Мой лучший друг генерал Василий, сын Иосифа
Шрифт:
— Это точно, — заметил Толик.
— «…Да и я не могу на себя взять такую смелость… Кстати, я уже ознакомился с составами сегодняшних команд… И не могу не сознаться, что тоже был озадачен — под номером девять в команде ВВС заявлен именно Всеволод Бобров… Но на льду я его пока не вижу, на разминку он пока не вышел…»
— И это точно, — подтвердил Толик.
— «…Нет его и на скамейке запасных… Кстати, по секрету мне сказали, что нет его и в раздевалке!.. Где же он может быть?!»
— Лежит
Бобер поднялся с кровати и выключил репродуктор. Он снова лег. Толик, полежав, вскочил с тюфяка, прошелся по комнате, остановился около него.
— Не хочешь слушать, ладно. А мне интересно… Я тогда сгоняю на стадион? А?… На минуточку!
— Твое дело.
Толик выбежал из комнаты. Бобер повернулся на бок, лицом к стене. Полежал, потом встал и включил радио.
Толик выскочил из подъезда и, едва он скрылся за углом, к подъезду подкатил «ЗиС». Из него выскочил старший лейтенант с усиками. Стал искать глазами номер дома… Из дома выбежал мальчишка лет десяти.
— Пацан, не здесь живет футболист Шустров? — остановил его старлей.
— Толик? Он в пятой квартире живет, на третьем этаже.
Из машины вышли еще «виноватый» полковник из свиты Василия и подполковник Астафьев.
Полковник, изучив список жильцов перед обшарпанной дверью квартиры Толика, нажал несколько раз на кнопку звонка. За дверью послышалось шарканье ног и знакомый хриплый голос.
— Кого надо?
Полковник строго приказал:
— Шустров, откройте!!
Голос за дверью ответил:
— Шустрову шесть раз… Поп неграмотный! — И ноги за дверью снова зашаркали, удаляясь.
Разъяренный полковник посмотрел на быстро опустивших головы Астафьева и старшего лейтенанта, подавившихся смехом, со злостью начал давить на кнопку звонка снова.
Дверь долго не открывалась, затем послышались шаги, замок щелкнул, и в проеме двери появился Бобер. Полковник, облегченно вздохнув, снял фуражку и вытер лоб. Тут же снова надел фуражку и строго посмотрел на Бобра.
— Товарищ капитан, приказываю вам немедленно собраться и отправиться на стадион!
Бобер посмотрел на него и усмехнулся.
— Это ты, что ль, приказываешь?
Старлей угодливо ввернул:
— Приказ товарища генерала!
Бобер, не посмотрев на него, повернулся к Астафьеву, сказал мягко:
— Иван Михайлович, пойми, не могу я сегодня играть. Начну завтра… со Свердловска.
Астафьев вздохнул.
— Да я-то тебя понимаю, Сева. Но и ты нас пойми. Представляешь, что там сейчас творится!
— Представляю, но все равно не могу! Так и передай генералу.
Полковника буквально бил колотун. В бессилии он пошел на крайнюю угрозу.
— Вы с этим не шутите, товарищ капитан, за невыполнение приказе
— Ну и пойду!.. — с легкой насмешкой посмотрел на него Бобер. — А ты — вместо меня играть будешь.
Он захлопнул дверь. Полковник снова начал судорожно жать на кнопку звонка. Астафьев положил ему руку на плечо.
— Не надо.
— Что не надо?! — снова заорал полковник. — Что не надо?!. Ты не слыхал, что с нами будет?!
Астафьев взорвался:
— А мне по херу!.. Что будет, то и будет! Я боевой летчик, и если б не ранение… — Он помолчал, провел рукой по горлу. — Хватит, наслужился! Лучше на Север уеду, почту возить.
Махнув рукой, Астафьев пошел вниз по лестнице.
— А я не хочу на Север! — закричал ему вслед полковник. И снова хотел позвонить.
Но тут дверь приоткрылась сама: бабка выпустила в щель своего Барсика и снова быстро захлопнула за собой дверь. Барсик замурлыкал и начал тереться о голенища сапог полковника. Тот, разинув рот, поглядел на кота и взревел:
— Брысь, сволочь! — Отшвырнул ногой кота и, плюнув, круто повернулся и пошел вниз.
Выйдя на улицу, он не увидел в машине ни Астафьева, ни старлея, наклонился к шоферу. Тот молча указал на светящуюся вывеску пивной на противоположной стороне улицы. Полковник постоял немного и, махнув рукой, тоже направился в пивную.
В комнате Толика за столом, тесно прижавшись друг к другу, сидели несколько обитателей квартиры с Силычем во главе. Стол был заполнен картами лото. В центре стола — на кону — куча мелочи. Силыч, сидящий рядом с Бобром, тряс в мешке бочонки с цифрами, вынимая, объявлял:
— «Коряги»! — Все, у кого была цифра 44, закрыли ее фишкой. — «Барабанные палочки»! — Все закрыли цифру 11. «Туда-сюда, на тот свет и обратно»! — Все закрыли цифру 69.
Одна бабка Матвеевна возмутилась:
— Ты, паразит, можешь по-людски кричать?
— Не знаешь — не садись!.. «Дед»!.. — Все закрыли цифру 90. — Посмотрим, сколько ему лет. — Начал шуровать в мешке.
А бабка, закрыв цифру 90, закричала:
— Кончила! — И тут же сгребла всю мелочь.
— Ну, ты даешь, Матвеевна!.. Опять кончила. Как молодая! — заметил Силыч.
Бобер посмотрел на часы:
— Куда ж Толик запропастился?
— Придет, куда ему деться. — Силыч собирал бочонки, протянул мешок долговязому. — Держи, тебе шуметь.
Долговязый начал трясти мешок.
Дверь открылась. На пороге появились Толик и… медсестра Ксения Николаевна. Ксюша. Бобер замер. Толик весело поздоровался:
— Привет честной компании!
— Добрый вечер, — тихо сказала Ксюша.
Силыч быстро встал, забрал у долговязого мешок, собрал карточки, объявил: