Мое побережье
Шрифт:
Пуще прежнего ввело в раздраженность ее последующее заявление, что танцевать вальс она будет ни с кем иным, как со Старком (какой праздник без этой чертовой звезды школы? или занозы в заднице — тут уж как посмотреть). Остальные желающие, дескать, выбирайте себе партнера и подавайте заявки до конца недели самостоятельно. На случай, ежели добровольцев окажется много, она проведет подобие отбора.
Я закатывала глаза, не скрываясь, пряталась за учебником и всем своим видом нагло демонстрировала незаинтересованность в происходящем
Тем не менее, Уэшвилл соизволила навести визит к моей парте в индивидуальном порядке.
Я расчесывала хвост, пока она разливалась в бессмысленном вступлении о традиционном вальсе. Так и подмывало спросить: не натерла ли мозоль на языке? Меня бы физически не хватило на сотый раз пережевывать одну и ту же информацию. Или она недальновидной меня считает? С такой фифы станется.
Не зная, чем себя еще занять, выудила из сумочки маленькое круглое зеркальце и демонстративно начала поправлять отсутствующий макияж. Нора упрямо стояла над душой. Вот же прилипала.
— Как ты знаешь, с опытными танцорами у нас в школе нехватка, — наконец-то сдвиг к делу. «С опытными танцорами у нас в школе нехватка». Кто так вообще выражается? Ей знакомо слово «дефицит»? Если не поленюсь, подарю словарь синонимов к Рождеству. Непременно перевязанный розовой лентой — иначе не заметит.
— И? — да, я немножечко издевалась. — От меня ты чего хочешь?
Уэшвилл вздернула подбородок и показательно глубоко вдохнула. Как ей тяжело общаться с идиотами. Носорог с блеском на губах.
— Ты будешь танцевать или нет? — вот так бы сразу.
Я сунула зеркальце в боковой карман сумочки. Лишь бы на нее не глядеть.
— Мне танцевать не с кем.
Готова была поспорить, ликование по поводу занятости ею Старка в этот момент можно было потрогать. Лично мне хотелось схватить его, смять в комок и кинуть в урну.
— Ну, у нас еще есть свободные мальчики, — ее пальцы с ярко-красным лаком раскрыли цветастый блокнот. Нора якобы углубилась в чтение и поиск нужного листа, хотя я была уверена, что у этой девицы все распланировано на несколько ходов вперед. Излишняя показательность. — Джереми Кэрролл, Питер Киплинг, Грэм Джером, Стивен Роджерс, Крис Хаксли…
— Роджерс? — они там совсем с ума посходили? Не имею ничего против Стива, но Роджерс? Он хотя бы знает, что его уже приплели ко всему этому сумасшедшему дому на выезде? — Как он будет танцевать? Ему ведь тяжело.
Он уже не тот тощий астматик, что раньше, но все равно астматик.
— Никаких серьезных нагрузок танец не имеет, — каждое ее слово резало слух. И дело было отнюдь не только в голосе. — Роджерс прекрасно бегает на физкультуре, минуту на сцене тоже переживет. Так тебя с ним записывать, как я понимаю? — ярко-розовая ручка с пушистым наконечником успела появиться из ниоткуда. Отвратительный предмет канцелярии.
Роджерс прекрасно бегает на физкультуре. О, конечно Роджерс
Сложно было объяснить, почему я так разозлилась, но хотелось, чтобы Уэшвилл подавилась этими самыми пурпурными перьями.
— Да, с ним, — я закинула сумку на плечо; по какому критерию она отбирала парней? Те, что посимпатичней? Не припоминаю, чтобы футболист Грэм Джером увлекался танцами. — Записывай, — если не в моих силах упасти Роджерса от мероприятия, то я хотя бы могу на уровне собственных умений свести его телодвижения к минимуму. Не дай бог, загребет какая-нибудь цаца из числа подружек Норы.
Уэшвилл ухмыльнулась. Так неприятно, почти похабно. Розовая ручка вспорхнула в блокноте.
— Так это — правда, что он тебе нравится?
О, чертов инцидент на футбольном поле. Прикрыла веки и блаженные пару секунд не видела ее лица. Уже перемыли все кости полным составом группы поддержки? Конечно, когда это у нас сплетни быстро забывались и оставались без внимания.
— Просто тащусь, — я не стала размениваться на прощальные любезности, двигаясь прочь, к выходу.
До чего же ты мерзкая.
Если бы я имела репутацию неуравновешенной истерички, обязательно толкнула бы ее плечом. Для поддержания статуса.
Хотелось громко хлопнуть дверью, но ничего не вышло: налетев на косяк, я больно приложилась плечом. Дыхание выбило, а книги с грохотом и шелестом рассыпались по полу. Взгляды одноклассников буквально чувствовались лопатками. Целую секунду я решала, оставить их здесь валяться в назидание или собрать, но, в конце концов, прислушалась к здравому смыслу. Вздохнув, нагнулась за учебниками по математике и химии, однако знакомые руки меня опередили, собирая печатные издания неловкой стопочкой.
Я поднялась на две свои, и следом повторил маневр Хэппи.
— Не ушиблась? — взгляд провинившегося щенка, увлекшегося игрой и разгрызшего любимый хозяйский тапок, прожигал в моем лице дыры, отчего пришлось избегать привычного прямого зрительного контакта.
— Не совсем твое дело, — потянула на себя книги, едва не рассыпав те вновь. — Но за помощь спасибо.
Фу, как некрасиво вышло. Впрочем, кто ему виноват?
Хэппи спародировал выброшенную на берег рыбку, сложив губы в беззвучной форме буквы «о».
— Грубить было обязательно? — он плелся за мной следом по коридору, неуклюже обтекая давящий поток учеников.
— Скажи спасибо, что вообще с тобой разговариваю, — безусловно, из детсадовских штанишек мы уже выросли, но несколько дней игнорирования казались очень славной перспективой.
— Я извинился!
— Интересно знать, когда?
От того, как резко я обернулась, Хэппи чуть не врезался в меня.
— Только что. — Однажды я научусь закатывать глаза так, что смогу лицезреть мозг. — Прости. Пожалуйста, — он уцепился за мою руку. — Это было очень глупо с моей стороны.