Моника 2 часть
Шрифт:
– Дочка, что случилось? Где твоя сестра?
– Она пошла с моим посланием. Она попросит у него одолжения для меня… Это все… Я жду ее здесь…
Айме направилась к окну, пытаясь различить все шумы, но ни один не дошел до нее в полной тиши этой ночи… Все было во мраке, все казалось совершенно спокойным, только лишь холодела кровь в венах. Она хотела отойти, спрятаться, сбежать, но было поздно, потому что Ренато вторгся в ее комнату и властно приказал:
– Айме! Выходи!
Он почти выволок ее, ведя за собой, его пальцы, словно стальные крючки, вонзились в руку, заставляя покинуть спальню, где осталась испуганная
– Ренато! Ты сошел с ума!
– Я сошел с ума и был слеп, нужно так сказать! Притворщица! Развратница!
– Почему ты так говоришь? Почему ты так смотришь? – задыхаясь от ужаса, она пыталась защищаться: – Ренато, ты потерял рассудок?
– Ты помнишь это письмо? Отвечай!
– Я… я… я… – не находя выхода бормотала Айме.
– Оно твое… Ты не отрицаешь, не можешь отрицать. Оно твое, да, это ты писала его! Ты обманула меня!
– Нет, Ренато, нет…!
– В этом письме ты жалуешься, умоляешь, просишь сострадания у другого мужчины, а теперь ты должна просить меня… Но не делай этого, потому что это бесполезно… Это будет бесполезно!
Айме попыталась сбежать, но грубые и решительные руки Ренато крепко держали и сжимали ее, поднимаясь к горлу… С огромной от ужаса смелостью Айме удалось уклониться от рук, выплеснув яд обвинения:
– Я не виновна. Клянусь! Это она… она…! Я прошу сострадания, но не для меня. Прошу милосердия для нее. Я унижаюсь и умоляю, чтобы спасти ее. Монику!
– Что это ты говоришь?
– Моника – любовница Хуана Дьявола!
– Нет! Этого не может быть!
– Я поклялась любой ценой молчать… Поклялась не говорить… Ради матери. Ренато, ради нашей бедной матери, которая хотела спасти сестру. Я хотела спасти ее собственной ценой. Я прошу к ней милосердия, Ренато! Милосердия к ней и ко мне!
Придя в себя как от резкого толчка, словно поднимаясь из глубины бездны, словно луч света проступил из мглы, словно луч ослепительной надежды из глубины беспредельного отчаяния достиг его, Ренато отступил на шаг, ища правду в глазах Айме, которая плакала от испуга, и ее руки были протянуты, прося жалости и сострадания, голос, ослабевший от ужаса и плача, неумело и отчаянно бормотал ложь:
– Это Моника… Моника… Моя бедная сумасшедшая сестра, я тебе уже сказала. Она написала его для этого хищника Хуана, чтобы остановить. Не было возможным вырвать ее из лап этого бессердечного зверя. Отдать ее – то же, что отдать ее в лапы тигра… Ты не понимаешь, Ренато? Моника – любовница Хуана! Она отдалась ему в минутном помешательстве, не понимая, что делает, а он сделал ее рабой, жертвой. Ты не понимаешь?
– Как же мне понять…?
– Она полюбила его в минуту помешательства, и теперь он ее хозяин. Он приказывает, таскает ее как тряпку… угрожает ей скандалом. Она боится его до смерти, страдает и плачет… Он мерзавец, Ренато, бандит! Но не провоцируй его, не вставай у него на пути… Позволь мне поговорить
– Не лги больше! – гневно взорвался Ренато.
– Ты не веришь тому, что я говорю? Клянусь тебе, Моника написала это письмо! Она потеряла рассудок от страха и попросила моей помощи. Ее загнали в угол, она на краю пропасти, и прямо сейчас…
– Прямо сейчас что?
– Они беседуют там, за церковью! Она пытается убедить его уехать, позволить ей вернуться в монастырь… Это единственное, чего она просит, единственное, о чем умоляет…
– Ты сказала за церковью?
– Ренато, дорогой, сжалься над Моникой… и прости меня… Прости за то, что не сказала тебе. Она никогда не простит мне, если узнает, что ты знаешь об этом. Она раскаивается… Она хочет покончить с собой, умереть…
– Из-за Хуана Дьявола? – вырвалось у Ренато, переполненного сарказмом и горечью.
– Не из-за него, а из-за ее греха, стыда… Я хочу ей помочь, чтобы он оставил ее. Я обещала ей… Купить его отъезд и молчание… Может быть, немного денег будет достаточно…
– Ты полагаешь, достаточно немного денег? – взорвался Ренато в буйном гневе. – Думаешь, Хуан настолько низок, настолько подлый, настолько продажный мужчина?
– Да, Ренато, да. Это правда… Из-за него Моника помешалась. Она знает, что мама умерла бы, если бы она вызвала скандал. Я обещала ей поговорить с этим зверем, сдержать, попросить его… – Вскоре она прервалась, увидев, как уходит Ренато, и испуганно спросила: – Куда ты?
– Я пойду туда, а ты пойдешь со мной!
Он потащил Айме за собой. Напрасно она боролась, сопротивлялась… Он шел, словно безумный, ослепший, ничего не различая в хаосе чувств, его разум и жизнь вертелись в сумасшедшем вихре. Напрягшись изо всех сил, Айме взмолилась:
– Нет, Ренато, нет! Пожалуйста, подожди… послушай!
– Перед Богом ты скажешь то, что должна сказать!
– Нет… нет…! Ты сошел с ума! Не надо так со мной! – И отчаянно закричала: – Пожалуйста…!
– Ренато… Айме… Дочка… Дочка…! – напрасно взывал голос перепуганной Каталины, поскольку Ренато как смерч несся через залы и сад, волоча Айме, в то время как голос Каталины де Мольнар неустанно кричал: – Ренато… Айме…!
Старая женщина предчувствовала, предвидела трагедию. Она побежала, но ей не хватило воздуха, в глазах помутилось, и она упала на колени… Она увидела маленькую темную тень… Это был Колибри, но тот не остановился на ее отчаянный голос, который всхлипывая звал:
– Мальчик… мальчик! Быстро… На помощь…!
– Что происходит? Кто зовет? – приближался голос старого нотариуса, обеспокоенного криками о помощи, он воскликнул изумленно: – Донья Каталина…!
– О, Ноэль, друг мой! Быстро! Нужно помешать этому! Позовите донью Софию! Нужно это предотвратить!
– Помешать чему?
– Он убьет мою дочь! Ай…!
Она замерла, ничего не чувствуя. Дрожащий Ноэль посмотрел по сторонам. Мрак и тишина стояли в ближайших окрестностях и в садах… Недалеко грянул гром, встряхивая пространство, и шквал ветра просвистел меж листьев в густой чаще. Он тоже интуитивно предчувствовал, дрожа от подступавшего ужаса, но тщетно вознес глаза к небу, когда уже приближался шторм… Как бесполезно желание сдержать бурю, как невозможно схватить молнию, так невозможно было предотвратить все это… И перед своей беспомощностью, он воскликнул, словно молясь: