Морально противоречивый
Шрифт:
— Сиси… пожалуйста, не делай из меня того, кем я не являюсь, — говорю я ей, зная свои собственные — довольно печальные — ограничения.
— Нет, ты послушай меня, Влад. Я слышала все, что ты мне сказал. И знаешь, что я вижу? — спрашивает она, ее тон серьезен, и я качаю головой, почти рассеянно. — Я вижу любящего брата, который готов на все ради своей сестры. Я вижу верного человека, который посвятил всю свою жизнь тому, чтобы найти и отомстить за своих сестер. Одинокого человека, который искал убежища в памяти о единственном дорогом ему человеке, — она поджала
Она делает паузу, и я слышу биение ее сердца, как и своего. В комнате царит полная тишина, если не считать этих мелких стуков, которые, кажется, нарастают с каждой секундой.
— Я вижу человека с неограниченной способностью любить. Возможно, тебе не хватает других чувств, Влад. Но я думаю, что ты компенсируешь это другими способами, — ее рука оседает на моем сердце. — Твоя способность любить — это то, о чем люди пишут сонеты, мифы и сказки. Всеобъемлющая, — ее губы растягиваются в улыбке, — и я чувствую себя безмерно счастливой, что я та, кому ты решил подарить свою любовь.
— Черт, Сиси. Я… — она прикладывает палец к моим губам, заставляя меня замолчать.
— Я вижу тебя, Влад, хорошего и плохого. Я вижу тебя настоящего. Убийцу, животное, любовника, — ее рука опускается к моей груди, и она рисует маленькие круги над моим сердцем. — И я люблю каждую из твоих граней. Для меня ты просто ты. — Она делает глубокий вдох. — С этого момента больше не закрывайся от меня, боясь, что я буду думать о тебе хуже, потому что этого никогда не произойдет.
— Черт, Сиси, что я сделал, чтобы заслужить тебя? — Я обхватываю ее за плечи, притягивая к себе. — Ты единственная в своем роде, Дьяволица. Моя единственная в своем роде, — говорю я ей в волосы.
Мы остаемся так, кажется, целую вечность, обвивая друг друга, кровь прилипает к нашим телам, сердца бьются в унисон.
Я должен был понять, что моя Сиси будет только понимать меня. И все же я боялся рассказать ей обо всем, всегда думал, что она поймет свою ошибку и решит уйти от меня. Но каким-то образом всего несколькими словами ей удалось развеять весь этот страх.
Я должен доверять ей.
Моя храбрая Сиси обладает силой тысячи мужчин. Конечно же, она не откажется ни от чего.
Я крепче обхватываю ее тело, все мое существо пронизано любовью к ней.
— Я убила кое-кого, — вдруг Сиси заговорила, ее голос дрожит, когда она делает глубокий вдох. — Я не хотела, но и не жалела об этом, — продолжает она, рассказывая мне о девушке, которая терроризировала ее в течение многих лет, и о том, как она избавилась от ее тела. — Ты не единственный с запятнанным прошлым, Влад, — говорит она, откинувшись назад, чтобы посмотреть на меня.
— В моих глазах ты не можешь поступить плохо, Сиси, — искренне говорю я ей. — Ты можешь убить миллион людей и все равно останешься моей Сиси. — Если уж на то пошло, я еще больше горжусь ею за то, что она постояла за себя и выступила против тех, кто хотел причинить ей боль. Потому что любой, кто осмелится шутить с моей Сиси, заслуживает только
И я стремлюсь к тому, чтобы это произошло. Скоро.
Подняв руку, я смахнул несколько прядей волос с ее лба.
— Для меня ты идеальна.
— Видишь? Я тоже так к тебе отношусь. Ты не был бы моим Владом без своих недостатков. И поэтому ты идеален для меня.
Она приподнимается и, обвив мою шею руками, прижимается губами к моим.
Я наслаждаюсь мягким прикосновением ее рта к моему, тем, как ее губы слегка раздвигаются, как ее язык встречает мой, танцуя вокруг друг друга.
Я прижимаю ее к себе, мои руки лежат на ее пояснице, и я углубляю поцелуй. Ее сиськи прижимаются к моей груди, ее живот смягчает мой твердый член, и я уже чувствую, что вот-вот сгорю.
Как так получается, что один взгляд на нее — и я становлюсь болезненно твердым, одно ее прикосновение — и я готов излиться?
Как человек, который никогда не интересовался противоположным полом, я просто озадачен тем, как мое тело реагирует на ее собственное. Олицетворение женственности, она уникально привлекательна, создана специально для меня. И я планирую поклоняться ей до тех пор, пока живу.
— Больше никаких секретов, — шепчет она мне в губы.
— Больше никаких секретов, — соглашаюсь я.
Ее руки обвились вокруг моей шеи, я подхватываю ее на руки и выхожу из бассейна. Красные капли крови, смешанные с водой, прилипают к нашей коже, прокладывая себе путь вниз, капая на пол.
Сиси смотрит на меня сквозь прикрытые веками глаза, и, прижавшись ко мне, издает вздох.
Отведя ее в душевую кабинку, я включаю воду, позволяя ей смыть с нас все.
Под мощной струей душа мутная вода падает на наши тела, смывая красноту. Я опускаю ее на ноги и, взяв губку, намыливаю ее мылом, прокладывая путь по ее телу, очищая каждое пятнышко.
Она молчит, пока я провожу губкой по ее шее и сиськам, только внимательно наблюдает за мной, ее рот полуоткрыт, и она издает небольшой вздох каждый раз, когда моя рука касается ее сосков.
Я двигаюсь медленно, очищая ее тело, смывая кровь, чтобы открыть ее нетронутую кожу.
Опустившись перед ней на колени, я скольжу рукой по ее животу и ниже, к копне волос между ног. Ее дыхание сбивается, когда я осторожно провожу рукой по этому месту.
— Влад, — шепчет она, глядя на меня сверху вниз. Ее глаза запотевшие — от слез или воды из душа, я не знаю.
Уголок моего рта кривится в улыбке, когда я наклоняюсь вперед и целую ее живот. Я прижимаюсь щекой к ее коже, закрываю глаза и просто наслаждаюсь ощущением ее присутствия рядом со мной.
Она проводит руками по моим волосам, втирая шампунь в кожу головы. Ее прикосновения твердые, но нежные, они тщательно очищают мои волосы. Вздох удовольствия вырвался у меня, кожу покалывало, когда она провела пальцами по моему лицу, а затем прикоснулась к моей щеке.
— Мы все преодолеем, — говорит она. — Вместе. Мы — команда, помнишь? — улыбается она мне, и я чувствую, как мои губы подрагивают в ответ. Я беру ее руку и целую ее открытую ладонь.