Молот Солнца: Ветка Нируби
Шрифт:
Впрочем, решение это гуманным назвать тоже было трудно — в те времена равнина, особенно в долинах многочисленных рек, так и кишела хищными ящерами. По сути, это была та же казнь, только слегка растянутая по времени. Однако, после неудачи с бунтом, фортуна вновь повернулась к Стал-Фину лицом — он со своим отрядом благополучно добрался до долины реки Багряной, нашел достаточно безопасное место на холме и основал там поселение, которое и получило имя Сталси. Сам же Стал-Фин был в клочья разорван стаей сципиониксов три года спустя.
Не прошло и ста лет, как город был разрушен в первый раз. По какой причине это произошло — летописи не указывают,
Город был сильно разрушен, почти половина его жителей была затоптана или сожрана, многие бежали в леса или в скалы, и что с ними случилось потом — летописи умалчивают. Скорее всего большинство из них просто погибло. Уцелеть удалось лишь тем, кто сумел добраться до реки и переждать нашествие на плотах и лодках, не подплывая к берегу. Им же потом удалось заново отстроить город, заменить деревянные стены на каменные, и даже заложить первый в Прибрежной Ойкумене университет, который, впрочем, пару веков спустя был перенесен в стремительно разросшийся Крос-Бод, находящийся в более выгодном положении. Так что, строго говоря, Юнивор-Крос — университет Крос-Бода — на самом деле был университетом Сталси, и даже Брус-Брай, его нынешний ректор, был уроженцем этого древнего города…
— Я вижу знамена! — восторженно закричал Кэндер Фогг, пальцем указывая вперед, где в самом деле над главной башней развевалось два знамени: одно золотисто-красное, как символ всей Прибрежной Ойкумены, а второе сине-белое с мордой орнитомимуса по центру — город славился своими фермами по приручению этих ящеров.
— К звездам знамена! — оборвала крик пастуха Ру. — Вы тоже слышите этот вой?
Путники привстали на стременах, прислушиваясь.
— Вон там, в лесу… Слышите?
В лесу действительно происходило что-то странное. На фоне полного безветрия оттуда доносился мерный гул, то и дело переходящий в вой. Не то чтобы это было совсем рядом, но звук все же доносился достаточно отчетливо, чтобы быть слишком далеко.
— Может, это река шумит? — предположил Кэндер Фогг.
Ласьен покачал головой.
— Реки так не шумят, — сказал он. — К тому же Багряная с другой стороны.
— Ветер в кронах? — продолжал предполагать пастух.
Вой вдруг грянул так протяжно и так близко, что Ру вздрогнула. Вытянулась в седле, как струна.
— Вон там, за рощей! — крикнула она вдруг. — Там что-то движется!
Сначала никто ничего не увидел. Роща как роща, не особо густая, но и не лысая, она касалась леса лишь очень тоненькой «ножкой», сквозь которую просвечивалась равнина. Но именно там, в этих просветах, и было заметно то самое движение, о котором говорила Ру. Там действительно что-то мельтешило, рябило, дергалось, густой массой постепенно продвигаясь к оконечности рощи.
— Это не ящеры, — возразил Кэндер Фогг, с напряжением всматриваясь вдаль. — Ни один ящер так выть не сможет, уж я-то знаю…
— Псы так воют, когда ночь лунная, — сказал Ласьен. — Ну, или…
Стремительная серая масса вырвалась из-за крайних деревьев, потоком разлилась в стороны и покатилась прямиком к ним.
— Волкогоны! — крикнул Джофин Айт, срываясь с места. — Вперед, вперед, к городу!
Все пятеро всадников рванули вперед, в сторону от рощи, из-за которой продолжала и продолжала накатывать серая масса лохматых хищников с торчащими вперед, словно длинные шипы, желтыми
— Черви земные! — орал Кэндер Фогг, безостановочно колотя свою лошадь пятками по бокам. — Скорее, скорее, тупое животное!!!
Словно пять одновременно пущенных стрел, они неслись к стенам города. Должно быть именно в этот момент волкогоны их и заметили — стая, ничуть не сбавляя скорости, разделилась на два потока: первый, огромный, так и продолжил катиться вперед по прямой, а второй, поменьше, но в котором все же было не менее трех сотен хищников, развернулся по широкой дуге и устремился вдогонку за всадниками.
— Мага! Мага! — орал Кэндер Фогг. — То есть — мама! Мама! Мамочка!
Остальные летели вперед молча. До стен города было еще не меньше двух миль, а ведь нужно было еще обогнуть их со стороны леса, чтобы выйти к ближайшим воротам. Лошади бежали быстро — это были лучшие скакуны в конюшнях Юнивор-Крос — но и волкогоны были тоже отнюдь не медлительными тварями. Охота на крупного зверя была основой их выживания, и догонять быстроногую жертву на равнине им было не впервой. Расстояние между ними и беглецами постепенно сокращалось, а вскоре стало ясно, что до городских ворот всадникам без драки не добраться.
— Быстрее, быстрее! — криками подгонял остальных Джофин Айт. — Главное — добраться до рва, мост они поднимают только на ночь!
Ру Лии скакала, стиснув зубы. Она сидела в седле, как влитая, абсолютно неподвижно, слегка пригнув голову, а одну руку положив на торчащий за поясом кистень. Когда оторвавшийся от стаи самый крупный волкогон поравнялся с ее лошадью, она глянула на него искоса, невозмутимо вырвала из-за пояса кистень и быстрым ударом переломила ему позвоночник. Волкогон кубарем откатился в сторону, а через пару мгновений уже затерялся под лапами догнавшей его стаи. Мирно отдыхающие в траве некрупные ящеры с криками бросились врассыпную. Вспорхнули с обглоданного трупа стегозавра двое гробогрифов — костлявых длинношеих птиц с клыкастыми клювами — и визгливо закричали уже в воздухе, когда под ними потекла лавина из волкогонов.
— Мне кажется, нам конец! — крикнула Ру, обернувшись.
Крас, скачущий рядом, вырвал кинжал из ножен.
— Не думаю! — крикнул он. — Не сегодня!
И взмахнул кинжалом. От клинка отделилась голубая искрящаяся дуга, стремительно разрослась до ширины десятка лошадиных прыжков и ударилась в землю прямо перед волкогонами. На земле словно невидимым гигантским стилом прочертили кривую прямо перед набегающей стаей. Кривая мгновенно вспыхнула синим пламенем высотой в рост человека, и шириной не менее пяти шагов. Волкогоны, возглавляющие погоню, не успели затормозить и врезались прямо в эту стену огня на полной скорости. Они исчезли из поля зрения лишь на мгновение, а когда вновь появились с той стороны огненной стены, то это уже были сплошь охваченные огнем головешки, которые летели вперед лишь по инерции, извиваясь и дергаясь в предсмертной агонии.
Все новые и новые волкогоны влетали в эту стену нагретой до невероятной температуры плазмы. Задние ряды толкали вперед обезумевших первых, а те ничего не могли с этим поделать и бежали в огонь в надежде быстро проскочить его. И будь это обычный лесной пожар, многим бы из них это удалось, и уцелевшие смогли бы продолжить погоню. Но в огне этого пожара уцелевших не оставалось. И скоро обугленные трупы уже грудились вдоль всей линии огня, а из пламени то и дело вылетали новые обугленные тела, врезались в эту груду и затихали.