Митроны

Дятлов Юрий Васильевич

Что касается новых людей, то Николай Журин, бывший кандидатом в члены ЦК в 1956–1961 и в 1966–1976 гг., происходил из рядов провинциальных руководителей второго эшелона, занимавшихся преимущественно сельским хозяйством. Он участвовал в освоении целинных земель в Казахстане, являвшемся одним из узловых пунктов политики Хрущёва. Владимир Новиков принадлежал к числу так называемых хозяйственников. Он был председателем Госплана в 1960–1962 гг. и полномочным членом ЦК с 1961 по 1981 г., являясь одним из главных исполнителей проводившейся Хрущёвым реформы управления экономикой. Николай Егорычев входил в состав ЦК партии в 1961–1971 гг., будучи впервые избранным в него как второй секретарь Московского горкома КПСС. Он считался городским руководителем высокого полёта. Ни одного из этих людей нельзя назвать типичным представителем полномочных членов ЦК, но Журин мало отличался от шестидесяти или семидесяти других партийных руководителей сельскохозяйственных регионов и республик, избранных в ЦК одновременно с ним в 1956 г., а Новиков (безусловно, самая важная фигура из этой тройки) имел происхождение, во многом сходное с теми хозяйственными руководителями, что вошли в состав ЦК в 1961 г. Егорычев походил на десятки других партийных аппаратчиков высокого уровня, работавших в центральном и местных городских партийных комитетах, но, как мы увидим в дальнейшем, он был тем самым исключением, которое

лишь подтверждает правило.

Подобно большинству своих сверстников среди членов ЦК, все эти трое являлись русскими по национальности и происходили из сельской местности или небольших провинциальных городов. Журин вырос в Оренбурге, городе на Южном Урале вблизи границы с Казахстаном. Новиков родился в Центральной России, в деревне, расположенной в 80 км от Горького, Егорычев жил со своей овдовевшей матерью в Строгино, ныне являющимся одним из микрорайонов Москвы, а в то время — подмосковной деревне. Отец Новикова был медиком, Журина — железнодорожным рабочим, а Егорычева — крестьянином. Двое из трёх были малолетними детьми во время революции, а третий родился после неё. Новиков (1907 г.р.) и Журин (1908 г.р.) очевидно принадлежали к тому же второму поколению элиты, что и Байбаков (1911 г.р.), и Патоличев (1906 г.р.), и большинство полномочных членов ЦК, избранных в 1956 и 1961 г. (как, впрочем, и в 1939 и 1952 г.). Сам Брежнев, родившийся в 1906 г., был ненамного старше. Все трое выдвинулись на важные руководящие посты в совсем молодом возрасте благодаря экономической революции и Большому террору. Егорычев, родившийся после революции, в 1920 г., принадлежал к самой молодой части второго поколения элиты.

Журин и Новиков, в отличие от более молодого Егорычева, выдвинулись на ответственные должности ещё до войны. Николай Журин стал первым секретарём Кустанайского обкома партии в Казахстане в августе 1939 г., когда ему был всего 31 год. Его отец-железнодорожник воевал на фронтах гражданской войны и в конце 1930-х гг. стал уважаемым рабочим-коммунистом. Сам Журин после окончания профтехшколы и до вступления в партию в 1931 г. работал машинистом паровоза и железнодорожным техником. (Он озаглавил свои мемуары «От паровозного машиниста до первого секретаря обкома».) В 1930-х гг. он находился на партийной и профсоюзной работе, руководил колхозом.

^{4.1. Николай Журин (сб.: Депутаты Верховного Совета СССР, 1966 г.)}

Владимир Новиков стал в 32 года (в 1939 г.) директором Ижевского оружейного завода, находящегося в историческом центре производства оружия, чуть западнее Урала. На заводе тогда трудилось почти 50 тыс. человек. Своим происхождением и карьерой Новиков напоминает Байбакова. В 1941 г. он был назначен заместителем наркома (замминистра) вооружений, сменив на этом посту своего арестованного предшественника. Поскольку он являлся пасынком учителя то есть человека нерабочего происхождения (служащего — но советской классификации), ему было отказано в приёме в Ленинградский институт физкультуры им. Лесгафта. Но, несмотря на своё классовое происхождение, ему всё же удалось поступить в новгородский техникум, после окончания которого его в конце 1920-х гг. направили по распределению на работу в военную промышленность. Новиков провёл 16 лет в Ижевске, где без отрыва от производства закончил местное отделение Военно-механического института. Его приёмный отец в 1934 г. был арестован и осуждён на принудительные работы, но это не помешало Новикову в 1936 г. вступить в партию. Позднее, будучи министром, он сумел воспользоваться своим влиянием, чтобы содействовать освобождению отчима.

В подавляющем большинстве случаев членство в ЦК становилось следствием назначения человека на должность высокого уровня, а не результатом выдвижения его кандидатуры непосредственно на съезде перед выборами. Это в равной мере справедливо для Журина, Новикова и Егорычева. Второй секретарь ЦК компартии одной из крупных республик (Журин), председатель Госплана (Новиков) и второй секретарь столичного горкома партии (Егорычев) — все они по своему рангу принадлежали к уровню ЦК. Но когда Новиков был первым заместителем Д.Ф. Устинова в Министерстве вооружений в 1952 г. или занимал пост первого заместителя министра общего машиностроения в 1956 г., ни одна из этих должностей не считалась достаточно высокой для его избрания хотя бы делегатом XIX или XX съездов партии. После ликвидации Хрущёвым министерств в 1957 г. Новиков получил значительно более ответственный пост председателя Ленинградского совнархоза [349] . Вновь созданные совнархозы возглавляли бывшие министры и заместители министров. При назначении Новикова сыграла свою роль протекция. Первым секретарём Ленинградского обкома (и членом Президиума ЦК) в то время был Фрол Козлов, который в конце 1930-х гг. работал парторгом ЦК в Ижевске, он и поспособствовал выдвижению Новикова на пост руководителя Ленинградского совнархоза.

349

В хрущёвские времена совнархозы возглавляли крупнейшие экономические регионы. В частности, в подчинении совнархоза, руководимого Новиковым, находились Ленинградская, Псковская и Новгородская области.

В последующие четыре года, вплоть до XXII съезда партии в 1961 г., Новиков ещё не достиг статуса, позволявшего ему стать членом Центрального Комитета. Тем временем он был назначен вначале председателем Госплана РСФСР, а затем и председателем Госплана СССР, в обоих случаях следуя за своим покровителем Козловым, ставшим Председателем Совета министров РСФСР, а затем — первым заместителем Председателя Совета министров СССР. Когда Козлов стал секретарём ЦК, Новикова в мае 1960 г. назначили одним из пяти заместителей Председателя Совета министров СССР Хрущёва, что, естественно, возвело его в ранг, достойный избрания в 1961 г. на XXI съезде в ЦК. К сожалению Новиков утратил доверие Хрущёва и был в июне 1962 г. понижен в должности до Председателя Комиссии по внешнеэкономической деятельности, ещё одного органа, изобретённого Хрущёвым [350] . Подобная стремительная перестройка институтов власти и назначение на ответственные должности являлись одной из особенностей эры Хрущёва, впоследствии подвергавшихся суровой критике. Во всяком случае, Новиков остался членом ЦК, и к 1966 г., когда к руководству страной пришёл Брежнев. Он был назначен на новый высокий пост, сохранявший за ним право на членство в ЦК. Его покровитель Козлов к тому времени уже умер, но Новиков успел в 1960–1962 гг. успешно поработать под началом Косыгина, ставшего Председателем Совета министров. В марте 1965 г. Новиков вновь был назначен заместителем Председателя Совета министров, отвечающим за внешнюю торговлю

и машиностроение, и оставался на этом посту до ухода на пенсию в 1980 г.

350

Анализ причин перемещения Новикова см. в: Tatu М. Power in the Kremlin… P. 283–288. Эта комиссия была частью Президиума Совета министров СССР.

^{4.2. Владимир Новиков (сб.: Депутаты Верховною Совета СССР, 1974 г.)}

Между тем Николай Журин попал в беспокойный мир партийного руководства сельским хозяйством. Когда руководимый им регион не выполнил план заготовок зерна, его в октябре 1941 г. понизили до скромной должности первого секретаря одного из райкомов Семипалатинской области. Затем, пройдя по цепочке более важных областных партийных должностей в Казахстане, Журин сумел в ноябре 1951 г. подняться вновь на уровень первого секретаря обкома партии, на этот раз в Акмолинской области. Ещё не будучи членом ЦК, он был приглашён участвовать в его сентябрьском (1953 г.) пленуме по сельскому хозяйству, где Хрущёв начал выдвигать на первый план вопросы сельскохозяйственного производства. На XX съезде в феврале 1956 г. Журина избрали кандидатом в члены ЦК, вероятно, в свете грядущего его назначения вторым секретарём ЦК компартии Казахстана. К тому времени пост второго секретаря ЦК компартий ряда важнейших союзных республик уже приобрёл статус, дающий право членства в ЦК [351] . Однако в декабре 1957 г. последовало новое понижение Журина в должности, он был назначен первым секретарём Северо-Казахского обкома партии. В 1961 г. несколько областей Казахстана утратили статус, позволявший им быть представленными в ЦК, и Журина, делегата XXII съезда, не переизбрали в состав ЦК. Однако к моменту проведения очередных съездов партии в 1966 и 1971 г. право представительства в ЦК принадлежало уже большему количеству областей. В их число попала и Актюбинская область, где Журин работал первым секретарём обкома в 1964–1972 гг., и он вернулся в состав ЦК

351

Тогдашний первый секретарь ЦК компартии Казахстана Брежнев был выдвинут на XX съезде на пост секретаря ЦК, причём скорее всего за этим стоял его покровитель Хрущёв. Его на посту первого секретаря сменил второй секретарь ЦК компартии Казахстана, освободив тем самым место для Журина. Будущее выдвижение Журина на этот пост, вероятно, принималось в расчёт во время выборов в Центральный Комитет.

Тем временем Егорычев стал вторым секретарём Московского горкома партии, что дало ему право быть избранным в 1961 г. в состав Центрального Комитета. Москва тогда являлась единственным городом, где пост второго секретаря горкома давал право на членство в ЦК. В ноябре 1962 г. Егорычев был повышен в должности до первого секретаря горкома. Оба эти поста открывали ему дорогу в высшие эшелоны власти.

Подобно Байбакову и Патоличеву, эти три человека, достигшие высокого положения в рядах элиты при Хрущёве, сохранили свои посты и при Брежневе. Это было характерно для большого числа представителей элиты [352] , извлёкших все возможные выгоды от установившейся после 1964 г. стабильности институтов власти. Журин все следующее десятилетие вплоть до ухода на пенсию по состоянию здоровья в 1972 г. (которое у него действительно ухудшилось) проработал первым секретарём обкома в нескольких областях Казахстана. Новиков провёл 15 лет на посту заместителя Председателя Совета министров СССР. Стремительный взлёт карьеры Егорычева продлился всего три года, но до своего падения он успел переизбраться в состав ЦК на XXIII съезде в 1966 г. (его преемник на посту первого секретаря Московского горкома В.В. Гришин оставался на нём 18 лет, до 1985 г.).

352

См. главу 5.

Что ещё можно сказать об этих членах ЦК, кроме того, что на их дальнейшую карьеру не очень повлияло падение Хрущёва? Появление в элите этих трёх новичков — показатель тенденции к более узкой специализации членов ЦК, чётко обозначившейся в годы правления Хрущёва, но, в то же время, наблюдавшейся и до, и после него. Перебрасывание партийных функционеров типа Патоличева с одного направления деятельности на другое становилось скорее исключением из правил, да и он сам в конце концов (после 1956 г.) сосредоточился на иностранных делах и внешней торговле. Журин всю жизнь проработал преимущественно в сельскохозяйственных регионах одной республики — Казахстана, и никогда не занимал постов в Москве. Он обладал очень ограниченным техническим образованием и только на весьма короткий период (в 1947–1948 гг.) покидал Казахскую ССР, когда его послали в Москву на годичные курсы повышения квалификации партийных работников высшего звена при Высшей партийной школе. Байбаков и Новиков являлись специалистами по управлению экономикой, причём Байбаков специализировался в области химической и нефтяной промышленности, а Новиков — на руководстве военно-промышленным комплексом. Никто из них никогда не только не работал на партийных должностях, но не имел даже формального партийного образования. Уже после выхода на пенсию Новиков чётко отделял себя от партийной элиты, заявив в интервью: «Вы знаете, это элита всё обратила в руины, но я не принадлежал к элите… Я никогда не был на партийной работе, я занимался только экономической работой. Мы не брали взяток» [353] .

353

Интервью В.Н. Новикова. 1992. SEP.

Егорычев, подобно Патоличеву, был скорее партократом, такие люди также присутствовали в составе ЦК. Хотя его обязанности в основном замыкались на делах столицы, одной из трёх порученных ему задач во время краткосрочного пребывания в аппарате ЦК в течение 1960 г. была проверка работы партийной организации Северо-Казахстанской области, руководимой тогда Журиным. Любопытно, что Егорычев также просил никогда не называть его профессиональным партийным работником [354] . Будучи, по существу, аппаратчиком, он по крайней мере номинально имел более качественное техническое образование, чем Новиков или Байбаков. Большая часть его обязанностей заключалась в надзоре за развитием промышленности вначале в Бауманском районе Москвы, а затем и во всей столице.

354

После XX съезда. Интервью с Н.Г. Егорычевым. С. 94.