Мои любимые преступнички
Шрифт:
Но Кэрн даже не шевельнулся. Люди вскрикнули.
Когда все стихло президент, улыбаясь посмотрел на Гина и заявил:
— Достаточно трюков. Кого вы пытаетесь обмануть?
Гин нехотя открыл глаза.
— Пришло время сказать людям правду, — требовательно сказал Кэрн, — пора!
Журналист сел на землю и печально произнес:
— Я знаю столько же, сколько и остальные керинчане. Кэрн, о крушении вашего самолёта я узнал от Сырка и других сотрудников аэропорта. Я пришел в сад, увидел Аллу и Вилли в слезах и отпустил их домой. Надо было как-то спасать страну, вот я и решил временно взять управление Кернией в свои руки.
Гин говорил очень правдоподобно,
Кэрн похлопал журналиста по плечу:.
— Очень красивая, эмоциональная история получилась, я уже готов сам расплакаться, Гин. Но керинчане ждут от вас правду.
Вилли, услышав слова Кэрна, покраснел от обиды:
— Сколько можно водить за нос народ Кернии! Гин, вы сломали нам с Аллой жизнь. Я поддался вашему влиянию и разрушил туннель, за который никогда не смогу простить себя. Хватит лжи, Гин!
— Стоп! — взорвался Гин, — я не предлагал вам рушить туннель. Я вообще ничего о нем не говорил, Вилли!
— Давайте не будем ссориться, — мягко попросил Кэрн и с легким укором посмотрел на Вилли, — мы не будем сейчас вспоминать туннель. У нас тема: крушение моего самолёта.
Гин кивнул:
— Я, как и вы все узнал от сотрудников аэропорта, они сказали, что Вы, Кэрн угнали самолёт без их ведома!
Кэрн даже подпрыгнул на месте от этого заявления:
— Отлично! Потрясающе, Гин! Оказывается я настоящий разбойник!
Президент посмотрел в маленькие узкие глаза Гина. Сейчас в них отражались боль, ненависть, обида.
— Гин, — тихо сказал Кэрн, — не злись на меня, просто то, что ты сделал, я даже не знаю, что можно сказать об этом поступке. За такое преступление в другой стране тебе бы грозило страшное наказание. А я прошу только признания.
Гин посмотрел на него зловещими глазами:
— Да, я попросил Сырка и его команду помочь мне убедить керинчан в крушении самолёта, иначе бы все узнали, что ваш замечательный Сырк украл…
— Достаточно! — резко перебил его президент, — я не просил тебя рассказывать чужие тайны. Я хотел только чтобы ты признался керинчанам, что все это придумал ты.
— Почему же, вы так покрываете Сырка, но не защищаете меня? — громко спросил Гин, — пусть все знают, что он сделал….
— Молчите! — жёстко приказал ему Кэрн, и тот замер, не в силах открыть рот.
Я смотрела то на Гина, то на Кэрна. Они оба знали какую-то важную тайну. Керинчане молчали в ожидании совершенно новой информации.
— Что сделал Сырк? — закричал мужчина откуда-то из толпы.
Ещё несколько женщин тоже требовали правды. И уже через несколько минут большая часть толпы орала так, что у меня заболели уши от их крика.
— Ничего особенного Сырк не сделал, — оправдывался Кэрн, — просто некоторые люди умеют заставить нас делать то, что мы не хотим, жестоко, пользуясь нашей слабостью.
Он посмотрел на Гина. Тот кровожадно облизнулся:
— Хорошо, я расскажу вам все, милые мои керинчане. Десять лет назад Сырк украл ребенка и потребовал выкуп у его родителей. Эти деньги обеспечили ему вполне безбедную жизнь.
Он с нахальной улыбкой взглянул на Кэрна:
— Как вы его накажите, президент? Верните тюрьмы и посадите его туда! Это будет разумным решением. Я даже готов посидеть с ним вместе.
В этот момент молодой человек с длинными рыжими волосами прорвался через толпу к Кэрну и Гину.
Гин, увидев его, произнес страшным голосом:
— Скажешь лишнее, берегись!
Тот уже хотел уйти обратно, но Кэрн взял его за руку:
— Сырк, очень хорошо, что ты вышел сюда, ничего не
Глава 86
Глаза Гина расширились, похоже, ситуация для него накалялась.
— Гин, я обещал вам безопасность, — прошептал ему Кэрн и подбодрил Сырка взглядом.
Сотрудник аэропорта убрал с глаз длинные рыжие волосы, Гин сжал кулаки беспомощно, опустив глаза.
— Я учился в летном училище, — начал Сырк, — но жил почти впроголодь. Иногда у меня не было во рту ни крошки по многу дней. И вот однажды я познакомился с журналистом по имени Гин. Он приехал взять интервью у студентов. Я охотно согласился рассказать о себе. После интервью он пообещал мне помочь. Я наивно думал, что он даст мне денег, но вместо этого он предложил мне странную подработку: украсть девочку из богатой семьи и потребовать с родителей выкуп. Сначала я отказывался, но шло время, а моя жизнь не менялась. Учиться становилось все труднее, ведь на голодный желудок трудно воспринимать информацию. А Гин каждый день звонил и уговаривал меня. Он все продумал до мелочей. Я проник в дом, под видом рабочего в противогазе, чтобы никто не увидел моего лица. Сказал, что у них проблемы с электричеством и пошел в комнату, где спала девочка. Я сказал, что малышка мне не мешает работать, а взрослым лучше уйти, так я быстрее все сделаю. Беспечная мама оставила меня наедине с ребенком. Я тихо взял девочку на руки и вылез с ней через окно. Этаж был первый. У Гина все было продумано: он купил смесь для малышки, игрушки, оборудовал детскую комнату и пригласил няню. А я по его наказу потребовал с родителей огромную сумму. Они согласились и отдали ее мне. А я вернул им дочку. Родители после этого обратились в полицию, но Гин все продумал, улик не было и дело быстро закрыли. Только денег он мне не дал, а все забрал себе. А претензии я не мог ему предъявить. Он говорил, что иначе все расскажет полиции. Я как-то выкарабкался, мне удалось устроиться в аэропорт, и начать нормальную жизнь. Но вчера Гин пришел в аэропорт и потребовал разыграть историю с крушением самолёта нашего президента, иначе он говорил, что выдаст меня всем! Так вот теперь я больше не могу молчать! Пусть все знают о том, что я совершил преступление и ни одно. То, что я сделал вчера и убедил участвовать в этом ещё других сотрудников не имеет оправдания. И я не прошу помилования. Я призываю вас, керинчане, к честному суду.
Когда Сырк закончил, Гин сидел на песке, закрыв лицо руками.
Керинчане молчали, ожидая, решений от президента. Никому не хотелось вмешиваться сейчас. Даже мой муж обнял меня и ничего не сказал.
Президент с сочувствием оглядел Сырка и Гина, посмотрел на толпу и весело произнес:
— Ну что же, раз у нас получился импровизированный суд, давайте попросим выйти к нам саму девочку, поскольку ее родители сейчас отдыхают в Рио-Раджи.
Все стали оборачиваться, и наконец, увидели полную розовощекую девушку лет восемнадцати.
— Ниги, — позвал ее Кэрн, — ты помнишь своего похитителя?
Девушка подошла к президенту, немного покраснев от волнения, видимо, выступать перед публикой для нее было непривычным занятием.
— Я сама ничего не помню, родители всю жизнь учили меня не доверять рабочим. Они рассказывали мне эту историю, и о том, что им не удалось вернуть деньги обратно и призвать бандитов к ответственности.
Сырк, услышав эти слова, задрожал всем телом. Гин с испугом посматривал то на Сырка, то на Кэрна, то на девушку.