Мост к людям

Голованивский Савва

Водитель только пожал плечами:

— На себе я вас повезу, что ли?

— А мне нет дела, в десять я должна быть в Вильшаной! — Соломаха сердито сошла с дороги и направилась к ветвистым вербам. Возле одной из них торчал огромный пень, и она присела.

Молодежь безмолвствовала в машине. Галя с безразличным видом теребила красную кисточку, свисавшую с сумочки, и искоса поглядывала в окно.

А Сашуня напряженно прислушивался к тому, что творилось у машины, и не мог решить, как быть. Он смущался от близости этой хорошенькой и задиристой девушки,

с которой неожиданно остался наедине, и не знал, как себя вести. Выйти, глянуть на трамблер, может, что-то посоветовать водителю? Но ведь тот так пренебрежительно отвернулся, когда он предложил свою помощь… Остаться в машине? Но не истолкуют ли это по-своему, не подумают ли, что он потому и не выходит из машины, что остался в девушкой вдвоем?

— Вот что мы сделаем, — произнес Колодий. — Здесь неподалеку мастерские Молочанского совхоза. Километрах в трех, наверное, только что проехали. Я напишу записку директору, сходите — он даст.

— Ну да, «сходите»… — хмыкнул водитель. — Пойду, а попутная попадется, вы уедете, а машину бросите на произвол судьбы…

— Что вы… — попробовал возразить Колодий.

— Я от машины ни на шаг, — не дал ему закончить водитель.

— Так, может, кто-нибудь из нас пойдет? — поглядел Колодий на Соломаху, которая сидела у дороги на пне, будто все происходящее совершенно ее не касалось. — Я бы и сам сходил, но у меня нога… — Он шагнул к задней дверце и действительно захромал. — А может, кто-то из молодых людей? — заглянул он в машину.

Сашуня прикинул, что если идти к мастерским и назад да еще там какое-то время разыскивать директора и получать проклятую крышку, то за такое время можно и до Вильшаной дойти. Но мысль эта промелькнула и исчезла, и парень открыл дверцу.

— Схожу, а чего же, — согласился он.

— Вот и хорошо, — похвалил его Колодий. Вытащил из кармана блокнот, вырвал листок, написал что-то и отдал записку.

— Только ты там не задерживайся, одним духом давай, — строго бросил вдогонку водитель.

Теперь уже Сашуня не ответил ему и пошел в сторону совхоза.

Грузовая машина выскочила из-за бугра неожиданно. Увидев ее, Соломаха даже не поднялась со своего пня, а Колодий сошел с дороги, чтобы дать ей проехать: ведь машина грузовая, к тому же и идет в противоположном направлении, нечего и останавливать. Но водитель поднял руку, и машина, тяжело осев назад, остановилась.

— Что, припухаешь? — спросил цыганистого типа паренек из кабины.

— Да вот… — Таксист повертел в руке крышку трамблера, тоже, как видно, не надеясь, что незнакомый поможет. — Треснула, проклятая, бьет теперь на все четыре цилиндра одновременно.

— Та-а-ак… — протянул чернявый сочувственно и вместе с тем задумчиво, будто что-то прикидывая. — Так что, выручить? — неожиданно улыбнулся он, сверкнув белыми зубами.

Соломаха встала, едва услышав это задумчивое «так…», в котором сразу уловила хоть и неуверенную, но ощутимую готовность помочь. Быстро перебежала через несколько борозд, отделяющих ее от дороги, и умоляюще

произнесла:

— Выручите, мы заплатим.

— А зачем платить? Разве я покупал? — Цыганенок выскочил из кабины, пошарил у себя под сиденьем и протянул таксисту новенькую крышку. — На, бери. Шофер шоферу друг, брат и товарищ.

— Вот спасибо! — обрадовался таксист и сразу же надел новенькую крышку на свой трамблер. Вскочил в машину, повернул ключ, и мотор заурчал ровно и мелодично, словно заново рожденный.

Соломаха быстро раскрыла свою сумочку, достала серебряный рубль и подала спасителю:

— Вот, возьмите.

— Да разве она моя, что я деньги буду брать?! — Чернявый уже сидел в кабине, собираясь ехать. — За что купил, за то и продал. — И вдруг вспомнил: — Ты мне обломок дай, сдам кладовщику, — обратился он к таксисту.

Тот подбежал, подал замасленную негодную деталь, и полуторка тяжело двинулась на первой скорости.

Соломаха не глядя бросила рубль в сумочку и щелкнула замком.

— Ну, поехали!

Она быстро обежала машину и села на свое место.

— Как это «поехали»? — отозвалась Галя. — А парень?

— Какой парень? — оглянулась Соломаха удивленно. — Ах, этот? — только теперь вспомнила она о Сашуне. — В самом деле, как же нам быть?

— Что значит «как быть»? Надо ждать, — ответила Галя.

— Но ведь у меня в десять заседание, остается тридцать минут… — жалобно произнесла Соломаха, еще не решаясь настаивать.

Водитель вышел из машины и выглянул на дорогу — никого не было видно.

— Он, может, еще целый час будет ходить… — недовольно сказал и снова сел за руль.

— Так что же мы его, бросим? — голос Гали задрожал от гнева.

Соломаха быстро взглянула на нее, но смолчала. А водитель полуобернулся к Гале и спросил:

— Вчетвером одного ждать будем?

— Вчетвером послали, вчетвером должны и ждать, — отрезала Галя.

— А у меня план, — так же резко бросил водитель. — Кто как, а я простаивать не буду.

Его категоричность придала смелости и Соломахе.

— Ну посудите сами — у меня через полчаса важное общественное дело. Товарищ, — она показала на Колодия, который все еще не решался сесть в машину и все время поглядывал на дорогу, — товарищ, видимо, тоже спешит. Вам на поезд, у водителя план… А парень молодой, ручаюсь, что дело у него не такое уж важное…

— Да тут километров восемь, не больше, — вмешался таксист, — дойдет и пешком.

— И все-таки как-то неловко… — сказал Колодий, но, поколебавшись, сел рядом с девушкой.

Мотор работал, можно было развернуть машину, доехать до мастерских и разыскать парня — это заняло бы, пожалуй, меньше времени, чем споры, да и от неловкости освободило бы, а ее ощущали все. Но такого простейшего решения не предложили ни Соломаха, ни Колодий, — возможно, просто не догадались, а может, считали это слишком большой честью для какого-то мальчишки. А Гале, лицо которой пылало от возмущения, такой выход почему-то даже в голову не пришел.