Мое прекрасное искупление (др. перевод)

Макгвайр Джейми

Двигатель автомобиля заурчал громче, когда машина заехала на подъездную дорожку, а фары освещали стены, пока не погасли. Я пересекла гостиную и заглянула за штору около входной двери.

Вокруг стояла абсолютная тишина. Единственные движения исходили от автомобиля около моего дома. Практически во всех соседских окнах свет был погашен. Мне нравился новый дом и окружение. На моей улице проживало много молодых семей и, несмотря на постоянные стуки в дверь с многочисленными предложениями покупки шоколада и сыра от учеников

местной школы, я чувствовала себя дома как никогда прежде.

Темная фигура вылезла из автомобиля и схватила сумку. Фары автомобиля снова зажглись, машина сдала назад и уехала. Я вытерла вспотевшие ладони о свою толстовку, когда тень мужчины двинулась в сторону моего крыльца. Он не должен быть здесь. Я еще не готова.

Он поднялся по ступенькам, но затормозил у двери.

Я повернула ручку и потянула дверь на себя.

– Все кончено?

– Все кончено, - утомленно подтвердил Томас.

Я распахнула дверь, и Томас зашел внутрь, притягивая меня к себе. Он не произнес больше ни слова. И едва дышал.

С тех пор как меня перевели, мы стали жить на разных концах страны, и я начала привыкать к тоске по нему. Но после того как он ушел вместе с Трэвисом, разобравшись с доставкой остальных вещей в наш новый дом в Куантико, я стала переживать. Задание было не просто опасным. Томас вместе с Трэвисом лично проводили обыски в офисах Бенни Карлизи, и организованная преступность Вегаса изменилась навсегда.

По взгляду Томаса не сложно догадаться, что все прошло не очень хорошо.

– Вы отчитались?
– Спросила я.

Он кивнул.

– Но Трэвис отказался прийти. Он поехал прямиком домой. Я беспокоюсь о нем.

– Сегодня их с Эбби годовщина. Позвони ему завтра. Удостоверься, что дело сделано.

Томас присел на диван, опустив локти на ноги и глядя вниз.
– Не так все это должно было закончиться.
– Он дышал так, словно из него вышибли весь воздух.

– Хочешь поговорить об этом?
– Поинтересовалась я.

– Нет.

Я стала ждать. Он всегда так отвечал, прежде чем полностью открыться.

– Трэвиса раскрыли. Бенни и его ребята увели его в какой-то подвал. Сначала я запаниковал, но Сойер определил их местоположение. Мы слушали, как они избивали Трэвиса в течение часа.

– Господи, - прошептала я, поглаживая его по плечу.

– Трэвис отлично поработал.
– Он невесело усмехнулся.
– Бенни произнес шикарную речь и рассказал ему все, думая, что Трэвис больше не жилец.

– И?
– Спросила я.

– Этот тупой ублюдок стал угрожать Эбби. Он в подробностях описывал, как собирается пытать ее после смерти Трэвиса. Очень живописно.

– Так, Бенни мертв, - скорее утвердила, чем спросила я.

– Ага, - подтвердил Томас и вздохнул.

– Годы работы, а Бенни так и не узнает, какого цвета стены в зале суда.

Томас нахмурился.

– Трэвис

сказал, что ему жаль. Но у нас еще полно работы. У Мика Эбернати есть связи и с другими главарями помимо Бенни. Мы можем работать в этом направлении.

Я осторожно запустила пальцы в волосы Томаса. Он не знает, что у нас с Эбби есть секрет. Она предоставит Бюро все, что имеет на отца в обмен на освобождение и безопасность мужа. Эбби согласилась передать Трэвису нужную информацию в их годовщину, которую тот представит Вэл, нынешнему ПООС-у отделения Сан-Диего.

– Я обещала тебе, что закончу распаковываться к твоему приезду, - призналась я.
– Чувствую себя не очень хорошо из-за этого.

– Все в порядке. Я хотел помочь, - ответил он. Мысленно находясь где-то еще.
– Мне жаль, что тебе не удалось поучаствовать. Тебя это дело касалось не меньше, чем меня.
– Он поднял взгляд и прикоснулся к моей растянутой толстовке, накрывая выступающий животик – вторая незапланированная вещь, произошедшая с нами.
– Но я рад, что тебя там не было.

Я улыбнулась.

– Я больше не вижу свой шрам.

Томас поднялся и обнял меня своими сильными руками.

– Теперь, когда я, наконец, приехал, ты сможешь смотреть на мой в течение следующих одиннадцати недель, плюс минус несколько дней, пока твой шрам снова не покажется

Держась за руки, мы прошли через гостиную, и Томас провел меня сквозь дверь нашей спальни. Вместе опустившись на кровать, стали наблюдать за мерцающим пламенем камина и танцующими тенями на полке с фотографиями и всякими мелочами нашей совместной жизни.

– Ты бы сейчас придумала более эффективную систему разбора вещей, - начал Томас, нахмурившись на коробки.

– Ты просто не любишь распаковываться.

– Никто не любить распаковываться, несмотря на то, как радовался переезду.

– А ты рад переезду?
– Спросила я.

– Я счастлив, что ты получила эту работу. Ты стремилась к ней долгое время.

Я приподняла бровь.

– Ты сомневался во мне?

– Ни секунды. Но я нервничал, когда получил должность ПООС-а в Вашингтоне. И начал торопиться, чтобы все устроить до появления ребенка, но ты, похоже, не ожидала меня так скоро.

Я поморщилась.

– Я тоже не в восторге от разделяющего нас часа пути.

Он пожал плечами.

– Это лучше, чем целый континент. Ты пропустила ту часть, в которой не ожидала скорого появления отца своего ребенка.

– То, что я пытаюсь привыкнуть к некоторым временным изменениям, еще не означает, что я отказалась от первоначального плана.

Его брови взлетели на лоб.

– Так это и было твоим планом? Чтобы я в течение трех месяцев сходил с ума от разлуки? Летал ночными рейсами, торопясь на каждый прием у врача? Чтобы трясся от каждого телефонного звонка, ожидая плохих новостей?