Морской волк. 3-я Трилогия

Савин Владислав

Дворец-палаццо, занятый даже не штабом дивизии, а училищем морских кадетов. В зале полутьма, так кажется после солнца снаружи. На стенах картины, тематика не библейская, а военно-морская — ну, это общее, для всех морских штабов и училищ. Адмирал жестом предложил нам сесть — кресла не кожаные, а резные деревянные, наверное еще времена Медичи помнят. И задал дежурный вопрос — господа, с кем имею честь? Обращенный больше ко мне — надо думать, отец Серджио был для адмирала фигурой известной?

Я протягиваю свои «верительные грамоты». Текст на русском, на итальянском, и подпись «И.Ст». А ведь по сути это

означает, как в старые времена, «полномочный посол в ранге министра», с правом принятия политических решений. Посол великой державы СССР, самой сильной сейчас на европейском континенте.

— И что же вам угодно, синьор Кертнер?

— Ваш ответ, синьор адмирал — говорю я — в Италии, после расстрела немцами королевской семьи, есть лишь две политические силы, претендующие на власть. Временное правительство Народной Республики Италия во главе с товарищем Тольятти, признанное и поддержанное Советским Союзом, а также Святым Престолом, и так называемая «социальная республика» Муссолини, союзник Германии, ведущая войну против собственного народа. Вероятно, вам известно, как немцы на юге Италии относятся к мирному населению. И лишь отсутствие у них в настоящий момент незанятой военной силы объясняет то, что вас не трогают, пока.

— Добавлю от лица Святой Церкви — заговорил отец Серджио — вы, и большинство ваших людей, это правоверные католики. И Церковь считает своим долгом предупредить, что непричинение вреда слугам дьявола, немецким нацистам, не говоря уже о любом сотрудничестве с ними, это грех, могущий погубить душу. А любой поступок, немцам во зло, это истинно богоугодное дело. Известно ли вам, что Адольф Гитлер приказал в своей гордыне и служении силам Тьмы, чтобы все верящие в Иисуса Христа принесли особую присягу, тем самым, признав оного Гитлера выше Господа нашего? Так я спрашиваю вас, синьор адмирал, что значит ваше молчание — в битве сил Света с адовым воинством, никак нельзя остаться в стороне? Или ваша Истинная Вера подвергается сейчас испытанию сомнением?

— О сомнении речи быть не может — ответил Да Зара — но я хотел бы получить разъяснения. Какова позиция Церкви по отношению к русским безбожникам?

— О каких безбожниках идет речь? — спрашиваю я — те, кто двадцать лет назад разрушали церкви, и убивали священников и монахов, сейчас объявлены в СССР вне закона, как последователи Троцкого, врага советского народа. Православная Церковь у нас очень уважаема и неприкосновенна. И как вы можете заметить, в Стране Советов с недавних пор весьма почитается память славных предков — погоны в армии, ордена Суворова, Кутузова.

— Однако же, отчего правительство Тольятти называется «временным революционным»?

— А вы полагаете, синьор адмирал, что в военное время можно провести демократические выборы в авторитетные для всего народа органы власти?

— В Польше вы пошли и на это.

— И до сих пор наши солдаты вылавливают по лесам недовольных. Зато в Болгарии, Румынии, Венгрии, роль подобной «временной» власти играют законные монархи, которых никто не собирается свергать. Очень может быть, что и в Италии такой властью остался бы король, если бы его не расстреляли немцы.

— Монархи, это «временная» власть?

— Это уж как после решит народ. Если ему захочется и дальше терпеть самодержавие, то так тому и быть.

Синьор адмирал, слова товарища Сталина — мы не отказались от идеи мирового коммунизма, как самого справедливого общественного строя. Однако мы несем его лишь туда, где нас ждут, и готовы принять, и никак иначе. Практика же «советизации на штыках Красной Армии» признана порочной и наказуемой. Естественно, мы потребуем, чтобы в странах, куда мы вошли, для коммунистов не допускались притеснения, и были установлены такие же права, как для всех прочих партий. Это будет справедливо, поскольку именно коммунисты показали себя как наиболее непримиримый враг германского фашизма — а среди эксплуататорских классов и партий очень многие запятнали себя сотрудничеством с оккупантами, что даже на взгляд Святой Церкви есть смертный грех. Ну а после — пусть будет честная и легальная политическая борьба, в которой народ сам выберет свой путь. Мы видим свой долг лишь в том, чтобы обеспечить при этом должный порядок.

— Что ж, синьоры, хоть я не коммунист и никогда им не буду — но могу заверить, что с немцами и дуче мне тем более не по пути. Однако я хотел бы получить гарантии, для себя и своих людей, за которых несу ответственность.

— Какие особые гарантии вам нужны, синьор адмирал? Товарищ Тольятти призвал всех итальянцев, кто не запятнал себя преступлениями на службе у нацистов, и желает служить Народной Италии, принять участие в войне за свободу Отечества. Рим пока не освобожден, и кровь невинных жертв жаждет отмщения.

— Но мне известно, что дивизии королевской армии, перешедшие к вам на службу, подверглись переформированию и проверке. А кто-то из офицеров был арестован, и даже расстрелян.

— Строго по приговору суда, и за конкретную вину, на службе у немцев, или за пролитую народную кровь в январских событиях. И число их было очень невелико, едва один из сотни. Причем в состав трибунала входили представители Церкви.

— Вы ведь русский, синьор Кертнер? А ведете переговоры от лица «суверенного» правительства Тольятти?

— Военное время, синьор адмирал. Все подчинено интересам скорейшей победы. Ну а поскольку именно Советская Армия и Флот, это главная сила, сражающаяся с нацизмом на территории Италии, то логично, если ей пока и будет принадлежать право командовать.

— Входит ли в ваши планы оккупация Сардинии?

— Нет. Советское командование заинтересовано получить здесь, опять же, до конца войны, лишь аэродромы и места базирования флота. Сухопутные войска будут переброшены на остров только в случае, если ваши силы не гарантируют оборону от возможного немецкого десанта.

— Я подумаю над этим. Но полагаю, что проблем не возникнет. У немцев на Сардинии всего одна бригада, против целого корпуса генерала Бассо, в оперативном подчинении Супермарины. Причем Бассо, как и я, уверен в повиновении своих солдат.

— Тогда вопрос, как скоро вы, синьор адмирал, будете готовы принять наших офицеров связи? И направить своих, в Специю, в главную базу флота?

— Как можно скорее, синьоры. Ведь в ваши планы, насколько я понимаю, не входит, чтобы Сардиния стала объектом претензии англичан? Что же касается немецкого вторжения — то думаю, Гитлер не настолько сошел с ума, чтобы отправить и свой Средиземноморский флот вслед за Арктическим?