Морально противоречивый

Ланцет Вероника

— Я смогу, — отвечаю я, мой голос звучит решительно. — Я смогу, — повторяю я с еще большей уверенностью.

— Может быть, ты готов… может быть, ты наконец вырос, — шепчет она, почти про себя.

Остановившись передо мной, она материализует нож и протягивает его мне.

— Тогда сделай это. Прикончи ту единственную вещь, которая стоит между тобой и прошлым, — инструктирует она, закрывая мою руку рукоятью ножа.

— Что… что ты имеешь в виду? — прохрипел я, расширив глаза.

— Я стояла рядом с тобой все эти годы, брат мой. Я присматривала за тобой, направляя

тебя в нужное, как мне казалось, русло. Но я вижу, что подвела тебя, — она поворачивает голову в сторону, и одинокая слеза падает вниз. — Я позволила тебе использовать меня в качестве буфера, чтобы ты никогда не сталкивался с тем, что произошло на самом деле. Но больше нет, — она качает головой, вытирая глаза.

— Ви… Я не понимаю.

— Ты должен отпустить меня, Влад. Позволь мне вернуться туда, где я должна быть, чтобы ты тоже мог вернуться туда, где должен быть ты.

Она направляет нож кончиком к своему сердцу, слегка надавливая на него.

— Нет… нет… Я не могу, — внезапно говорю я, перспектива никогда не увидеть ее снова слишком страшна, чтобы думать о ней.

— Она будет рядом с тобой, брат. Опирайся на нее, как ты опирался на меня. Даже больше, — грустно улыбается она. — Но для этого ты должен впустить ее. Больше никаких секретов, никаких умалчиваний, — она делает паузу. — Расскажи ей обо мне, — она проталкивает нож чуть глубже.

— Нет, Ви. Я не могу этого сделать. Ты… — я прервался, в глазах стоят слезы.

— Я часть тебя, Влад. Я всегда была ею. Но я также… больше, — ее рот кривится, — и ты должен отпустить меня.

— Ви… — Я качаю головой, мое сердце громко стучит в груди.

— Ты все подавлял, брат. Но все это здесь, — она прикасается пальцем к моей голове. — Ты просто должен позволить всему этому вернуться.

— Это поможет вспышкам? — спрашиваю я, стыдясь даже думать об этом.

— Вспышки, — усмехается Ваня, и я хмурюсь. — Боюсь, это моя вина. Я так старалась запечатать разлом в твоем сознании… изгнать все плохие воспоминания, что не ожидала, что они будут сопротивляться мне. Они должны уменьшиться, когда я уйду, так же, как и твои воспоминания должны постепенно вернуться.

— Ты имеешь в виду… — Я моргаю, дезориентированный, ее слова странны и в то же время имеют смысл.

— Я слишком долго была твоим щитом, Влад. Я устала. Пожалуйста, отпусти меня, — шепчет она, вгоняя нож еще глубже.

— Ви…

— Пожалуйста, брат, — она поворачивает ко мне глаза, эти черные радужки так похожи на мои собственные, и я понимаю, что мне предстоит сделать выбор.

— Спасибо тебе, Ви. За то, что составляла мне компанию так долго. И прости меня, — шепчу я, наконец-то вонзая нож в ее сердце.

На ее лице появляется грустная улыбка, и, когда она закрывает глаза, ее форма растворяется в воздухе.

И впервые я понимаю, что это навсегда.

— Прощай, сестра моя. Я люблю тебя, — шепчу я, закрывая глаза.

В следующий раз, когда я открываю глаза, то снова нахожусь в хижине, Эль Вьехо сидит рядом со мной и медитирует.

— Ты вернулся, — говорит он, не глядя на меня.

— Да… — отвечаю я, блуждая глазами по комнате

в поисках ее.

Быстро встав, я выхожу на улицу, продолжая искать ее глазами.

— Она ушла, незнакомец, — говорит Эль Вьехо. — Это к лучшему.

— Как… — я собираюсь спросить его, откуда он вообще знает о ней, но, взглянув на его скрытное выражение лица, я понимаю, что некоторые вещи не должны быть понятны.

— Она сказала, что со временем приступы уменьшатся, — объясняю я то, что рассказала мне Ваня, и старик ожидающе кивает, как будто он с самого начала был уверен в результате.

— Тебе нужно встретиться со своим главным триггером. Кровь. Скорее всего, это одна из тех вещей, из-за которых ты заблокировал свои воспоминания, но также и та вещь, которая вернет их, — говорит он, перечисляя несколько вещей, которые могут мне помочь.

— Спасибо, — честно говорю я ему, и мой скептицизм отступает в первый раз.

Внутри меня появилась легкость, которой раньше не было, как будто я могу расправить несуществующие крылья и полететь.

— Не благодари меня пока, незнакомец. Предстоит еще много работы, — говорит он, перечисляя очередной план медитаций и процедур с аяхуаской. — Это должно ускорить возвращение твоей памяти.

Я киваю, готовый следовать всем его указаниям.

Через пару дней, когда я возвращаюсь в Ману, чтобы встретиться с Хоакином и получить некоторые ресурсы из деревни, мой телефон звонит впервые за несколько месяцев.

— Привет, старый друг, — шучу я, когда вижу, что это Марчелло.

— Ого, наконец-то ты соизволил ответить на звонок, — говорит он мрачно. — Я пытался дозвониться до тебя несколько недель.

— Ну, вот и я. Что случилось?

— Я хотел поблагодарить тебя за помощь с Николо. И за все остальное, — он делает глубокий вдох, и впервые я ошеломлен тем, что сказал Марчелло.

— Не за что.

Он слегка кашляет.

— В качестве мирного предложения я пытался связаться с тобой, чтобы пригласить тебя на свадьбу. Но ты так долго пропадал, что она уже завтра, — усмехается он.

— Какая свадьба?

Он возобновляет свои клятвы с Каталиной? Как-то это мило.

— Моя сестра, Ассизи, выходит замуж за одного из сыновей Бенедикто, — начинает он, но я перестаю слушать, услышав имя Сиси. Все мое тело замирает, и мне становится трудно дышать.

— Что ты сказал? — грубо спрашиваю я.

— Ей не повезло, — вздыхает Марчелло. — Она поняла, что беременна в начале прошлого месяца, поэтому мы пытались ускорить свадьбу, чтобы не было скандала, — продолжает он, но я отключаюсь.

Телефон выпадает у меня из рук, ноги едва держат меня в вертикальном положении.

Сиси. Замужество. Беременность.

Я подношу кулак к груди и бью себя изо всех сил, чувствуя приближающуюся атаку.

Я хотел хоть раз поступить правильно. Стать достойным мужчиной для нее. Но, похоже, мне все равно суждено стать злодеем, потому что ничто в аду или любом адском измерении не помешает мне вернуть ее.

Даже если она возненавидит меня еще больше.

Кровь стучит в моих жилах, и я чувствую, что снова срываюсь.