Мой метод: начальное обучение
Шрифт:
Мы делаем из вкладышей композиции, повторяющие классические орнаменты. Дети пытаются воспроизвести увиденное. Сначала учительский образец, потом репродукцию Джотто (или другого художника). Им приходится тщательно вглядываться в каждую деталь, исследовать пропорции, соотношение величин. Глаз учится видеть гармонию, развивается эстетический вкус. Душа растет.
Все предшествующие упражнения готовят детей к настоящему рисованию не только с точки зрения техники (тренировка руки, глазомера, чувство гармонии, умение наблюдать, терпение). Не менее важна
В рисовании не может быть постепенного усложнения заданий, от простейшего вплоть до высокого художественного творчества. Лишь тренировка технических навыков и свобода духа приводят к цели. Вот почему мы не преподаем непосредственно рисование, но готовим к нему исподволь, предоставляя свободу в таинственном и волшебном занятии по воспроизведению предметов, лично прочувствованных. Рисунок должен стать потребностью, желанием выразить себя, как и язык. Усилия по совершенствованию этого способа самовыражения напоминают настойчивые попытки ребенка научиться говорить или писать так, чтобы его мысль стала реальностью. Детские усилия спонтанны, поэтому лучший учитель рисования — растущая душа, которая стремится проявить себя в творчестве.
Самые маленькие наши ученики с удовольствием обводят контуры разных предметов. Однако мы не замечали у них ужасных традиционных рисунков, столь трепетно хранимых в обычных школах. Так называемое «свободное детское творчество» является на самом деле свидетельством несовершенства глаза и руки юного художника, его невосприимчивости к красоте. Это проявление не детской души, а ее неразвитости. Это наглядная демонстрация чудовищных последствий необразованности.
Детское творчество свободно только тогда, когда свободен ребенок, когда у него есть возможность расти и совершенствоваться, создавать и выражать себя. Создавать и выражать себя.
Развитие органов чувств, моторики пальцев — азбука. Но без нее человек неграмотен, он не может выразить себя. Нельзя развить художественные способности детей, если не подготовить ребенка к развитию своих природных способностей. Однако мы создаем не школу рисования, тренирующую только руку, но школу нового человека. Ему нужен зоркий глаз, послушная рука, чуткая душа. Вся жизнь становится подготовкой к рисованию. А внутренний огонь довершит остальное.
Позвольте человеку оставить на холсте след божественного творения. Позвольте ребенку взять мел и нарисовать на доске простой контур или первое изображение увиденного листочка. Этот малыш сейчас ищет все возможные языки, все способы самовыражения. Потому что нет одного языка, способного выразить все богатство его внутренней жизни. Он говорит, пишет, рисует и поет, как птица весной.
Образование наших детей в области рисования состоит прежде всего в наблюдении за реальностью и вычленении в этом наблюдении форм и цветов.
Цветовое восприятие мы развиваем в учениках с самого маленького возраста при помощи сенсорных упражнений. Их рука привыкла к точным движениям, она послушна. Ребенок зарисовывает разные природные объекты. Не только цветы, а все, что его интересует: вазы, колонны, пейзажи. И на доске, и на бумаге. Это спонтанные попытки.
С самого маленького возраста наши ученики пользуются красками, учатся их сочетать, регулировать насыщенность цвета. Подбирать точный оттенок, соответствующий природному цвету. Для этого есть материал, состоящий из тюбиков с тремя основными цветами (красный, желтый, синий). С их помощью
К рисованию замечательно готовит изучение естественных наук. Однажды я показывала детям строение цветка. Принесла увеличительные стекла, пинцеты, скальпели — все, что положено для подобных опытов. Я лишь хотела узнать, насколько маленькому ребенку доступны опыты, производимые студентами биологических факультетов университетов. Все студенты знают, как трудно подготовить препарат стебля, отделить эпителий и т. п. Рука, привыкшая к письму, с трудом приспосабливается к тонкой, деликатной работе. Видя, как умелы маленькие ручки моих учеников, я решила дать им настоящее научное оборудование и проверить, не окажутся ли детский ум, их ловкие руки более приспособлены к такой работе, чем ум и руки студентов.
Я не ошиблась. Дети совершенно точно и с огромным интересом препарировали фиалку, мгновенно освоив весь предложенный инструментарий. Меня удивило, что малыши располагали части цветка на предметном стекле не как попало (что свойственно студентам), а в определенном порядке, создавая эстетически гармоничную композицию. А затем принялись тщательно зарисовывать увиденное, терпеливо и неустанно. Подбирали цвет, искали нужный оттенок. Получились прелестные, живые композиции, отражающие детское восхищение перед открывшимся новым миром, прежде неведомым.
Воодушевленная таким успехом, я поставила в классе микроскопы, чтобы ученики наблюдали различные ткани, от цветов до собственной одежды. Дети рисовали все, что видели. Так они учились рисовать, раскрашивать не по указанию учителе, а совершая работу, которая, как и составление геометрических орнаментов из вкладышей, рисование цветов с натуры, не считается традиционно свойственной детскому возрасту.
Музыка
Со времени появления моей первой книги о методе воспитания маленьких детей мы добились больших успехов в музыкальном образовании.
Синьорина Маччерони, которая работает со мной в Риме над развитием метода в начальной школе, сделала первые шаги в этой важной области воспитания ребенка.
Основа системы — это серия колокольчиков, соответствующих тонам и полутонам (клавишам пианино) октавы. Материал должен обладать основным свойством сенсорных материалов: предметы различаются только одним параметром. Это обостряет развиваемое чувство. Колокольчики, совершенно одинаковые по форме и размеру, издают разные звуки. Самое простое упражнение состоит в узнавании одинаковых звуков — нахождении пар колокольчиков, издающих тот же самый звук.
Мы сконструировали очень простую подставку: деревянную доску длиной 1 м 15 см и шириной 25 см, на которую ставятся колокольчики. Ширина доски должна быть достаточной для установки оснований двух колокольчиков, одного под другим. Доска разделена на черные и белые прямоугольнички одинаковой ширины, равной по ширине основанию колокольчика. Белые прямоугольники соответствуют белым клавишам клавиатуры пианино, черные — черным.
Доска вроде бы служит только подставкой, но на самом деле является и мерой, указывая место каждой ноты в гамме. Черные и белые прямоугольнички обозначают интервалы между ступенями гаммы: полутон между третьим и четвертым, между седьмым и восьмым обозначен белыми прямоугольниками. Между остальными белыми прямоугольниками — тон. Между черным и белым прямоугольником — всегда полутон.