Морально противоречивый
Шрифт:
Его глаза расширяются на секунду, прежде чем он падает на меня сверху, полностью потеряв сознание. Я могу только смотреть на высокий потолок, слезы стекают по моим щекам, раны все еще кровоточат.
Мне требуется некоторое время, чтобы восстановить дыхание, и когда я чувствую, что ко мне возвращаются силы, я отталкиваю его от себя. Его спина ударяется о стол, его член выскальзывает из меня, оставляя за собой горящий след.
На шатких ногах я чуть не падаю, когда слезаю с алтарного стола. Смесь крови и спермы вытекает из меня, медленно стекая по внутренней стороне бедра. Я даже не осмеливаюсь
Обойдя комнату, я игнорирую окружающую меня резню, хватаю скатерть и превращаю ее в халат. Оторвав еще немного материала, я прижимаю его к ране на шее, кровотечение все еще продолжается.
Я даже не хочу представлять, как это выглядит, одно только ощущение этого почти заставляет меня хотеть умереть. Я уверена, что он сорвал кожу и мышцы с моей шеи, когда вгрызался в нее.
Я громко застонала, с трудом удерживая себя в руках, пока искала что-нибудь попить. Найдя непочатую бутылку воды, я с жадностью пью, пытаясь восстановить концентрацию.
Черт, Влад. Ты чуть не убил меня.
Смех бурлит в моей груди при этой мысли. Все мое тело избито и изранено, но я не могу сдержаться, думая о забавной ситуации.
Он так хотел не причинять мне боль, а в итоге полностью уничтожил меня.
Спустя некоторое время он наконец приходит в себя.
— Сиси? — я слышу его грубый голос, зовущий меня.
Я едва могу двигаться, пока пробираюсь к нему. Он дезориентирован, так как видит вокруг себя кровавую ванну, его собственное тело окрашено в красный цвет.
— Сиси? — повторяет он, приближаясь ко мне.
— Ты вернулся, — шепчу я с облегчением.
— Что… — он изучает меня, его брови сходятся вместе.
Подойдя ближе ко мне, он срывает ткань с моего тела, его взгляд ужасается, когда он рассматривает мою ушибленную плоть.
— Все в порядке, — быстро заверяю я его.
— Это я сделал? — его голос низкий и серьезный, его рука тянется вперед, чтобы коснуться меня. Даже не задумываясь, я вздрагиваю, мое тело имеет свой собственный разум — боль все еще хранится в его памяти. Он смотрит так, словно я ударила его, когда видит, что я избегаю его прикосновения. — Я сделал это, — глухо произносит он.
— Все не так уж плохо, — кротко говорю я, хотя само действие разговора отнимает у меня так много сил.
— Это не так уж плохо… — повторяет он в ужасе.
Повернувшись ко мне спиной, он оцепенело идет обратно к алтарю, опираясь руками на стол.
— Влад? — Я подхожу к нему, кладу руку ему на спину. Я чувствую его дыхание, его грудь поднимается и опускается.
— Не надо, — он поворачивается, ловя мою руку. Его глаза, хотя и вернулись к нормальному состоянию, стали ледяными, и от их пристального взгляда у меня по позвоночнику пробегает дрожь.
— Что? Почему? — спрашиваю я в замешательстве.
— Тебе пора, — тихо говорит он, и я как будто не узнаю его больше.
— Что значит «мне пора»?
Его рука распутывает ткань на моей шее, мускул
— Все в порядке, это не так уж и больно, — лгу я, моя рука тянется к шее, чтобы прикрыть рану.
— Не больно? — он поднимает бровь, и я ищу в его глазах морщинки или хоть какое-то проявление веселья, которое свидетельствовало бы о том, что мой Влад вернулся. Вместо этого я ничего не нахожу.
И это пугает меня больше, чем любая физическая боль.
Он проходит мимо меня, чтобы забрать свою одежду, медленно надевая ее обратно. Оглядевшись вокруг, он находит телефон, звонит Максиму и приказывает ему приехать сюда.
— Влад? — спрашиваю я, ни в чем не уверенная.
Почему он такой холодный?
Мне не страшна боль, лишь бы его руки обнимали меня, его голос говорил мне, что все будет хорошо. Я просто хочу вернуть своего Влада.
— Максим отвезет тебя домой, — говорит он отрывисто, но бесстрастно.
— Влад… не закрывайся от меня, — умоляю я его, боясь этой перемены в нем.
— Зачем мне от тебя отгораживаться, если тебя некуда приютить? — он пожимает плечами.
— Что… что ты имеешь в виду? — я заикаюсь, физическая боль и душевное смятение донимают меня.
— Это не работает, Сиси. Очевидно, — ухмыляется он, кивая в сторону пролитой на полу крови, трупов, усеивающих весь зал. — Тебе нужно просто уйти.
— Я не понимаю, — честно говорю я. — Что не работает?
— Это, — он проводит рукой между нами двумя, его голос почти роботизирован. — Я держал тебя рядом, потому что думал, что ты сможешь помочь мне с моими эпизодами, но очевидно, что это не работает.
Он отгораживается от меня.
Я не могу позволить ему сделать это. Не сейчас…
— Ты не избавишься от меня так просто, Влад. Да, это было неприятным событием, но мы это переживем.
— Разве ты не понимаешь? — Он подходит ближе ко мне, его дыхание касается моего лица, когда он смотрит на меня своими безэмоциональными глазами. — Теперь ты бесполезна для меня.
Я моргаю. Один раз. Дважды. Я продолжаю моргать, думая, что не расслышала его.
— Что… что ты сказал?
— Теперь ты бесполезна для меня, — повторяет он, на его лице жестокая улыбка, его пальцы обвивают мои волосы, когда он накручивает прядь. — Я держал тебя рядом по одной причине, и только по одной. Я думал, что ты исключение из правил, — уголок его рта приподнимается, — но ты такая же обычная, как и все остальные, — заявляет он, и мой слух замирает, а сердце бешено колотится в груди.
— Остановись, — шепчу я. — Остановись, пока ты не сказал то, о чем потом пожалеешь, — умоляю я его.
— Почему я должен об этом жалеть? — он пожимает плечами, глядя на меня так, словно я незначительна.
Как он сюда попал? Как?
Мое горло тяжелеет, слезы жгут глаза от его слов.
— Я люблю тебя, Влад. Ты должен это знать, я…
— Ты любишь меня? — смеется он, и этот звук причиняет боль моим ушам. — Сиси, Сиси, ты действительно пошла и сделала это, не так ли? — насмешливо качает он головой. — Ты знаешь, что я ничего не чувствую. Ты с самого начала знала, что самое большее, что я могу тебе предложить, это несколько оргазмов. Ничего больше, ничего меньше.