Мой ангел-хранитель
Шрифт:
Сигюн заметила этот трюк и уже знала, что за спиной её колдует муж. Она с улыбкой обернулась - он стоял слишком близко к ней. Он перевел на неё зеленые глаза, а потом, движением ловких пальцев образовал из пузыря форму бабочки, которая взлетела, словно настоящая, присела на головку Нари, а потом лопнула, рассыпавшись на пыльцу. Ребенок снова залился смехом, а Локи опустился на корточки рядом с Сигюн, погладил её по голове, позволил прижаться к его груди, а сам же продолжал любоваться сыном, пробующим повторить фокус отца. Бог обмана лишь забавно посмеивался, наблюдая за его манипуляциями.
– Ты пришел так рано. Сегодня ты сообщишь людям?
– спросила
– Ни сегодня, а прямо сейчас, - отвечал колдун, усаживая малыша на постель, устраиваясь рядом с ним.
– А что если что-то пойдет не так? Я ещё не забыла их ненавистный взгляд, когда мы вернулись из Мидгарда, - проговорила дева, поглядывая на мужа.
– Это в прошлом. Все будет так, как надо. Асгард в таком положении, что у них нет выбора. Смерть Одина сделала их дух слабее также, как и тот факт, что теперь престол пуст и защитить народ некому. Они будут рады тому, что я здесь, - пытаясь скрыть злорадную улыбку, Локи начал любоваться малышом, сидящим около него.
– Я пойду с тобой. Я должна быть там, - Сигюн тут же спешно вынула из гардеробной первое попавшееся платье, но Локи остановил её, буквально выдирая из её рук наряд и отбрасывая его в сторону.
– Нет. Тебе там быть ни к чему, - его глаза проницательно глядели на неё, и девушка непонятливо сморщила милое личико.
– Я не хочу снова заставлять тебя врать. На трон я возведу тебя позже, родная, а сегодня побудь с нашим сыном.
– Но, Локи…
– Не обсуждается. Не заставляй меня запирать дверь, - серьезно сказал он.
Никто из родителей не заметил, как Нари ловко, но осторожно спрыгнул с кровати, а затем подбежал к матери, дергая её за подол халата. Сигюн подняла его на руки, чмокнула раскрасневшуюся после принятия ванны щечку.
– Ты все поняла?
– переспросил маг, уделывая прядь её волос за ушко.
– Поняла, - кивнула она, снова мирясь с тем фактом, что вновь она начнет ждать. К количеству таких моментов ей давно пора привыкнуть. Локи лишь изредка дает ей право хоть на что-то, как всякий муж, а в остальном же пытается её уберечь. А она, как любая жена, должна слушать лишь его слово. И она остается по его приказу, просьбе, мольбе, как угодно можно это назвать. Она остается в покоях, когда за ним закрывается дверь…
========== Глава 62 ==========
Он идет прямо, гордо, уже не скрывая свое лицо. Он идет и улыбается, предвкушая, какая ошалевшая, шокированная гримаса сейчас возникнет на лицах асов, когда они собственными глазами увидят его перед собой, живого, здорового. С обоих сторон его окружают золотые стены, которые однажды, очень давно, в далеком прошлом, что ветер перемен разорвал на части, он считал своим родным домом, потом они стали для него чем-то чужим, чем-то нелепым, как прекрасный горшок для скудного цветка, а после, когда в эти стены его привели в цепях, он и вовсе счел их тюрьмой, тогда весь Асгард, вся его роскошь, все его величие ассоциировалось у него с заключением. Теперь же он даже не знал, что чувствовал. Вроде знакомый запах в коридорах, в улицах, комнатах, но все это ему кажется таким далеким и забытым, напоминающим о его семье, хоть и не о родной. И говорит себе, что с прошлым пора расстаться, пора его выбросить, как не нужный мусор. Весь этот дворец теперь принадлежит только ему, а что здесь было до этого знать и вспоминать уже не стоит. Пусть будет так, словно он пришел в этот мир впервые.
Хугин и Мунин ловко спустились с блестящих сводов, осторожно приземлились
– Вы сообщили Хаймдаллю, чтобы он собрал людей в тронном зале?
– спросил маг, даже не глядя на своих поданных. Те гаркнули в ответ, и силой мысли передали, что холл уже набит людьми, ожидающими объяснений, с бьющимися в интриге сердцами.
– Хорошо, возвращайтесь, - Локи махнул рукой вперед, и пернатые покорно последовали его указу. Тем временем с грозной улыбкой Локи направился к дверям. Отворив их, он увидел перед собой затаивших дыхание людей, которые все до одного устремили глаза в сторону входа, где скрывался высокий мужчина в тени дверей. Они не узнали его, не сразу, а когда дневной свет, разгуливающий в зале, упал на его лицо, все в один голос ахнули. Подивившись весьма ожидаемой реакции, маг с ухмылкой, какой всегда любил манипулировать, подался вперед. Народ продолжал буравить его взглядами. Он жив. Он пришел, он вернулся к ним. Но как он выжил? Как?
Боевые доспехи украшали его тело, на голове красовался рогатый шлем, зеленый плащ с прорезями на подоле развевался при ходьбе, правая рука сжимала великий Гунгнир, время от времени ударяя им о мраморный пол, от чего по залу разносился глухой грохот. Он шел медленно, смотря вперед и лишь изредка заглядывая в побледневшие лица мужчин, стариков, женщин и даже детей, что жались к взрослым, откровенно боясь вернувшегося из царства Хель трикстера.
Зеленые глаза колдуна блестели, но были серьезными, были сосредоточенными. Он прошел между толпой людей, которая со страхом, инстинктивно расступилась, дабы пропустить вселенское зло, завладевшее копьем Одина. У асов сразу же состроились версии в голове, некоторые тут же предположили, что внезапная болезнь на их царя была наведена странным образом выжившим магом. А другие же не спешили с выводами, предпочитая услышать слова трикстера, хотя уже заранее не особо в них верили.
Локи повернулся к народу лицом, в тихом зале его легкие шаги слышались очень отчетливо. Он увидел теперь всех, обводил взглядом почти каждого, а народ же боялся произнести хоть слово, они сжались, когда глаза Бога хитрости добрались до них, словно опасались, что взгляд этот высосет из них жизнь. Вороны, что до этого сидели на спинке королевского трона, слетели к царю на плечи. Шепот пробежал по толпе - люди были поражены тем, что Хугин и Мунин подчинились магу. Неужели их страшная догадка сбывается?
Локи заметил, что из первого ряда чуть выступила Леди Сиф, держа свою крепкую, изящную руку наготове, положив её на рукоять своего меча. Его повеселила такая боеготовность. Вольштагг реагировал точно так же, а вот целая армия воинов и стражей почему-то не предпринимала никаких действий - они, кажется, как и простой народ, потеряли дар речи, с открытыми ртами наблюдая за то ли привидением, то ли живым.
– Как же я рад вас всех видеть, друзья мои, - улыбнулся маг, разведя руки в стороны.
– Жаль, что мы не можем ответить тем же, - послышался густой бас хранителя Бифроста, который вышел из массовки. На лице Бога лжи погасла усмешка, и он состроил печальное лицо.
– Да, я знаю, что вы все ещё ненавидите меня, Хаймдалль. Но я пришел сюда не для того, чтобы вести с вами споры, войну…
– Это ты убил Одина!
– прошипела сквозь зубы Сиф, бросаясь на мага с мечом, но тот ловко отбил его из её рук всего лишь одним движением пальцев. Валькирия опешила, глаза её налились свинцом.