Монарх V
Шрифт:
— Урок окончен, — прошептал он, прижимаясь губами к моему уху. — Сдавайся.
Я схватил его за запястье, чувствуя, как магия защиты — та самая, что должна была спасти мир — рвется из меня, как вода из треснувшего кувшина.
— Пошел ты, муд…
И тогда я сделал то, на что никто не мог рассчитывать.
Принудительное перемещение в Домен
Холод Домена впился в кожу тысячами игл. Воздух
Греймдар материализовался рядом, обернутый искаженным пространством. Его защитные чары рассыпались алмазной пылью, едва коснувшись здешнего воздуха.
— Сириус… Эридан… — его шепот оставил ожоги на моей коже. Глаза Первого расширились, узнав узоры этого мира — те самые, что когда-то носил на теле убитый ими Монарх.
Я шагнул вперед. Земля вздыбилась, сбив врага с ног.
— Здесь каждая песчинка — моя воля. — щелчок пальцами, и плащ Греймдара вспыхнул огнем. — Твое пространство здесь гниет.
Он взревел, выпустив спирали искаженной реальности. Взмах руки и щупальца застыли хрусталем. Еще жест и осколки вонзились в его лицо. Сапфировая кровь стекала по щеке.
— Вор! — сипел он, поднимаясь. — Как ты выжил?
— Настоящие императоры, как и империи, никогда не умирают. — я сжал ладонь и хруст ребер Греймдара отозвался мелодией. — Они лишь засыпают и пробуждаются вновь.
Его проклятие-дым растворилось в воздухе Домена. Никчемные попытки… Я наклонился к поверженному:
— Здесь я — ваш кошмар. Правосудие.
Первый рванулся, выпустив вихрь, разрывавший когда-то галактики. Вздох — и энергия свернулась пепельной змеей вокруг его шеи.
— Голицын тоже пытался меня прикончить. — мои пальцы сжались, а на синей коже мерзавца выступили капли звездной крови.
Он рухнул, хватая ртом ледяной воздух. Когда встал, от былой мощи остался лишь тлеющий ореол.
— Я не умру! НЕ Я! — закричал Греймдар, выплевывая древнее заклятье.
Жест — и его слова застряли в горле.
— Ты.
Домен сжал его тело свинцовым саваном. Кости трещали, синяя кровь фонтанировала, но Первый молчал. Лишь смотрел, пока плоть не начала осыпаться глиняной крошкой.
— Сириус… — последний шепот смешался с пеплом.
Звезды Эридана вспыхнули ярче, заливая светом трещины на земле. Когда от врага остались лишь мерцающие шрамы, я коснулся ладонью почвы. Холод отступил, уступив место шепоту очередной победы.
Новый островок покоя формировался на глазах.
Императоры, лишенные кукловода, тут же обрели покой,
— Они… обещали вечность, — пробормотал он.
Но Первые не держат обещаний. По земле, покрытой недавно пролитой кровью, раздались лёгкие шаги.
Осман не сразу осознал, кто стоит перед ним. Тонкие пальцы крепче сжали рукоять меча.
— Как закончились твои жалкие попытки убить моего мужа? — прозвучал холодный голос Анастасии.
Султан медленно поднял голову. Та, кого он собирался насильно выдать за своего сына, стояла перед ним, исполненная презрения и праведного гнева.
Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Анастасия шагнула ближе, её меч вспыхнул в лучах заходящего солнца.
— Отвечай, Осман.
Он сглотнул, глядя на её холодное, непроницаемое лицо.
— Я…
Но в глазах девушки уже было решение.
— Хотя… Мне необязательно это знать.
Меч скользнул по воздуху, как молния, и Осман, ещё секунду назад бывший правителем, упал на колени бездыханным телом.
Анастасия вытерла клинок, не удостоив мёртвого даже взглядом.
Я вышел из разрыва между мирами, ступая обратно в реальность. За моей спиной Домен Власти медленно закрывался, а мир внутри него сиял новой энергией.
Дело было сделано.
Сквозь ткань вселенной теперь пролегала непреодолимая грань. Сила Сириуса Эридана — моя сила — теперь окутывала этот мир невидимым щитом. Божественная защита легла, словно незыблемый барьер, отделяя их от надвигающегося кошмара.
Пока…
Я вдохнул прохладный воздух, ощутив, как лёгкий ветерок коснулся моего лица. Этот мир, мой новый мир, был в безопасности. Но какой ценой?
Передо мной простиралось огромное поле. Тысячи солдат, разумные монстры, охотники, маги — все, кто сражался за это будущее, ждали.
Как только они увидели мою фигуру, возвышающуюся над войском, тишина охватила всех.
Я, Глеб Долгорукий — Монарх, победивший смерть. Монарх, даровавший этому миру новую надежду. Они ждали моих слов.
Но пока я молчал. Рана, оставленная Греймдаром на моем боку, стремительно затягивалась.
Я просто стоял, оглядывая тех, кто сражался, тех, кто верил в меня, тех, ради кого я отдал часть своей силы. И тогда я, наконец, произнёс:
— Мир защищён.
Тишина, секундная, тягучая, разорвалась громовым рёвом ликования.
Но Я знал — это не конец. Первые не простят. Они придут. Но теперь им будет, куда постучаться…
Измерение мира Первых, где проживали самопровозглашенные боги, не имело границ.