Мое имя в твоем безумии
Шрифт:
– Да, - Андрей закурил, присев на сколоченную местными мужиками лавочку.
– Она любила вас…
– Я знаю, - Кузьминок опустил голову.
По тропинке
Приблизившись, он окликнул Сорокину по имени.
– Дед Аркадий, здравствуйте, - девушка коснулась плеча старика и, придерживая его под локоть, помогла дойти до лавки и сесть рядом с Андреем.
– Здравствуй, сынок, - дед Нади закашлялся, прижимая кулак к сухим губам.
– Здравствуйте, как вы поживаете?
– А я не живу, милок, я даже не существую, - обесцветившиеся глаза стали влажными, когда старик
посмотрел на фотографию, прикрепленную к кресту.
– Я тоже.
– А тебе ещё жить и жить, - кряхтя, дед поднялся с лавки, и, достав из кармана замызганного
пиджака горсть карамелек, положил на могилу: -
– И пельмени, - Андрей невольно улыбнулся.
– Ага, домашние, - Катя всхлипнула, с трудом сдерживая душащие слёзы.
– Катюш, может, налепишь сегодня, – старик снова сел на лавку, - помянем?
– Налеплю, - Сорокина посмотрела на молодого человека: - Вы останетесь?
– Если дед Аркадий не против.
– Погости, внучек, мне одному совсем туго, - Беликов покачал седой головой.
– Никого не осталось.
Три человека молча стояли возле могилы, такие разные, но объединённые общим горем, связавшим
их навсегда.
Потеря близкого человека – самое страшное, что может произойти, и вы умираете вместе с ним, отдавая часть своей души.
Боль притупляется со временем, раны стягиваются, но остаются грубые рубцы, которые до конца
жизни будут напоминать об утрате.