Могила Бешеного
Шрифт:
– Знаете, Шрам... Он ведь мне не говорит ни куда идет, ни когда вернется... А зачем он вам?..
– И девушка улыбнулась одной из самых привлекательных улыбок:
– Я ведь гораздо лучше... Каким-то шестым чувством Эльвира поняла, что этот человек неспроста разыскивает Савелия. Будь пришелец из РНИ, он бы не стал приходить на квартиру любовницы Бешеного. В поведении Шрама ощущалась угроза, а это значило, что визитера следовало бы задержать и вызвать боевиков РНИ, чтобы они разобрались, что это за человек. Оставалось лишь заставить его что-нибудь выпить, а уж развести в питье клофелин - и вовсе пустяковая задача.
– Увы, но мне нужен именно Бешеный...
– Не пряча
Поведение Клавы настолько подозрительно, что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что она неспроста пристает к совершенно незнакомому человеку. Возможно, она знает когда придет Говорков и пытается теперь не дать уйти незваному гостю, чтобы Бешеный сам с ним выяснил отношения.
– Да зачем он вам?!
– Капризно насупилась Эльвира, - Придет на минутку, бардак наведет, и опять поминай как звали. А вы такой видный мужчина... Вы ведь не откажете мне в маленькой просьбе?
– Ну, смотря какой...
– Коростылев сразу просек стандартные путанские прихваты, но решил поиграть в дурачка.
– Мне так не хватает настоящего мужчины... Девушка подошла и нежно взяла Тихона за руку. Положила его ладонь себе на грудь. Коростылев пока не сопротивлялся.
– Знаете, как давно никто так ко мне не прикасался?..
– Клава закатила глаза, и томно задышала, всем своим видом показывая, что она млеет от вожделения. Вдруг она второй рукой крепко обняла Тихона и страстно, взасос поцеловала его в губы. Давай...
– Переводя дыхание прошептала Эльвира:
– Давай немножко шампанского, и ты покажешь, на что ты способен... Девушка отстранилась от Коростылева, ласково поцеловала в щеку и, подмигнув, скрылась на кухне. Через минуту она вернулась, неся два полных фужера.
– Ты чего в прихожей застрял?
– Подняв брови спросила Клава, Давай, за мной!
И она проскользнула в комнату. Тихон последовал за ней. Войдя, он осмотрелся. Стиль этой комнаты можно было определить как роскошную аляповатость. Нагромождение мебели разных стилей, правда подобранной в тон, производило впечатление антикварной лавки после распродажи. Клава уже сидела на диванчике, покрытом искусственной шкурой, и призывно протягивала Коростылеву фужер. Приблизившись и взяв шампанское, Шрам примостился, по настойчивой просьбе девушки, на тот же диван.
– На брудершафт! Провозгласила Клава, и их бокалы с тихим звоном соединились.
– Извини, я сейчас.
– Резко встал Тихон. Порывисто выйдя из комнаты, не забыв захватить с собой и фужер, он направился на кухню и, вылив шампанское в раковину, как мог бесшумно, налил туда новую порцию.
Когда девушка принесла выпивку, Шрам сразу обратил внимание на то, что на стенках его фужера практически нет пузырьков, в то время как у Клавы их было с избытком. Отравляться Тихон не хотел, а то, что подружка Бешеного подсыпала что-то в саму бутылку - было маловероятно. Ей же самой потом пришлось бы из неё пить. По пути обратно Коростылев спустил воду в туалете.
– Вернулся, проказник!
– Приторно весело рассмеялась Клава:
– Теперь не отвертишься... Они выпили, поцеловались.
– Так когда, ты говоришь, он придет?
– Спросил Шрам, немного отстраняясь от пытающейся расстегнуть его рубашку Клавы.
– Кто?
– Да Бешеный!
– Не знаю... Забудь ты про него!.. Где там твой мальчик?.. Тихон взял с собой только два шприц-тюбика, выданных Загоруйко. И, как он прикинул, пришла пора употребить один из них.
Достав, незаметно от Эльвиры, пластиковый мешочек с иглой, Коростылев, держа шприц между пальцев, крепко обнял девушку. Она тут же подняла головку и начала просовывать свой язычок сквозь его губы. Отвечая
– Что это?
– Дернулась Эльвира. Извини, но так надо...
– С непонятной грустью проговорил Тихон.
Он, несмотря на яростное сопротивление, привязал Клавдию Васильевну к стулу. Борьба должна была ускорить действие препарата.
– Так где Бешеный? Опять повторил свой вопрос Коростылев. Девушка уже впала в легкий транс и ответила чисто механически:
– Не знаю.
– Когда он должен придти?
– Не знаю. Шрам задумался. Вроде бы она не должна врать. Или она действительно не в курсе?
Вдруг громко хлопнула входная дверь, и раздался громкий голос Бешеного:
– Клавка, ты дома?
– Да, - Ответила Клава.
XXVII. ПРИХОД БЕШЕНОГО.
Разговором с главным редактором "Вогинуса", Ильей Станиславовичем Курбским, Бешеный остался доволен. Судя по реакции издателя, тот был достаточно напуган и готов выполнять все предписания Говоркова. Надо бы, конечно, проследить за этим, но написание романов, как догадывался Савелий, дело не одного дня и даже недели, и поэтому с очередным визитом к Курбскому можно не торопиться. Около ресторана "Пекин" бежевая "Нива" свернула, узкой улочкой проехала до Белорусского вокзала и покатила по Ленинградскому проспекту. В районе станции метро "Сокол" у боевиков РНИ была одна из конспиративных квартир, куда и направлялся Савелий Говорков.
Едва открыв дверь, Бешеный был встречен мощным многоголосым храпом и волной почти что тюремного запаха, запаха людей хронически страдающих расстройством желудка и метеоризмом.
Пройдясь по комнатам, Савелий осмотрел отсыпающихся боевиков и на кухне обнаружил единственного бодрствующего во всей хате. Петр Сергеевич, Седой, очевидно недавно закончил чистить свой пистолет, который лежал перед ним на кухонном столе, и теперь раскладывал замысловатый пасьянс. Увидев начальника, Седой смешал карты и начал складывать их в колоду.
– Ну чего? Присел Бешеный на табуретку напротив Петра Сергеевича.
– Ничего обнадеживающего.
– Старый бандит движениями профессионального шулера начал тасовать карты.
– Дело давай.
– А дела такие...
– Вздохнул Петр Сергеевич:
– По базе адресов по Москве нашли мы этого Коростылева. Я сходил к нему с ребятами. Часов эдак в пять утра. Но его там не оказалось. Только телка, его жена. Мы попробовали из неё что-нибудь вытащить, а она как рыба об лед, молчит. Зоя Космодемьянская. Ну, и пришлось её прирезать... Мудак.
– Констатировал Бешеный:
– Мочить-то зачем было?
– Да у ребят молодое взыграло. Ты знаешь, как я этого не люблю... Я запретил, а они по-своему поняли... Что с них взять?
– Ладно, - Савелий махнул рукой:
– Сделанного не воротишь. Теперь давай, что ещё узнать удалось?
– Да почти ничего. Работал он десяток лет в гэбухе. Попал под сокращение в восемьдесят шестом. Потом три года был охранником на военном заводе и все.
– И все?!
– Раздраженно повторил Говорков.
– И все. Подтвердил Седой: - Последние пять лет как отрезало. Нигде никаких сведений.
Савелий встал, подошел к окну. Ситуация складывалась странная и непонятная. Если Карась не работает на Безопасников, то зачем он, через десять лет, вдруг попытался его, Говоркова, захватить? Причем убивать Коростылев явно не собирался. Возможность такая у него была. С другой стороны, если увольнение из органов было мулькой, показушным ходом, то Карась и до сих пор служит федералам, но находится в "вольном плавании".