Модельер
Шрифт:
— Вы не можете представить, как я вам благодарен, — осторожно говорит Влад, разглядывая очередное фото. По сравнению с этими экземплярами аналоги, которые он кроил и шил своими руками, можно назвать только топорными. А он ещё называл это коллекцией… коллекцией калечных, безобразных буратин — вот чем они были. Телефон Сава, который Влада тянуло обозвать космическим аппаратом, позволял разглядеть неплохие, изящные решения, додуматься до которых у него никогда бы не хватило опыта.
Телефон в руках Савелия дрожит от негодования.
— «Не можем представить»?! — вскричал он. — И это всё? Мог бы хотя бы обрадоваться!
— Я рад.
Савелий помялся.
— Ну, в основном это Юлькины вложения. Она считает, что ты станешь новым Джеффом Айстером, но добьёшься куда большего. Что тебе нельзя терять ни секунды.
— А что думаешь ты?
Они не ушли дальше прихожей. Стояли и разговаривали, не зажигая свет, среди полок с мебелью и баллончиков со средствами по уходу за ней, будто два солдата одного войска, остановившегося на ночлег в степи. Прислоненная к стене старая метла, висящая на гвозде ложка — как оружие, ворчащий где-то за стеной телевизор что привязанная поблизости к кусту орешника лошадь.
— Я-то? — Сав опустил голову, будто приготовился встретить удар, при этом ухмылка с его лица никуда не делась. — Чувак, мы знакомы достаточно давно, но всё равно ты для меня — такое всё из себя чёрное пятно. Терра инкогнита! Но я понимаю, что всё это для тебя не совсем в кайф. Если хочешь, мы с Юлей постараемся сделать так, чтобы эта суета никак не касалась ни тебя, ни твоего творческого процесса.
Он внезапно понизил голос.
— А если наша инициатива в корне противоречит каким-то твоим дремучим убеждениям… постарайся, пожалуйста, быть как-нибудь помягче с Юлькой. Скажи ей — но будь помягче. Она просто одержима тобой и твоими работами.
Влад помотал головой.
— Да нет. Это всё немного неожиданно, но… пусть всё идёт так, как идёт. Просто я не люблю доставлять беспокойство людям.
Сав засиял ещё сильнее — будто боялся услышать другой ответ.
— Беспокойство! Подумать только… Нет, приятель, ты не беспокойство. Ты такой, какой есть, и мы тебя за это любим.
Тем же вечером Владу пришлось, по настоянию Юли и Сава, съесть таблетку, которая призвана была заглушить горечь от утраты подвала. И несмотря на то, что никакой особенной горечи Влад по этому поводу не испытывал, Юля упёрла руки в бока и рявкнула, сорвав его с дивана в гостиной, будто голубя с жердины: — «Подъём! Едем смотреть твою новую квартиру».
Это одна из новостроек на север от станции метро «Чкаловская». Казалось, всё здание можно было сдать как концептуальный арт-объект в музей годов этак 80-х — в современный его уже не примут; о Голландии оно напоминало кажущейся хрупкостью и обилием стекла, о Китае — изяществом и совершенством форм. Вокруг пустыри и ещё одно подобное здание, пока ещё не запущенное в эксплуатацию. Здесь же на стёклах сохранились ярлычки от стекольщиков.
Свой пикап Юля оставила на подземной стоянке, на лифте они втроём поднялись на последний этаж, но женщина потянула Влада ещё выше, по неприметной, словно бы сделанной под хозяйственные нужды, лестнице.
— Мы решили, что хватит тебе ютится в подвале, — насмешливо сказал Сав. — И придумали сделать всё наоборот.
Даже парадные здесь похожи на закутки какой-нибудь картинной галереи; не хватало, собственно, картин, но торжественное их вывешивание, должно быть, оставили на совести жильцов. Страшно тихо, только гудит где-то электричество.
На ступеньках остаётся снег, он выпал только сегодня, первый, самый чистый. Влад рассеяно думал, что хорошо бы вновь, как в том году, посидеть и просто поглядеть на него. Но вот они наверху, отпирается рукой Зарубина дверь, Юля щёлкает выключателем.
Это отличная мансарда с окном во всю стену и даже частично захватывающим потолок. Ноги приятно пружинят по мягкому полу, словно большой кусок льда на дне стакана с кока-колой, красуется чёрный кожаный диван. Стол — в точности такой по высоте, как был у Влада в подвале, только целиком из стекла. Влад вспоминает стол в кабинете Большого Босса в сливочном офисе на Невском, ходит вокруг, борясь с желанием послюнявить палец и попробовать стол на ощупь… Но в конце концов, его можно чем-то застелить. Гораздо важнее, что есть ещё один стол, для разделки кожи, со всеми необходимыми хитрыми приспособлениями; шкафы и полки, и специальные крючки для материалов — всего этого вдоволь. Книжная полка, пока ещё пустая, полочка под телевизор без намёка на этот самый телевизор. Напротив обширного окна — дверь в крошечную кухоньку.
И новая пластиковая армия, которой тут же захотелось отдать команды. Казалось, только что они занимались своими делами, и только открывшаяся дверь заставила их замереть в этих нелепых позах.
— Мне нравится, — говорит Влад. Он вернулся в прихожую, чтобы разуться, и прошёл к окну, на каждом шаге пробуя ногами ковролин, будто почву на болоте. — Здесь легко дышится. Спасибо.
— А вот там можно смотреть на снег — Сав тычет в застеклённый участок крыши. — Торопись, а то его совсем залепит.
Они с Юлей переглянулись и крадучись проследовали к дверям, чтобы дать Владу побыть немного наедине со своим новым домом. Он в любимом пальто и, в виде исключения, в шапке, которая, ввиду отсутствия волос, как может, цепляется за уши, напоминал старого ворона. Словно залетел через раскрытое окно, чтобы спрятаться от непогоды. Юле хотелось всё ему здесь показать, самолично продемонстрировать, как включается плита и с каким приятным гудением начинает работать кондиционер (конечно, плохая замена воде в трубах и настоящей совковой котельной, похожей на котёл из некого футуристического ада, но всё же), пару раз смыть в туалете воду. Саву хотелось за руку познакомиться со всеми манекенами, тут же устроить вечеринку, пить и разбивать бутылки об их полимерные головы. Повреждать конечности он уже не считал возможным — Владу, возможно, они пригодятся, а вот зачем пахнущим всей китайской промышленностью разом болванчикам голова, по прежнему не представлял. Были уже на лестнице, когда Влад их окликнул.
— Я же, наверно, очень обременителен, — сказал он. — Подозреваю, что аренда такого чердачка стоит вам немалых денег. И пошив этих тряпок, опять же… я не знаю, когда смогу вернуть.
Юлия подняла брови и насмешливо спросила:
— Я думала, ты не столь щепетилен к деньгам. «Пошив тряпок», как ты выразился, встал мне куда дороже, но поверь мне, я знаю, что такое «перспективные вложения». И ты не можешь быть обременительным.
Она обняла за плечи Сава и прибавила:
— Просто твори, а мы создадим тебе все условия.