Мои миры, твое отчаяние. Танец 1
Шрифт:
— Ничуть, — пробормотал Эдвин. — Скорее наоборот. Со скучным человеком я не смог бы долго находиться рядом.
— Тогда наслаждайся, — ответил Гарри из–под кровати, вытаскивая оттуда носки, и оглушительно чихнул.
— Будь здоров!
— Этого обещать не могу.
Поттер утрамбовал свои вещи в чемодан и сел на него.
— Фуххх… Думал, что уже не закрою его.
— Может, ты и мои чемоданы соберешь? — с надеждой спросил Эдвин.
— Конечно, только не возмущайся, если я забуду положить чью–нибудь ногу или раздавлю какую–нибудь другую важную часть.
— Намек
Он взмахнул палочкой, и образовалось что–то наподобие смерча, который относил все вещи по чемоданам.
— В школе переберу.
— Надеюсь, что ты случайно не обнаружишь у себя мою пижаму или что–то еще.
— Неа, я зачаровывал на свои вещи. Не волнуйся.
— Даже не начинал.
Они отнесли свои чемоданы вниз и стали ждать времени отправления в Шабаш. Как только пробило двенадцать, Гарри надел теплую одежду и переобулся.
— Идем? — радостно спросил он.
— Хорошо, только с опекуном попрощайся.
Мальчик совершенно забыл о его существовании.
Он вышел в холл к лестнице и громко прокричал:
— Профессор Снейп, мы уходим!
Зельевар быстро спустился из своего кабинета, что–то бормоча о Поттеровской предупредительности.
— Думаю, вы и без меня знаете, как пользоваться камином.
— Конечно, — в глазах Гарри плескался холод. — Но было бы некрасиво уйти молча, хотя в следующий раз я поступлю именно так.
Снейп замялся.
— Что ж, до свидания.
— До свидания, — произнес Поттер и первым шагнул в огонь.
— Вы как ребенок, профессор. Только воюете не с тем, — медленно проговорил Эдвин, доставая из сумки что–то прямоугольное.
— А с кем же мне положено сражаться, мистер Эрстед? — ехидно поинтересовался зельевар.
— С собой, в первую очередь с собой…
Юный отпрыск некромантов протянул ему прямоугольный сверток.
— С прошедшим Рождеством! — сказал он, шагнув в огонь.
Снейп осторожно развернул подарок и замер. Эта была картина. Среди макового поля, запрокинув голову, на фортепьяно играл Поттер, а рядом с ним стоял он, с темно–красным цветком, приколотым к груди и так сильно напоминавшим кровь.
* * *
Порт Шабаша был забит людьми. Огромная туча провожающих галдела на разных языках, кто–то что–то искал, кто–то плакал, кто–то смеялся, кто–то просто толкался и довольствовался чувством причастности к происходящему. Где–то кричали торговки, предлагая купить в дорогу что–то съестное. Где–то играла музыка, и Гарри издали заметил большое яркое пятно, которое являлось цыганским табором, видимо, многие решили проводить Офелию. Подходить к ней не было желания, все равно скоро увидятся на корабле. Где–то в толпе мелькнули длинные светлые волосы, возможно, принадлежавшие Мирославе. Совсем рядом пробежала Беатриче, девушка из его квиддичной команды и по совместительству его однокурсница. Эдвин проводил ее внимательным взглядом. Гарри толкнул его локтем в бок.
— Она очень пластичная, похожа на куклу, — чуть покраснев, прокомментировал Эрстед.
Мальчик покачал головой. На данный момент
Заняв свою каюту, Гарри достал из сумки конспекты и начал их пролистывать.
— Может, хоть немного успокоишься? — пробормотал Эдвин.
— Это выписки из библиотечных книг, то, что идет вне программы. Думаю, нам потребуется что–то более мощное на следующих соревнованиях, — прокомментировал Поттер.
— Нет, ты совсем с ума сошел.
— Возможно.
Через несколько минут к ним ввалились два пятикурсника, которые были чрезмерно веселыми.
— Ребят, водку будете? — спросили они.
Гарри и Эдвин отрицательно покачали головой.
— Скучные вы, — ответили они и ушли.
Будь они в школе, Поттер мог бы изъять у них алкоголь, но то, что происходит на корабле, не его дело. А в Дурмстранге пусть с ними разбираются их главы. В школе существовало еще одно негласное правило: то, что происходит в спальне, должно оставаться в ней. Так что все попойки обычно проходили в своих комнатах, чаще с соседями, а с утра выпивалось антипохмельное зелье. Никто не должен был видеть тебя в непотребном виде, но уж если попался, то пеняй на себя.
Поттер не любил алкоголь, он вообще не любил ничего из того, что могло бы хоть как–то повлиять на ясность разума. Конечно, в одиннадцать лет мальчик и не пробовал ничего крепче кефира, но в своих принципах был уверен. Возможно, еще сыграло роль то, что дядя Вернон, когда пил, вел себя в несколько раз агрессивней обычного и мальчик ненавидел это.
Полежав на койке, Гарри просто уснул, а когда открыл глаза, они уже подплывали к школе. Мальчик радостно улыбнулся. Он возвращался домой.
На причале Поттер быстро нашел своих друзей. Офелия восторженно щебетала и не хотела замолкать ни на минуту, напоминая этим Каролину. Дориан выглядел как довольный сытый вампир, что, скорее всего, было не так уж и далеко от истины. Альберт был как всегда задумчив, а на шее у него поблескивала цепочка от подаренного Гарри медальона. Эдвин усиленно делал вид, что слушает то, о чем говорит цыганка, а сам со спины снимал с нее какие–то мерки, о назначении которых никому не хотелось думать. Мирослава выглядела свежей и отдохнувшей, с ее лица ушла обычная сосредоточенность и холодность, на короткий промежуток времени уступая место открытости и задорной улыбке. В какой–то момент Гарри поймал себя на мысли, что залюбовался ею. Беливук никогда не переносила чемоданы магией, опасаясь, что в какой–то момент, потеряв концентрацию внимания, повредит свои вещи.
— Давай лучше я, — произнес он под недоуменный взгляд Мирославы.
Мальчик подхватил ее чемодан и пошел рядом с ней, искренне поражаясь тому, как девушки могут носить такие тяжести, даже не сбивая дыхание.
Эдвин и Дориан кинули на него задумчивые взгляды, потом посмотрели друг на друга и ехидно улыбнулись, будто бы придя к какому–то молчаливому решению.
Оставив все вещи в главном холле, ребята двинулись в Трапезный зал. Гарри уже собирался сесть за один из столов, когда его за руку поймал Альберт.