Московские праздные дни
Шрифт:
*
4 июня — мученик Василиск
Вот он, Василиск, пересочиненный в змея. Сегодня завершается черное дело черного петуха (см. главу пятую, Рождественский сезон, «Святки»). Если в январе он, семи годов от роду, умудрился снести яйцо, то сегодня, 4-го июня из этого яйца вылупится змей Василиск. С этого дня на деревню и на всю вокруг природу обрушиваются сухие напасти. Сохнет все подряд,
Сегодня нужно не дать змею вылупиться из яйца. Всем миром по деревне ищут это яйцо, икринку зла. Яйца собирают накануне, все что есть, и варят вкрутую.
Если попадется змеиное, гадина сварится, не проклюнувшись. Яйцо может попасться и в поле, прямо под ногами. Его нужно проткнуть стеблем петрова-бадога, растения с голубыми цветами (не василька). Весна уступает место летней засухе, отсюда эти мотивы.
Они странно соответствуют тому духовному напряжению, с каким человек Москва вступает в лето, в свет, в пространство.
8 июня — Земля-кудесница
Горшки из-под молока оставляли под цветущим шиповником. Так прогоняли из посуды духоту. Молоко после этого, по идее, не скисало. Точно так же у шиповника шумно дышал всякий человек.
Гадают о погоде по полету божьей коровки. Летит вверх — к вёдру.
9 июня — Федора, на язык колючая
Сплетница и разносчица дурных новостей. Федора разнесет по деревне скоро. Федора за углом норовит узнать о худом. Поэтому трепать в этот день языком никак нельзя. Тем более начинать ссоры и строить нелады. Они могут быть непоправимы, можно поссориться навсегда.
12 — Змеевик
Змей Василиск ведет змеиную свадьбу. В лес ходить не рекомендуется. Отменены гадания и тайные замыслы судьбы. В отверстую (через перелом измерений) душу лезет всякая дрянь.
Из домашних животных в эти дни на виду кошка. Она наполовину принадлежит ночи и потому чувствует Змеевика нутром. Она уходит из дома и сидит на пороге, подкарауливает змею, чтобы спасти домочадцев. Далее происходит схватка.
Кошка загрызает змею, но та перед смертью изловчается и жалит животное. Тогда кошка уходит в лес и отыскивает там таинственный лечебный корень, ест его и не умирает.
Змеиное сало почиталось целебным продуктом. Шкуру змеи прикладывали к телу, выводя нарывы и воспаления.
*
Вот опять это соседство: чёрта и змея. Сначала ударение на первый слог, чЁрта и змЕя, потом на второй: чертА и змеЯ. Черта, граница: Москва не любит границы. Все, что может повредить ее единственности, что делит ее, она отвергает или прямо относит к чёрту. Смерть — худшая из всех границ: вот змея,
*
В моей бумажной горе много записей о 4-м июня, дне Василиска.
4 июня 1801 года. Указ об освобождении священников и диаконов от телесного наказания. Стало быть, при Павле их пороли.
4 июня 1864 года. В Москве открыт первый в России зоологический сад. Чехов наблюдал сад двадцать лет спустя и скорбел душой по поводу его бедности и запустения.
4 июня 1940 года в Москве был открыт стадион «Динамо». Состоялась игра «Динамо» М –»Динамо» К (Москва против Киева, очередной неизбывный ментальный конфликт).
8 : 5 — выиграли москвичи.
Через год над этим стадионом пролетели фашистские самолеты. Война еще не началась, оставалось одно мгновение, но мы все еще дружили с немцами. Самолеты летели на воздушный парад — совместный, советско-фашистский.
И тут граница, разлом сознания, история, разведенная на части, не помещаемые в голове одновременно. Наша «плоская» история (как более или менее сложившаяся стопка бумажных сочинений у нас в головах) отвергает, замалчивает этот «пространственный» факт.
4 июня 1998 года. В городе Арзамасе на вокзале шарахнуло нечто, вынувшее в земле воронку в тридцать метров глубиной. Жители города и окрестностей увидели облако, смахивающее на ядерный гриб, и подумали, что началась атомная война. В соседнем городе Сарове (Арзамасе-16, ядерном центре, где проектируют русские бомбы) сначала в ужасе решили, что бабахнуло их «изделие». Но, слава богу, это оказалось не «изделие», а вагон с взрывчаткой, из разряда обыкновенных вооружений.
Обыкновенные вооружения в один миг навели шороху на всю страну.
Спустя три дня я ехал через Арзамас, продырявленный взрывом. В полночь мы проезжали вокзал; я вышел в тамбур и открыл дверь в никуда. Мимо, справа по борту, проплыло изуродованное здание вокзала, затем ночь спустилась ниже ватерлинии, и стала гулкой и бездонной. Огни города отъехали куда-то очень далеко и повисли над пустотой. Ямы видно не было. Здесь порвалось пространство.
*
В эти же дни в Германии произошла крупнейшая катастрофа на железной дороге. У скоростного поезда (200 км/час и выше) на полном ходу что-то случилось с колесом первого вагона. Лопнула шина (они теперь гоняют на шинах), вагон дрогнул и отцепил остальной состав. Поезд собрало в гармошку. Второй вагон, ставший первым, начало трясти, дотащило до стрелки и там выкинуло на опору моста, по которому проходит автобан. Мост рухнул на поезд, превратив половину его в металлолом. При этом машинисты в локомотиве не только остались живы, но даже не сразу среагировали на случившееся и остановили голову поезда (отрубленную мостом, точно это была казнь) только в двух километрах от места крушения. Жертв множество, погибших более сотни.