Морально безнравственные
Шрифт:
— Если я чему-то и научилась за последние несколько лет, — начинаю я, слегка опасаясь, что могу шокировать его своим изменившимся мировоззрением, — так это тому, что без власти ничего нельзя сделать. Те, у кого нет власти, стремятся к большей власти, а те, у кого власть есть, стремятся ее сохранить. Мы всегда будем ступенькой для тех, кто хочет получить власть, хотим мы этого или нет.
Один тот факт, что он наследник Агости, сделает его мишенью во всем мире, не говоря уже о том, что итальянцы сделают
— Я не хочу, чтобы наши дети были бесправными, потому что я видела, как мир относится к тем, у кого нет ничего ценного. Я хочу, чтобы они были на вершине, и мы можем дать им это.
— Маленькая тигрица, ты понимаешь, что это значит… — он прервался, сделав глубокий вдох. — Однажды Луке придется пойти по моим стопам.
— У него будет твое руководство. И я верю, что с тобой, как с примером для подражания, он станет достойным молодым человеком.
— Ты слишком доверяешь мне, любимая.
— Потому что я знаю тебя, Энцо. И семья стоит на первом месте. Для меня тоже семья всегда на первом месте, и это значит признать, что нам не будет лучше, если мы покинем семью. У нас никогда не будет мира.
— Ты права, но я не хочу, чтобы ты жертвовала своими ценностями только из-за этого.
— Энцо, — я поворачиваюсь к нему, чтобы он мог видеть мои глаза и убежденность, стоящую за ними, — мои ценности умерли в тот момент, когда вся моя семья задумала убить меня ради лишней буханки хлеба. Я уже не та, кем была раньше. Я научилась приспосабливаться к этому миру.
Я протягиваю руку, чтобы погладить его лицо.
— Существует спектр морали, дорогой муж. И я обнаружила, что меня устраивает быть в серой зоне.
— Тигрица, — простонал он, поднося мою руку к губам для мягкого поцелуя. — Ты — мое сердце, — говорит он и притягивает меня ближе к себе, прижимаясь своим ртом к моему. — Мы сделаем все по-твоему. Но если ты захочешь уйти, у меня будет план на случай непредвиденных обстоятельств. Я же сказал тебе, на этот раз ты возьмешь бразды правления в свои руки.
— О, Энцо, я не думаю, что ты понимаешь, как сильно я тебя люблю, — пробормотала я ему в губы.
— Люблю, маленькая тигрица, люблю. Потому что я люблю тебя так же сильно, — он обхватывает руками мой туловище, его член пульсирует внутри меня, и он продолжает показывать мне, насколько сильно.
?
Я прижимаю Луку ближе к себе, пока мы идем по проходу к назначенным местам. Энцо углублен в разговор с Марчелло, а я замечаю Каталину на другой стороне, которая пытается поправить платье своей дочери.
— Лина, — окликаю я, и она поднимает глаза, махая нам рукой.
Каталина отнеслась с пониманием,
Иметь друга-женщину… необычно. Но не неприятно.
Я также познакомился с ее невесткой, Ассиси, сегодняшней невестой, и она была столь же любезна, приняв меня в их семью.
О женихе, Рафаэло, я мало что слышал, кроме того, что он любимец Бенедикто Герра, несмотря на то, что родился вторым. Оглядевшись вокруг, я рада, что не заметила Джианну, но поскольку я слышала, что она сбежала со своим телохранителем несколько лет назад, это не так уж удивительно.
— Я так рада за Сиси, — говорю я, когда дохожу до нее.
— Я тоже. После неожиданного выкидыша я так рада, что Марчелло разрешил ей выйти замуж за своего любовника.
Выкидыш у Ассизи случился прямо перед похоронами Киары, и Лина призналась мне, что с тех пор Сиси никогда не была прежней.
— Раньше она была такой наполненной жизнью… такой озорной. Она была королевой розыгрышей. А теперь… мы едва можем вытащить ее из постели.
Лина сказала мне по секрету. С тех пор она беспокоилась о Сиси.
— С ней все будет хорошо, увидишь. Как только они поженятся, все будет хорошо, — поспешила заверить я ее, хотя мой собственный брак не был прогулкой по парку.
Поскольку Сиси и ее жених уже любят друг друга, я уверена, что она не столкнется с теми же проблемами, что и я.
Гости начинают входить, и мы все занимаем свои места. Я прижимаю Луку к себе, а сама устраиваюсь напротив Энцо, его сестры и племянницы.
Поскольку Марчелло — старший брат Сиси, именно он ведет ее к алтарю.
Мы прекрасно устроились и наблюдаем, как священник занимает свое место, а жених располагается перед алтарем.
Рафаэло выглядит нарядно в своем черном смокинге и с уложенными волосами, но, несмотря на это, в нем есть что-то странное.
Он кажется нервным, пока ждет Сиси у алтаря, постоянно постукивая ногой по полу.
Бенедикто наклоняется к нему, чтобы прошептать что-то на ухо, и он ненадолго прекращает свои беспорядочные движения, но как только начинает играть органная музыка, он снова возвращается к этому.
Марчелло и Сиси входят, держась за руки, и я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на платье Сиси.
Она выглядит потрясающе в белом, ее бриллиантовый головной убор изысканно дополняет ее светло-русые волосы.
Однако выражение ее лица совсем не радостное. Ее рот нарисован в виде небольшой хмурой гримасы, лоб напряжен по центру, как будто она изо всех сил старается запомнить отрепетированное движение.