеально квадратные равиоли.
— Да, не многие станут их измерять, — ухмыльнулась я.
— Только настоящие гурманы, — кивнул Монк.
— Вы гурман? — удивилась Джули.
— У меня же есть обеденная рулетка и циркуль, разве это не доказательство? — ответил босс. — Здорово отдохнуть с отличной едой! А отдых был мне необходим.
Не могу представить другого человека, считающего мытье посуды и уборку кухни ресторана отдыхом. Большинство людей приходят в ресторан, как раз избегая готовки и мытья кастрюль и сковородок, но спорить с ним я не собиралась.
— Спасибо за приглашение, — поблагодарил Монк.
— Нам самим приятно, — улыбнулась я.
— Последние несколько дней выдались очень напряженными, — продолжил он, — но, думаю, это самое знаменательное событие за последние несколько лет моей жизни.
— Не могу не согласиться, — поддакнула я.
— Без тебя ничего бы не вышло, — сказал он.
— Вы не нуждаетесь во мне для раскрытия убийств, — возразила я.
— Зато для всего остального нуждаюсь, — уточнил он. — Без тебя я бы пропал.
— Когда Вам больше не понадобится помощь мамы, — обратилась к нему Джули, — будете нас навещать?
— Я
— Кстати, если Вы снова детектив по расследованию убийств, у Вас служат много детективов, помогающих Вам, — продолжила дочь. — Зачем Вам тогда мама?
Дельная мысль. Я настолько погрузилась в суету новой жизни Монка в последние несколько дней, что не подумала о долгосрочных последствиях возвращения ему значка. Сомневаюсь, что руководство потерпит постоянное присутствие рядом с боссом гражданского лица. Но в данный момент меня более волновала не собственная трудовая безопасность, а вопрос Джули, и ее чувства, вложенные в него.
С тех пор, как ее отец погиб в Косово, Монк — единственный мужчина, постоянно присутствующий в ее жизни. И в моей. Он человек, на которого мы могли положиться. За неимением иного. Монк — опора. Такая одержимая опора. Детям нравится рутина; она придает им чувство безопасности. А от Монка оно исходит вдвое — нет, втрое — больше, чем от других людей. Он вдохнул в Джули чувство безопасности, эмоционально привязав ее к себе.
Правда в том, что и меня тоже.
Не так давно насильственная смерть разлучила нас троих с близкими людьми. Мы плыли по течению, пока не встретились друг с другом. Чувство, связывающее нас, пусть и нельзя назвать любовью, но оно находится совсем рядом с ней.
Поэтому меня сильно заинтересовало, как ответит босс на вопрос моей дочери.
Монк покачал головой из стороны в сторону и поправил безупречно завязанный галстук.
— Я всегда буду нуждаться в тебе и твоей маме, чем бы ни занимался, — посерьезнел он. — Я беспомощный, а вы — нет.
— Что Вы имеете в виду? — не поняла Джули.
— За мной очень трудно ухаживать, как за супермоделью, — пояснил он. — Окружающие устают от меня. Отец. Шарона. Список можно продолжать до бесконечности.
— Я никогда не устану от Вас, мистер Монк, — заверила Джули, оплетя его руку своей, — если Вы пообещаете никогда не устать от меня.
— Договорились, — кивнул он.
Я тоже оплела его руку своей.
— Договорились, — улыбнулась я и поцеловала его в щеку.
Это ему не понравилось, но он достаточно умен, чтобы не попросить салфетку.
Я отвезла Монка домой. Когда вернулась к себе, Джули уже спала. Я очень устала и ожидала, что провалюсь в сон через пару секунд после касания подушки головой, но морфей не прилетал.
Мне не давали покоя мысли о разговоре после ужина. Чем заняться, если Монк перестанет нуждаться в моих услугах?
Несмотря на смехотворную зарплату, ненормированный график работы и отсутствие карьерного роста, я комфортно чувствовала себя на этой работе, хоть и попала на нее случайно, а не сознательно.
В каком-то смысле я завидовала Монку. Он сам управлял своей жизнью. Он знал, кто он такой, какими талантами обладал и для чего послан на Землю. Знал с младых лет. Он был рожден, чтобы стать детективом. Лучшим из них.