Морально нечестивый
Шрифт:
Она смотрит на меня полными надежды глазами и протягивает руку с мизинцем в воздухе.
— Обещание на мизинчике?
Я смотрю на поднятый палец, а затем снова на нее. Она улыбается, и я не могу найти в себе силы отказать ей.
Я задерживаю дыхание и медленно обхватываю ее мизинец.
— Ура! — она вскакивает, убирая свою руку от моей.
Мой палец все еще в воздухе. Контакт был таким коротким… но я сделал это.
Я смотрю вверх, а Каталина смотрит на меня с такой нежностью… я почти хочу думать, что это любовь.
— Тогда я хочу быть полицейским, — внезапно вмешивается Венеция
— Но… — Клаудия хмурится. — Ты не мужчина.
— С чего бы мне быть мужчиной? — Венеция внезапно поворачивается.
— Ну… это же полицейский, верно? Значит, это работа для мужчины.
— Женщины тоже могут быть полицейскими. Думай о женщинах-полицейских, если хочешь, — объясняю я. — Я же сказал тебе, ты можешь быть кем захочешь. Твой пол не должен тебя останавливать. Просто замени мужчину в профессии на женщину, и у тебя все получится.
И Клаудия, и Венеция выглядят задумчивыми, но соглашаются с моим замечанием.
Тем временем приходит Амелия и сообщает, что завтрак готов.
Девочки бегут в столовую, а я остаюсь позади и протягиваю Лине руку.
— Ты был великолепен, знаешь? — она поднимается на цыпочки, чтобы поцеловать меня.
— Я имел в виду все то, что сказал.
— Я знаю. Ты самый лучший. — Ее глаза искрятся теплом, и я хватаю ее рот для быстрого поцелуя.
— Проклятие! — проклинает голос.
Я смотрю, чтобы увидеть Ассизи на вершине лестницы, прикрывающую глаза.
— Сиси?
Моя сестра небрежно спускается по лестнице, игнорируя вопрос Лины.
— Сиси, подожди! — говорит она, когда Ассизи уходит в столовую.
— Что? — вздохнула она.
— Что это?
Рука Лины тянется к шее Ассизи, и она откидывает ее волосы в сторону, открывая красное пятно.
— Ты заболела? — спрашивает она, беспокоясь о своей подруге.
— Что? Нет… должно быть, меня что-то укусило. — Она заикается, ее глаза смотрят куда угодно, только не на Лину. — Я хочу есть, увидимся в столовой.
— Странно… — замечает Лина, снова оказавшись рядом со мной.
— Согласен. — Я хмурюсь. Я уже давно заметил, что поведение Ассизи изменилось. Я не утверждаю, что знаю ее достаточно хорошо, чтобы комментировать ее личность, но она совершенно не такая, какой была вначале.
Кроме того, она стала очень скрытной, даже с Линой. Она перестала выходить из своей комнаты, и это меня беспокоит.
— Гуэрро хочет познакомить Ассизи со своим сыном, — говорю я ей, морщась от этой мысли. Я пересказываю наш разговор и то, что я пытался отказаться.
— И что нам остается делать? — спрашивает она, покусывая нижнюю губу.
— Я согласился на случайную встречу, не более того. Я не мог отказаться и рисковать конфронтацией. Или, лучше сказать, еще одной конфронтацией. Но не волнуйся. Я сказал ему, что в конце концов решение будет за Ассизи. Ничего не случится.
— Я надеюсь на это, — шепчет она, но очевидно, что она не убеждена.
— Считай, что мы держим наших врагов близко, — добавляю я.
Потому что некоторые вещи просто не сходятся. И я хочу узнать, кто именно терроризирует мою семью.
—
Мы перешли в кабинет, чтобы обсудить более конфиденциальные вещи. Каталина, Клаудия и Венеция все еще сидели в гостиной и болтали. Ассизи ушла довольно резко, но, учитывая ее поведение в последнее время, это было не слишком удивительно.
— Я тоже так не думал, — резко ответил я. Честно говоря, я не думал, что Адриан когда-нибудь простит мне то, что я сделал. После его пребывания в больнице он зашел сказать мне, что у него было время все обдумать, и хотя он не знает, сможет ли он простить меня, он готов попробовать. Это была такая хорошая новость, учитывая, что он мой самый дорогой друг.
— Ну же, мальчики, не будьте такими пессимистами, — цокает Влад, встает со стула и прохаживается вокруг, его глаза осматривают стопки книг в библиотеке.
— Почему бы нам просто не перейти к делу?
— К делу. — Влад крутится вокруг, приподнимая бровь. Адриан громко застонал.
Хорошо известно, что они не ладят. Адриан испытывает сильную неприязнь к Владу из-за его близких отношений с женой, Бьянкой.
За все время нашего старого знакомства даже я не знал о партнерстве Влада и Бьянки. Они знают друг друга уже около десяти лет, будучи напарниками для выполнения заданий по убийствам. Влад немного не в себе, у него проблемы с яростью, поэтому Бьянка стала для него идеальным партнером с ее спокойным нравом. Не говоря уже о том, что она буквально прикрывала его спину во время миссий. Влад предпочитает безрассудные убийства с близкого расстояния, в то время как Бьянка пристрастилась к пистолетам и винтовкам.
— Ты сказал, что у тебя есть новости, — говорю в ответ Владу. Интересно, у него СДВ или что-то в этом роде, потому что он никогда не стоит на месте.
— Новости? О, действительно. — Он достает из кармана пачку жвачки и засовывает одну в рот. — Я говорил с Квинн. — Он снова садится в кресло, откидывается назад и кладет ноги на мой стол.
Я поднимаю на него бровь, но он игнорирует меня.
— Как ты с ним связался? — спрашивает Адриан.
— Обычным способом. — Он гримасничает, как будто мысль о том, что он может прибегнуть к насилию — это такая надуманная идея. — Я зашел к нему в спортзал.
Почему у меня возникает мысль, что в этом деле есть нечто большее, чем он говорит?
— Как я уже говорил, он не стоял за нападениями. Он говорит, что не думает, что это был его отец. После смерти Хименеса они были несколько не в себе.
— В каком смысле?
— Они потеряли поддержку и много ресурсов. Возможно, им даже придется убраться из Нью-Йорка. Вернуться в Бостон и все такое. Он был очень откровенен, что мне показалось необычным. — Он делает паузу, чтобы прожевать. — После того, как стало известно о смерти Хименеса, все различные картели, которые подчинялись ему, решили выкарабкаться самостоятельно. Ортега все еще является крупным игроком, и я думаю, что он пытается привлечь на свою сторону и других. Какая бы империя ни была у Хименеса, она уже разрушена.