Мне приказал ОН
Шрифт:
– Понятно, товарищ лейтенант.
– По местам.
В девять часов щелкнула задвижка двери. Тот же плюгавенький официант ведет меня на кухню и заталкивает в угол, на очистку лука и морковки. Все остальные повара также безразличны ко мне и делают свое дело. Проходит часа полтора, из зала входит официант и кивает мне головой. Я опять отправляюсь к уборной.
Их пяти кабинок, одна закрыта.
– Леша...
Дверь открывается и пистолет упирается мне в грудь.
– Привет,
– Я пришел за ответом.
– Не будет тебе никакого ответа. Я все обдумал и ни одному твоему слову не поверил.
– Даже с Верой?
– Даже с Верой. Я ее почерк не знаю, и не верю, что писала она. Но не в этом дело, то что я переспал с бабой и она сама нарвалась, так это не моя вина. Плевал я на всех этих сук. Здесь их тоже до дури.
– Хорошо, что же дальше?
– Я тебя сдам.
– Ты также сдал предыдущих, вот почему ты стал таким. Мы то думали, что на тебе крови нет.
– Неправда, те сами в петлю полезли, они в меня стреляли.
– Если я пойду прочь, ты меня тоже убьешь?
– Убью. Порву сразу со всеми окончательно. Со Сталиным, отцом, прошлым, с... Верой или как там... Мы взяли Сталинград...
Он так и сказал, МЫ. И тут во мне закипела злость. Я рванул его руку с пистолетом в бок и правой дал в зубы. Лешка и раньше был слабее меня, но у меня сейчас за плечами была не та спортивная форма, а многомесячная больница и страшные боли в животе. Не смотря на это, Хрущев повалился на стульчак. Я крутанул пистолет и Лешка взвыл.
– Ой.
Пистолет оказался в моих руках. У него губы в крови и он держит одну руку у рта, другая на коленях с неестественно распухшим пальцем. Лешка сплевывает два зуба в стенку.
– Тебе от сюда не выйти, - выдавил он.
Слышны чьи то шаги. Я захлопываю дверцу, закидываю крючок и, запрыгнув на планки прибитые для устойчивости к стенке, наставляю пистолет к Лешкиному виску.
– Свищев, - слышен гортанный звук, - у тебя все в порядке?
Я придавливаю ствол к его голове.
– Все в порядке, гер... капитан.
– Чего у тебя с голосом?
– Зуб, заболел.
– Не ешь много сладкого. Твоя Машка прелесть, отдай ее мне.
– Не могу. Я обещал ей...
– Ха-ха-ха. Обещал. Таким курочкам, можно что угодно обещать. Пока ты здесь обсераешься, ее уведет лейтенант Крамер.
– Пусть только попробует.
– Ну-ну. Не задерживайся долго.
Слышен звук воды. Четко звучат шаги и хлопает дверь. Я жду когда шаги совсем пропадут в коридоре. Соскакиваю на пол и откидываю крючок..
– Пошли.
– Нет. Никуда не пойду.
Я подождал когда Лешка выпрямится, а затем двинул стволом в живот и когда он согнулся от боли, заехал рукояткой
– Брось офицера. Руки, вверх.
Боль давит в животе так, что мне сейчас просто не до команд, хочется просто упасть и замереть... Грохот выстрелов будоражит ночь. Наверно в меня. Я падаю вместе с Лешкой на землю...
Меня подбирают руки Павла.
– Быстрее, лейтенант, сейчас набегут...
Где-то вдоль улицы стрельба и гремят разрывы гранат.
– Что со мной?
– Вы упали.
– А этот...?
– Забросил в машину.
– Какую машину?
– Не до объяснений. Пошли.
Рядом Дарья, они тащат меня волоком. Головой забрасывают на заднее сидение машины, прямо на живот неподвижного Лешки. Павел заводит машину и задом разворачивается на улицу. Вдруг что то плюхается мне на спину, и слышится отчаянный крик Сейфулина.
– Пошел.
От этой тяжести я совсем... сдох. Опять потерял сознание.
Меня приводит в чувство вода, она льется на подбородок и затекает под рубашку на грудь. Кругом темно, только фонарики освещают лицо.
– Лейтенант, все в порядке?
– слышен голос Дарьи.
– Где мы?
– Где то на лесной дороге.
– А что с этим, Свищевым?
– Упакован, - это уже голос Сейфулина.
– Павел, сориентируйся, надо спрятать машину и вернуться в Россошь за радиостанцией.
– Сейчас.
Фонарики сдвинулись вперед.
– Не могу, товарищ лейтенант, надо дождаться рассвета. Мы мчались по первым попавшимся дорогам, у меня нет ни каких ориентиров.
– Хорошо, ждем рассвета.
Мы подняли над машиной брезент и затихли, подремывая.
Утром Павел прошелся по дороге вперед и назад, потом пришел к машине.
– Я думаю, надо машину бросить вон там в кустах и идти на юг...
– Нам нужна радиостанция.
– Я знаю. Поэтому предлагаю разделиться. Вы втроем, вместе с пленным идете к речке Новая Калитва, до этого поворота, - он показывает мне карту, и ждете меня. Я приду с радиостанцией. Если через три дня ничего не появлюсь, уходите...
– Пойдет. Будь осторожней. Григорий наверно погиб из-за неосторожности...