Монстры на орбите [= Чудовище на орбите]
Шрифт:
– Это меня удовлетворяет, – произнесла Джин апатично. – Я не слишком-то чем-либо сейчас интересуюсь… Что-то вроде разочарования.
Майкрофт кивнул:
– Это вполне возможно, я знаю.
Джин продолжала:
– У меня есть деньги. Я всегда хотела их иметь, и вот имею. И теперь… – она вытянула руки и приподняла брови, – это всего лишь цифра в банковской книжке… Завтра утром я встану и скажу себе: «Что я хочу сделать? Хочу купить дом? Хочу набрать на тысячу долларов одежды?
– То, что вам нужно, – сказал Майкрофт, – это друзья, хорошие девушки вашего возраста.
Рот Джин шевельнулся в улыбке, скорее болезненной.
– Боюсь, у нас не окажется никаких общих интересов… Мысль, наверное, хороша, но работать она не будет, – Джин сидела неподвижно в кресле, опустив глаза и приоткрыв рот.
Майкрофт заметил, что когда обстановка была непринужденной, рот этот казался очень приятным, даже благородным.
Она сказала низким голосом:
– Я не могу отделаться от мысли, что где-то во Вселенной у меня должны быть отец и мать…
Майкрофт потеребил подбородок:
– Люди, которые бросают ребенка, не стоят того, чтобы о них думать, Джин.
– Я знаю, – сказала она унылым голосом. – О, мистер Майкрофт, я так чертовски одинока… – Джин заплакала, уткнув лицо в ладони.
Майкрофт нерешительно положил руку на ее плечо, потрепал неловко.
Через мгновение девушка произнесла:
– Вы, наверное, подумали, что я ужасная дура.
– Нет, – ответил Майкрофт подчеркнуто грубовато, – я ни о чем подобном не думал. Я хотел, чтобы… – он не мог найти слова.
Джин собралась с духом и встала.
– Хватит этого, – она повернула его голову к себе и поцеловала в подбородок. – Вы на самом деле очень хороший, мистер Майкрофт… Но я не хочу сочувствия. Я ненавижу его. Я привыкла сама за собой смотреть.
Майкрофт вернулся к своему креслу и, чтобы занять пальцы, набил трубку табаком. Джин взяла свою сумочку.
– Сейчас у меня свидание с портным по имени Анри. Он собирается одевать меня до конца жизни. А затем я пойду… – она осеклась. – Лучше я ничего вам говорить не стану. Вы будете встревожены и даже шокированы.
Майкрофт прокашлялся:
– Полагаю, что буду.
Девушка кивнула, полная жизни.
– Пока! – и вышла из кабинета.
Адвокат снова прочистил горло, подтянул брюки, поправил жилетку и вернулся к работе… К монотонной, тупой, серой работе. Болела голова. Он сказал себе: «Я чувствую, что надо пойти и напиться». Прошло десять минут. Дверь открылась. Заглянула Джин.
– Привет, мистер Майкрофт.
– Привет, Джин.
– Я передумала. Знаете, будет лучше, если я приглашу вас отобедать со мной, а затем мы
– Очень, – сказал Майкрофт.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Мистер Майкрофт провел рукой по серым волосам и сказал искаженным голосом:
– Я не претендую на то, чтобы понимать вас.
В большом кожаном кресле, рассчитанном на легковозбудимых клиентов Майкрофта беспокойно ворочалась Джин. Она теребила пальцы, переворачивала ладони и смотрела на них.
– Я сама себя не понимаю.
В окне, в синем апрельском небе она видела томатно-красный маршалловский «Мунчейзер».
– Деньги повлияли на меня совсем не так, как я ожидала… Я всегда хотела иметь маленькую воздушную лодку, такую, как эта. Я могу купить дюжину их, если пожелаю, но… – она покачала головой.
Майкрофт вспомнил, какой была эта девушка при первой встрече: осмотрительная и дикая, не по годам жестокая, безрассудная. Обычные женщины рядом с ней казались пресными, нарисованными пастелью. Майкрофт угрюмо улыбнулся. Он едва ли мог сказать, что Джин становится ленивой. В ней еще была порывистость, нервирующее очарование. Она была черной со слоновой костью, с широким и гибким ртом, с аккуратными маленькими зубками, белыми и острыми. Вела она себя с шальной горячностью, но что-то все-таки ушло, и не так уж плохо, что ушло.
– Ничего похожего на то, что я думала, – говорила Джин. – Одежда… – девушка поглядела на свои темно-зеленые брюки, черный пуловер. – Она достаточно хороша… Мужчины… – Майкрофт внимательно наблюдал за ней. – Они все одинаковы, простодушные болваны.
Лицо Майкрофта невольно перекосилось, он заворочался в кресле. Ему было пятьдесят лет – в три раза больше, чем его подопечной.
– Те, кто влюбился, плохи, – сказала Джин, – но я привыкла к ним. Я никогда не страдала от их отсутствия. Но другие – финансисты, жулики – выводят меня из равновесия. Как пауки.
Майкрофт поспешил объяснить:
– Это неизбежно. Они гоняются за любым, у кого есть деньги. Маньяки, основатели всяческих фондов, мошенники – они не оставят вас в покое. Отсылайте их ко мне. Как ваш попечитель, я быстро от них отделаюсь.
– Когда я была бедной, – сказала Джин жалобно, – я хотела так много вещей. А сейчас… – она махнула рукой, – могу покупать, покупать и покупать. Но ничего не хочу. Я могу иметь все, что вздумается, и это оказалось почти тем же самым, что иметь… Мне больше нравится делать деньги… Похоже, я почувствовала к этому вкус, словно волк, который вкусил первой крови.