Мой любимый киллер

Полякова Татьяна Викторовна

— Мой муж ничего у тебя не крал, — сказала я. — Его подставили. Он был глупым, самонадеянным человеком и считал себя гением. За рюмкой водки неудачно пошутил, а друг решил претворить его шутку в жизнь. Прибыл к тебе, обвинив Димку в шантаже, потом поспешил с ним разделаться — и концы в воду.

— Почему я должен тебе верить? — проворчал Сева.

— А я об этом и не прошу. Проверь Извекова. Увидишь, твои денежки где-то всплывут. Я уверена в этом. Он пытался убить меня два года назад, какой в этом смысл? Это было бы понятно, отдай такой приказ ты, но он ведь

действовал по своей инициативе. Если я что-то знала о деньгах, логичнее меня допросить, а он хотел одного: убить, потому что боялся, вдруг я что-то знаю. Мое возвращение сюда его ошеломило, он стал убивать всех, кто был причастен к тем событиям. Разумеется, он боялся не меня, а того, что ты узнаешь, кто украл деньги.

— Кто ж твой свидетель, любовница мужа? — спросил Сева.

— Да.

— Тогда почему он не убил ее два года назад?

— Наверное, не рискнул. Ведь она не имела к вашей фирме никакого отношения, ее смерть могла бы навести на интересные мысли. Он за ней приглядывал, рассказал ей сказку о злобных конкурентах, и она поверила, тем более что не придала их памятному разговору никакого значения. Но если бы решил, что она опасна, конечно, убил бы и ее.

Сева налил себе водки из графина, выпил и взял вилку, но тут же отложил ее в сторону, посмотрел на меня. Я уже все сказала и теперь разглядывала скатерть. Сева выпил еще рюмку, мне не предложил, впрочем, я не обиделась, надо же на чем-то экономить. Посидел, посопел и наконец заявил:

— Черт его знает…. Похоже на правду. Я этим умникам сроду не верил. — Сева перевел взгляд на меня и спросил:

— Ты ведь не только за этим пришла?

— У него мой сын. Он знает, где мальчик.

— На кой черт ему мальчишка? Или он такой умный, что на всякий случай подстраховался?

— Он не грозил, не звонил и вообще не пытался со мной связаться. Но если мой сын жив, только Извеков знает, где мальчик.

— Ясно. Еще что-нибудь?

Я вздохнула и даже застыдилась, потом вытащила фотографию и положила на стол перед Севой.

— Мне хотелось бы знать, кто эти люди. Такое возможно?

— Конечно, — пожал Крест плечами. — Этого я знаю, — ткнул он пальцем в Бата. — Его на днях застрелили.

— Точно. И здесь не обошлось без Извекова. Было бы здорово узнать, кто ему помог? Шофер Извекова набрал банду убийц из бывших дружков, но Бата застрелил киллер…

— Зачем тебе? — удивился Сева.

— Так. Личные счеты.

— Оставь фотографию, — сказал он. Я поднялась и спросила:

— Можно мне идти?

— Иди, — кивнул Крест. — Если понадобишься, позвоню.

Я сказала «до свидания» и покинула комнату, в коридоре возле двери меня ждал все тот же парень, правда, теперь поглядывал с изумлением, проводил до выхода из ресторана и даже сказал «пока», а швейцар добавил:

— Заходите.

— Обязательно, — порадовала я.

— Что он сказал? — задал мне вопрос Саша, как только мы отъехали от ресторана.

— Думаю, он мне поверил.

— Сейчас узнаем. Вадим, будь внимателен. Проверь, нет ли «хвоста».

— А я что делаю? — проворчал тот. Мы немного поплутали

по городу и, не обнаружив ничего подозрительного, отправились на квартиру Бата. Вадим пробыл в ней несколько минут, посмотрел на меня, потом на Сашу и заявил:

— У меня дела. Полагаю, военных действий не намечается, значит, я — третий лишний. — С этими словами он удалился, а я села в кресло возле окна, потерла лицо ладонями, вздохнула и принялась разглядывать свои руки.

— Думаешь, Ваня у Извекова? — осторожно спросил Саша.

— Он должен знать, где ребенок.

— Мы ведь уже обсуждали это: мальчик живет с человеком, которому доверяет.

— Саша, ради бога, перестань, — взмолилась я. — Если Извеков ни при чем, значит, мой сын погиб. Нет логического объяснения тому, что кто-то другой держит у себя ребенка.

— Логика — коварная вещь, — пожал он плечами, постоял, глядя в окно, и спросил:

— Что будем делать?

— Ждать, — ответила я. — Ничего другого не остается.

Поздно вечером мы пили чай, Саша о чем-то думал и несколько раз отвечал невпопад, вопросов вовсе не задавал, а мог бы. Например, такой: куда подевалась фотография? Была, и вот ее нет. Не заметить, что она исчезла, просто невозможно.

Он отодвинул чашку в сторону и вдруг сказал:

— Послезавтра хоронят Бата…

— Извини, — нахмурилась я. — Он, конечно, твой друг, но слезы у меня его смерть не выжмет. Он убийца, и тебе это прекрасно известно.

— Не так все просто, — вздохнул Саша. — Знаешь, я хотел бы поговорить с тобой о нем…

— О Бате? — не поняла я.

— Да, — кивнул Саша. — Он…

— Стоп, — резко перебила я. — Мне ясно, о чем ты. Там война, здесь другая жизнь, вы вернулись героями, которые никому не нужны… Я читала Ремарка. Извини, но я не хочу понимать твоего Бата. Ему заплатили, он послал киллера, и все, кого я любила, погибли. Может, мне стоит пойти к нему на похороны и попросить за это прощения?

— Успокойся, — сказал Саша. — Я не прошу тебя простить его. Я просто хотел сказать: Бат был хорошим человеком, как бы нелепо это ни звучало. Иногда жизнь загоняет в угол, и выбраться оттуда непросто, особенно если некому тебе помочь.. — Он посмотрел, грустно улыбнулся и добавил:

— Кому это знать, как не тебе.

Я закусила губу и попыталась что-то ответить, но Саша поднялся и ушел в комнату.

Я вымыла посуду, с удивлением обнаружив, как дрожат мои руки, не выдержала и пошла за ним. Работал телевизор, а Саша сидел на полу и смотрел не на экран, а в угол комнаты. Я замерла в дверях и позвала тихо:

— Саша… — Он поднял голову. — Почему ты заговорил об этом? — с трудом подбирая слова, спросила я.

Он неожиданно улыбнулся, протянул мне руку и сказал:

— Да ну их к черту, эти разговоры.

Крест позвонил около пяти. Я считала, что ждать звонка раньше, чем через два-три дня, бессмысленно, потому удивилась, а вслед за этим испугалась.

— Приезжай, — буркнул он и добавил:

— Жду. Саша был в ванной, я кинулась туда, влетела, не постучав, и пролепетала:

— Он позвонил.