Митроны

В 1953 г. умер Сталин. Это событие служит своеобразным водоразделом в истории Советской системы, начавшейся в 1917 г. и завершившейся её гибелью в 1991 г. В 1954 г. началась оттепель. Представители советской элиты стали появляться на приёмах в иностранных посольствах. Как вспоминал Уильям Хейтер, посол Великобритании в Москве, перемены последовали незамедлительно [1] :

При Сталине их узнавали сразу. Это были плотные, крепко сбитые, пожалуй, немного грузные люди. Они носили глухие чёрные плащи и на торжественных парадах стояли на трибуне ленинского мавзолея. Во время застолий они держались ещё более скованно, шептались между собой и послушно пили всякий раз, когда вождь предлагал тост. Их трудно было отличить друг от друга; разве что кто-то носил усы, а кто-то другой — очки; это люди примерно одинаковой комплекции: невысокие, коренастые, мускулистые, но описать каждого из них невозможно.

Времена менялись, но даже после оттепели партийная элита казалась обезличенной. Причина крылась в советской секретности и напряжённых отношениях с Западом. Спустя 25 лет после визита Хейтера в Москву один из виднейших советологов, изучавших элиту, отмечал: «…лишь когда мы начали понимать, что система — это живые люди с их надеждами, приоритетам

и интересами, и что всё это время они менялись, мы смогли отойти от наших прежних абстрактных схем» [2] . В настоящее время Советский Союз стал историей. И, изучая систему, меньше всего нам бы хотелось видеть перед собой ряд «безликих людей, которых невозможно описать». В изложении истории СССР мы не станем ограничивать себя какой-то одной точкой зрения. Мы привлечём материалы архивов, мемуары и, насколько это возможно, другие свидетельства, в том числе интервью с представителями советской элиты.

Наше исследование — единственное в своём роде хотя бы потому, что мы располагаем уникальными источниками. И потом, наша книга охватывает целую эпоху, это коллективная биография — жизнеописание советской политической элиты за 75 лет существования Советского Союза. Без подобных исследований невозможно понять, что такое советский режим и почему решающую роль в государственных делах играла руководящая элита. В советский период вся власть находилась в руках КПСС. А внутри партии всегда существовала группа людей, обладавших почти безграничными возможностями. Используя в своих целях бюрократический аппарат, они влияли на всех членов партии и — в более широком смысле — на все сферы жизни общества. В СССР по крайней мере до конца 1980-х гг. не было всеобщих выборов, на которых правящая партия могла бы потерять власть. Отсутствовала свободная пресса, имевшая возможность критиковать её действия. В стране не имелось независимых судов, которые могли бы призвать высокопоставленных чиновников к ответу. Следовательно, вся государственная власть в Советском Союзе — пока существовала эта крупнейшая в мире держава — принадлежала небольшой группе людей. Троцкий называл этих избранных бюрократией, Милован Джилас — новым классом. Позднее советологи ввели определение «номенклатура» [3] . Другие определяют их как элиту. В конце 1980-х гг. сами советские авторы называли их правящей элитой [4] . Однако под всеми этими названиями подразумевается одно и то же явление: группа людей, использующих государственную власть в своих интересах, хотя считалось, что после революции граждане сами будут управлять государством.

Элита существовала во многих государствах. Но только в СССР она представляла правящий слой со строго определёнными характеристиками. В западных обществах существуют различные пути продвижения на вершину социальной пирамиды: богатство, политическая власть, профессиональный статус и духовный авторитет. Однако в советском обществе дело обстояло особым образом. Важнейшую роль играл сам режим: ведь номенклатура — это люди, которые занимали высшие посты в правительстве, участвовали в управлении экономикой и общественной жизнью. Их статус был высок ещё и потому, что все они являлись членами правящей партии. Советская элита сформировалась внутри партийного аппарата. Допустим, что общество представляет собой пирамиду (здесь Советский Союз не исключение). Тогда возникает вопрос: где провести воображаемую линию, отделяющую элиту от остальной части этой пирамиды? Мы можем отнести к элите лишь представителей высших эшелонов власти — членов Политбюро и Секретариата. В то же время ничто не мешает нам считать элитой всех членов коммунистической партии [5] . Есть и третий вариант: найти критерии, конечно, не претендующие на истину и не бесспорные, позволяющие установить ранг чиновников, которых можно отнести к элите. Сам Сталин в 1937 г. говорил о «генералитете партии», подразумевая 3–4 тысячи представителей её руководства [6] . Мы предпочитаем называть элитой членов ЦК КПСС. Это решение подсказывает сам политический режим. Таким образом легко определить принадлежность того или иного человека к элите. Нужно лишь установить, является ли он членом ЦК. В период с 1917 по 1991 г. членами ЦК (или кандидатами в члены ЦК) были 1932 человека. У нас есть относительно подробные биографии этих людей. К тому же, высших чиновников не так уж много — значит, все данные можно обработать на компьютере.

Все члены Политбюро и Секретариата обязательно являлись членами ЦК. На первом этапе они составляли немалую его часть. Со времён Хрущёва среди членов ЦК появляется небольшая, но быстро растущая группа «простых людей с партийным билетом», охватывавшая представителей всех эшелонов власти и партийных рангов, включая доярок и крановщиков. Партия была руководящим аппаратом, поэтому в неё принимали людей из тех социальных групп, интересы которых, по заявлению самого правительства, находились под защитой государства. Так, число женщин — членов ЦК и совсем молодых партийцев неуклонно росло. Но оставим в стороне таких «людей с партийным билетом». И что же мы видим? Члены ЦК — это не индивидуумы, не личности в полном смысле этого слова; они исполняли определённую роль, отвечавшую интересам режима. Каждый член ЦК имел политический вес соответственно занимаемому посту. Кто же был представлен в Центральном Комитете? Министры, первые секретари обкомов, послы, генералы, представители правоохранительных органов, главные редакторы ведущих партийных изданий, руководители профсоюзов и директора крупных предприятий, комсомольские лидеры, президент Академии наук и просто писатель. Состав элиты со временем менялся, мы ещё отметим эту особенность. В общем, элита — это номенклатура, а точнее номенклатурная верхушка [7] . Номенклатуру представлял ЦК. Истории этой организации и посвящена наша книга.

Мы не случайно взялись за это исследование, хотя работа потребовала массу усилий и времени. ЦК как государственный институт существовал очень долго (по крайней мере по советским меркам), и этот факт уже сам по себе примечателен. Центральный Комитет являлся органом власти более 70 лет. Членов ЦК обычно назначали на съездах коммунистической партии, и все назначения оставались действительными до следующего съезда С 1917 по 1990 гг. было избрано всего 22 состава ЦК. Каждый из них — нечто вроде моментального снимка, и мы можем видеть, как менялась советская элита на протяжении своего существования. В последние десятилетия состав ЦК расширялся. В 1986 г. в него входили 307 полномочных членов и 170 кандидатов (показатели 1986 г. — максимальные). Для сравнения напомним, что в 1917 г. состав ЦК был в 15 раз меньше: 21 член и 19 кандидатов в члены ЦК. Очевидно, что «штат» партии увеличивался по мере развития советской системы. Вплоть до середины 1920-х гг. состав ЦК обновлялся ежегодно, так как съезды партии проводились каждый год. Позднее это правило не соблюдалось, и между съездами зачастую проходило немало времени (например в период с 1939 по 1952 г.).

ЦК является объектом научных изысканий. Советологи пытаются решить вопрос о том, насколько значительна его роль в советской системе. ЦК не просто перечень «советской знати», а государственный институт. Его членов выбирали на съездах партии, и они занимали свои посты до следующего съезда По убеждению большевистских лидеров в 1917 г., ЦК обладает почти неограниченной властью: «представляет партию в сношениях с другими партиями и учреждениями, организует различные учреждения партии и руководит их деятельностью… распределяет силы и средства партии и заведует центральной кассой партии». В 1919 г. в устав партии были внесены дополнения, согласно которым ЦК «направляет работу центральных советских и общественных организаций через партийные группы в них». Члены ЦК разными способами осуществляли этот контроль в течение 70 лет, пока не распался СССР. В одном из своих выступлений в 1930-е гг. Сталин отмечал, что в ЦК, «который руководит всеми нашими советскими и партийными организациями. <…> В этом ареопаге (холм, где заседал афинский аристократический совет. — Э.М., С.У.) сосредоточена мудрость нашей партии». Полвека спустя Горбачёв назвал ЦК мозгом партии. Для его советника Георгия Шахназарова ЦК оставался «мозгом и мотором всей системы власти и управления». Для одного из членов ЦК даже в 1989 г. само понятие ЦК было священным [8] .

Первые шесть глав этой книги построены по хронологическому принципу. Речь в них идёт о советской элите эпохи революции и первых лет советской власти. Затем мы проанализируем её состав в 1920–1930-е гг. — время расцвета сталинизма — и далее перейдём к периодам правления Хрущёва, Брежнева и Горбачёва. Мы опишем характерные черты партийной элиты разных лет, что, безусловно, найдёт отражение в главах нашей книги. Прежде всего мы изучим элиту — привилегированную группу людей — как явление. Многочисленна ли она? Как часто менялся её состав? Каковы отличительные черты элиты разных лет? Каков возрастной ценз в её рядах? Сколько женщин входило в её состав? Сколько русских, евреев и людей с высшим образованием принадлежали к советской элите? Как менялся её облик с 1917 по 1991 г.?

Даже собрав все доступные данные, едва ли мы ответим на вопрос, что такое советская элита. Предположим, мы изложим всё, что нам известно. Тогда эта книга в лучшем случае будет отстранённой и умозрительной. В худшем — читатель столкнётся с отвлечёнными выводами и эмпирическими умозаключениями. Элита интересна прежде всего как совокупность живых людей. Во второй части каждой главы мы представим анализ партийной карьеры некоторых её избранных представителей (при составлении их биографий использованы мемуары, архивы, фотографии и интервью). Таким образом, перед читателем предстанет не безликая масса, а конкретные лица. В каждой главе мы познакомим его с историями двух-трёх человек: всего предлагается 15 биографий, начиная с большевика Николая Крестинского и завершая главой профсоюзов СССР Виктором Мишиным, родившимся на 60 лет позже Крестинского. Мы пришли к выводу, что не стоит излагать биографии самых известных политических деятелей СССР. Заранее просим нас извинить за подобную непоследовательность, за то, что знакомим читателя с рядовыми представителями советской элиты. Для каждого периода выбраны наиболее интересные личности, о которых существует обширная биографическая и автобиографическая литература. Те 15 персонажей, которых мы выбрали, представляют некий социальный слой или социальное явление. В данном случае имеет значение и исторический фон, и их профессиональная или политическая деятельность. Среди них — старый большевик и подпольщик, украинский активист, несколько крупных министров и первых секретарей обкомов, генерал, молодой партийный активист и т.д.

В третьем разделе каждой главы мы подводим итоги и рассказываем, как члены ЦК пользовались своим влиянием (поскольку ЦК — одновременно мозг партии и политическая арена для представителей элиты). Пленарные заседания (пленумы) ЦК были своеобразной проверкой для элиты: способны ли высшие партийные чины принимать важные решения? Иногда даже Сталин не мог себе позволить пренебрежительное отношение к пленумам. Мы не станем детально описывать политику СССР. Однако в каждой главе проанализируем изменения в постановлениях и резолюциях ЦК (поскольку именно его членов мы относим к элите). Отметим все сбои в работе этого органа — своеобразные приливы и отливы в его собраниях и резолюциях [9] . Сталину ЦК нужен был для укрепления собственной власти. Хрущёв с его помощью боролся со своими соперниками в партийном руководстве (например в 1957 г.). При Горбачёве члены ЦК вдруг осознали свою значимость и попытались обернуть её в свою пользу. Они критиковали официальную политику и стремились оказывать значительное влияние на её формирование. Роль ЦК в партии так и не была до конца институализирована, что свидетельствовало о трудностях, с которыми сталкивалась партийная элита в своих отношениях с высшим руководством (или самим диктатором). Эта ситуация была частью более серьёзной, так и не разрешённой проблемы: как выстроить отношения между руководством и рядовыми членами партии, между политическим режимом, в целом и обычными гражданами, чтобы каждый из них считал их приемлемыми. В конце шестой главы мы попытаемся ответить на следующие вопросы: мог ли ЦК в конце 1980-х гг. воспользоваться удачным моментом и стать частью процесса демократизации, средством, с помощью которого его члены могли бы усилить влияние на политику партии?