Мой бесполезный жених оказался притворщиком

Павлова Нита

Мой родные так обрадуются, так обрадуются, я уже могу себе это представить.

Я не собиралась ничего обсуждать с семьей.

Это будет катастрофа.

Мне нужно отказаться прямо здесь и сейчас, но как? Как можно отказаться от такого предложения? Это не просто какая-то семья, это императорская семья. Если у меня не будет достойной причины для отказа, императрица на всю жизнь затаит обиду. Она, конечно, при любом раскладе затаит обиду, но все же не до такой степени.

Могла ли я сказать, что это невозможно, потому что невеста Илариона, Надежда Змеева, жива

и здорова?

Нет.

Сначала я буду выглядеть сумасшедшей, затем мне придется объяснять, откуда я узнала об этом, потом я не смогу объяснить, и все немедленно решат, что в заговоре того лохматого года принимали участие Флорианские.

И тогда голова полетит с плеч уже не только у меня.

Что бы на моем месте сказала матушка?

“Учитывая непростую историю с предыдущей невестой цесаревича, полагаю, мы можем снизить стоимость приданого вдвое?” — не то.

Что бы на моем месте сказал Платон?

“Мвахаха, не дождетесь!” — еще хуже.

Что бы сказал граф Флорианский?

“Спасибо, нам не надо. Может, предложите кому-то еще?” — тоже не пойдет. Императрица же мне не пылесос по акции предлагает.

Мой мозг вскипел, лоб взмок от пота, я шевелила своим кривым умишком так лихо, как не делала этого еще никогда прежде. И наконец мне в голову пришел один возможный предлог для отказа.

— Боюсь, я не смогу принять это предложение, — со всем доступным при моих скудных актерских способностях сожалением сказала я, и прежде, чем императрица успела вставить хоть слово, добавила:

— Потому что у меня уже есть жених. Согласитесь, было бы в высшей степени неприлично нарушать нашу с ним ранее достигнутую договоренность, пусть даже помолвка с цесаревичем является мечтой всей моей жизни. Только представьте, какой вероломной я буду выглядеть в глазах общества! Ах, мне ужасно жаль, но я вынуждена огорчить вас и отказаться.

Лицо императрицы вытянулось.

Повисла тишина.

Далекий крик единственной чайки показался мне каким-то дурным предзнаменованием.

— Дафна, — медленно, едва ли не по слогам проговорила императрица, — у вас нет жениха.

— Есть, — не сдавалась я.

— У вас нет жениха, — покачала головой императрица. — О таких вещах всегда объявляют. Я не могу не знать, понимаете?

Теперь-то уж точно ни в коем случае нельзя было отступать, так что я покрепче сжала спрятанные под столом руки в кулаки и с независимым видом продолжила нести чушь.

— Помолвка состоялась совсем недавно, — вот только что буквально, в моей голове. — Об этом еще не успели объявить.

Императрица уставилась на меня.

Я уставилась на императрицу.

Эта битва взглядов могла бы длиться вечно, но, видимо, Лисафья Андреевна все же решила сжалиться надо мной и вместо того, чтобы покрутить пальцем у виска, спросила:

— Кто?

— А? — растерялась я и нервно захлопала глазами.

— Кто ваш жених, Дафна?

Вот засада.

Так далеко я все еще не распланировала.

По лицу императрицы пробежала тень, ее глаза заблестели от едва сдерживаемого гнева, и я искренне надеялась, что он направлен не на

меня. Обманывала ли я ее? Да. Могла ли она быть уверена, что я ее обманываю? Нет. Потому что граф Флорианский славился своей нелюдимостью и неприязнью к публичным жестам, и его дети полностью переняли эти его черты. Во всяком случае, так говорили. Потому что ни на одном балу мы с Платоном так и не были замечены, оценить нас вживую было очень и очень сложно.

У меня мог быть какой-то там жених.

В теории.

Наверняка был, ведь только ненормальная станет врать о таком в лицо Ее Величеству.

И это в глазах императрицы означало, что кто-то очень сильно помешал ей, перешел дорогу, спутал карты, сорвал все планы, и кто бы это мог быть?

Были ли у меня вообще хоть какие-нибудь кандидаты?

Какое там. Я даже просто по именам помнила в лучшем случае человек десять.

Мой взгляд скользнул вниз, в горле запершило, я машинально потерла шею и — наткнулась на шнурок с лунным камнем.

Меня озарила блестящая догадка.

Я просто гений.

Если очень сильно прищуриться и отключить критическое мышление, даже найдутся некоторые аргументы в пользу правдоподобности выдуманной мной ситуации.

И в то же время это была ужасная идея, это был такой хлипкий план, что он держался буквально на соплях. На тех самых, которые я вместе с горькими слезами буду размазывать по лицу, когда у меня ничего не выйдет.

Я собиралась бросить кого-то под поезд, так что имело смысл выбрать того, кто уже и без того лежал на рельсах. К тому же у этого человека была своеобразная защита от козней императрицы. Пожелай она вмешаться, сам император остановит ее. Идеальный вариант.

— Это Лукьян Хилков, — наконец сказала я. — Он даже подарил мне подарок в честь помолвки, — я помахала рукой над кулоном из лунного камня. — Красивый, верно?

На это раз чашку выронила уже императрица.

Глава 28

Короткий путь от беседки к воротам императорского дворца и правда существовал. Он тянулся вдоль внешней стены, был невероятно неудобным и узким, к тому же я так и не смогла разглядеть хоть какой-то намек на ограждение. Так что все те несчастные пятнадцать минут, которые потребовались мне и вызвавшейся проводить меня до ворот императрице для того, чтобы преодолеть его, меня не покидало тревожное ощущение.

Мне казалось, что за нами кто-то наблюдает, но кто это мог быть? За все то время, которое я провела с императрицей на нас могли бросить взгляд лишь чайки.

— Вы абсолютно уверены в своем решении, Дафна?

— Правила этикета не позволяют мне нарушить данное мной слово.

— Я уверена, что никто не посмеет в чем-то вас обвинить. Я лично, — с нажимом подчеркнула императрица, — позабочусь об этом.

— Как я могу ставить вас в такое положение, Ваше Величество!

Я переигрывала, но что было делать, я уже вырыла себе такую глубокую яму, что только и оставалось убеждать всех вокруг, а главное себя в том, что все в полном порядке, потому что в глубине души я крот.