Монастырь потерянных душ
Шрифт:
Однако, когда я зашла в дом, то первым делом заметила: ничего из вещей не упало.
Хотя толчкам оказалось под силу свалить меня с ног.
Я нашла еду, одежду, одеяла, газовую горелку и баллоны к ней. Работал водопровод.
Я не знала, насколько мне этого хватит. Я решила посвятить день исследованию местности. Мне казалось, я могу дойти до тех гор и посмотреть, что за ними, а к вечеру вернуться. Сна не было ни в одном глазу. Светало. Я прикинула, получится ли у меня добраться до Монастыря. Еще в детстве я неплохо ориентировалась в лесу, почему бы не здесь? Но пока меня пугал поход длиной в несколько дней.
Скрипнула половица. Осталась одна?
Стоя в большой пустынной комнате на первом этаже у окна, я обернулась. Он был возле двери, тень окутывала его, но я узнала. Парень из прошлого, где профессор лет на двадцать моложе, за окном идет снег, а слушатели внимают загадочной истории про странников. Он отвел черные прямые волосы со лба. Невысокий, не намного выше меня. Темноглазый. Похожий на брата, которого я никогда не имела.
Несколько дней назад мы с ним стояли по разные стороны стекла и не верили своим глазам. Сегодня нас ничто не разделяло.
— Тебе тут нравится? — спросил он без предисловий.
Я пожала плечами. Меня все устраивало — в том числе и его манера обращения, словно мы жили тут вместе уже давно. Может, и жили, — равнодушно подумала я, — только до этого я в своих воспоминаниях не дошла.
— У Монастыря есть к тебе предложение.
Он переступил, встал прямее.
— Я слушаю.
— Нам нужно построить город.
— Ха! А при чем здесь могу быть я?
Он не торопился отвечать. Разглядывал меня спокойно — как человека, с которым предстоит работать. Я пыталась убедить себя, что все происходящее неправильно, что я сейчас в незнакомом месте разговариваю с незнакомым человеком о странном, и я не удивлюсь, если все это исчезнет, и хорошо, если я окажусь в постели в Монастыре, но, скорее всего, обнаружу себя дома, не предпринимавшую никаких путешествий… Убедить не получилось.
— Ты поступишь на архитектурный факультет. Будешь учиться по специальной программе. Через пять лет ты сможешь спроектировать дом. Потом — практика по градостроительству, тоже в нашей системе. Потом… в общем, у тебя уйдет на это лет двадцать.
— И что мне за это будет? — я, изображая недоверие, попыталась саркастически улыбнуться, но, кажется, должного впечатления не произвела.
— Мы будем тебя содержать. Жилье, еда, одежда. Плюс немного денег на карманные расходы.
— Компьютер?
— Конечно.
— А интернет? Я смогу общаться с людьми вне вашей… системы?
— Если захочешь.
— Вдруг я им расскажу обо всем?
— Пожалуйста. Тут не о чем рассказывать. Много напряженной, специфической работы.
Город должен быть точно таким, каким его увидят архитекторы. Вплоть до людей, которые там поселятся.
— Ого, — я даже побоялась представить перспективу. — Значит, я не единственный ваш архитектор?
Вообразить себя архитектором я, разумеется, не могла, и потому с трудом произнесла последнее слово.
— Мы сделали подобное предложение всем шестнадцати. И не только.
— Кто-то уже согласился?
— Естественно. Но до подписания договоров лучше это не
Естественно? Но двадцать лет?! Одна моя часть по-прежнему старалась не верить в реальность происходящего, а другая воспринимала все в порядке вещей.
— Двадцать лет, — произнесла я вслух.
— Тебе есть на что их потратить?
Я могла бы возмутиться, но не стала врать. Обнаружилась третья часть, которая воспринимала ситуацию как игру. Уйдет этот парень — игра закончится. Я не хотела, чтобы он уходил.
— Хорошо, — я опустила взгляд к носкам своих ботинок. — Допустим, я соглашусь.
Но мне хотелось бы сначала знать подробности.
— Подробности — после того, как ты примешь решение. Твоя безопасность, разумеется, гарантируется. Ничего криминального в этом нет тоже. Ты ведь поехала в Монастырь, зная всего лишь, что там ведется исследование. Целый год жизни.
Мало ли что может случиться за целый год.
— А за двадцать?! — я посмотрела на него не без ярости.
— Ты вряд ли знаешь, на что их потратить, — повторил он. Молодой, лет на пять моложе меня. За ним явно стояла какая-то сила. Интересно, как бы я разговаривала, если бы эта сила стояла за мной.
Я усмехнулась.
— Любопытная у вас система. Сначала психологическое исследование, потом целый город, а что потом? Маленькое, но гордое государство?
Он покачал головой, улыбнулся и не ответил. Все сказки, которые рассказывали про Монастырь могли оказаться правдой. А могли — розыгрышем. Я вздохнула. Отошла от окна, прислонилась к стене. На улице небо уже окрасилось розовым.
— У вас же есть город, — сказала я, имея в виду показанный нам в Монастыре фильм.
Тот город, в котором профессор был совсем молодым, а крупноголовый доктор рассказывал про пересадку мозга.
Я думала, парень начнет возражать — мол, то были просто декорации, или что город давно разрушен, или что он не имеет отношения к Монастырю. Но услышала я другое.
— У нас город есть. А вот у тебя его нет.
Запись пятидесятая
Конечно, он манипулировал мной, но было лениво сопротивляться. Он ушел, попросив за ним не следить. Я поднялась поспать. В числе прочего, парень мне сообщил, где я найду остальных. Да-да, за теми горами. За восемь часов доберусь. Можно не торопиться. У меня есть дня два. Я прекрасно осознавала, что могу пожить здесь, сколько хочется, а потом, возможно, и сбежать. Добраться до Монастыря, осторожно его обойти, на дороге поймать попутку. Правильно, нечего было оставлять меня в одиночестве.
Но глубине души я знала, что сделаю все, как им хочется. И буду думать, что поступаю согласно собственной воле. Даже если они умудрились меня запрограммировать. Все это неважно. Я действительно не знала, на что мне потратить двадцать ближайших лет. Даже тридцать. Даже пятьдесят. Полгода назад, еще в городе, со своей квартирой, финансовой независимостью и недюжинными способностями журналиста, я думала, что могла бы жить-поживать так до самой смерти, нежиться в лучах славы и чьих-нибудь приятных объятиях. Не знаю, что там произошло, но меня занесло сюда. Архитектор. Я все еще не представляла себя в такой роли. Но город, в котором я бы хотела жить — в котором мне бы хотелось жить, а не умирать — представить, а точнее — почувствовать я могла.