Мой плохой мальчик
Шрифт:
Он победил. Он самый сильный и быстрый, у него потрясающая техника, он лучше всех. Я дохожу до самой нижней лавки и замираю в проходе. Все прыгают, и вряд ли кто-то обращает на меня внимание. К бортику подходит следующая группа спортсменов. Волков смеется с приятелем, что-то показывает руками и вдруг замечает меня.
Я смотрю на него и хочу обнять, прижаться, расцеловать.
Внутри меня плещется цистерна нерастраченных эмоций.
Не знаю, как это сделать, но я очень хочу его поздравить. Однако даже в состоянии аффекта понимаю,
Выпустив сумку из рук, не обращаю внимания на то, что она падает на пол, машинально колупаю ногтями кожу длинного ремешка, оставшегося в пальцах.
Дернувшись, подхватываю сумку и ухожу. Оглядываюсь.
Каждый раз глядя ему в глаза.
Он тоже смотрит. Больше улыбки нет. Между нами происходит немой диалог. И он настолько чувственный, что мне хочется начать трогать себя руками.
Я выхожу из бассейна, спускаюсь в холл, быстро иду на улицу, перехожу дорогу и возвращаюсь в здание университета, находящееся напротив.
Не могу уйти домой. Все тело горит от эмоций и жара. Волков меня впечатляет, он меня заводит, заставляет ревновать. Я сама не своя, и это похоже на праздник.
У себя в аудитории я включаю лишь настольную лампу, игнорируя верхний свет. Начинаю перекладывать папки с бумагами, сортировать рисунками.
Проходит чуть больше получаса. И, кажется, ждать дольше уже не стоит. Он, наверное, с друзьями, скорее всего, уехал на своей красивой машине. Но я не хочу ехать к свекрови. Хочу снова увидеть его.
В кабинете полумрак. Уже сорок минут, как закончились соревнования… Дверь наконец приоткрывается.
Подскакиваю…
Дышу как сумасшедшая и ненормальная. Секунда и, обогнув стол, я сама делаю шаг, оказавшись в его объятиях. У него еще мокрые волосы. Они приятные на ощупь.
— Ты пришла болеть за меня?
— Нет, конечно. За Иванишкина с экономического.
Волков наклоняется, слегка касается моего рта, затем страстно захватывает губы, и я повторяю за ним. Вся раскрасневшаяся, горячая от возбуждения. Припоминаю, что мы вроде бы ссорились. Я ревновала, мы ничего не решили, но это все не имеет значения.
Я схожу с ума. Я так хочу его целовать, что подкашиваются колени.
Облизываю и кусаю, перебирая волосы на его затылке. Еще с первого поцелуя я полюбила это делать. Я балдею от его вкуса, от ощущения его губ на своих губах. От приятного ежика на затылке.
Волков хватает мой язык, всасывая его в рот, играет им, облизывая своим. От возбуждения кружится голова. Мой студент резко прижимает меня к себе и, продолжая целовать в губы, кладет тяжелые руки на мою попу и без лишних церемоний задирает юбку, тут же бьет по заду в колготках, заставляя меня вскрикнуть и зажмуриться. Тянет колготки вниз, дерзко рвет их и снова целует в губы, шлепает по заднице.
По телу прокатывает дикое желание. Размякнув, хочу только одного: пусть продолжает, пусть только делает все, что пожелает.
Андрей
Мама мия, он великолепен! Я никогда не занималась подобным безумием.
Постанываю. Волков пальцами ласкает соски, а языком шею.
Затем опять поворачивает к себе лицом и снова присасывается в пошлом и грязном поцелуе. Мы так ласкаемся языками и губами, что стонем, причмокивая.
Андрей приподымает меня и несет к столу, резко усаживает, становится между бедер и продолжает целовать.
Ничего не соображаю. Сижу на преподавательском столе с раздвинутыми ногами и наполовину выпавшей из лифчика грудью. Просовываю руку под его майку и наслаждаюсь упругостью молодого спортивного тела.
Тут же мокну еще сильнее.
В последнее время я стала старательно за собой ухаживать, делать интимную стрижку, как будто ждала этого момента, когда Андрей залезет ко мне в трусики. И хорошо, что пары сегодня начались после обеда и перед этим я успела принять душ.
Он проходит губами по шее, прикусывает кожу и тянет поочередно соски. Шире раздвигаю ноги и охаю от предвкушения. Андрей отодвигает трусики и улыбаясь меня разглядывает.
— Жанна Кирилловна, вы тут такая красавица.
Меня возбуждает это его «Жанна Кирилловна». Ненормальная. Волков находит клитор и начинает искусно потирать его.
Обалдеть.
Пытаюсь трогать его тело, но не могу сосредоточиться. Он кружит там пальцем, разворачивает складочки, гладит, теребит, ласкает, жадно смотрит и иногда целует в губы. А после опять не дает покоя, продолжая разминать, тормошить. Затем отстраняется и, нагло глядя в глаза, облизывает свой указательный палец. Замерев, вводит его в меня.
Ох… ощущения непередаваемые. Я теряюсь. И не могу даже слова сказать, просто хватаюсь за стол. Ерзаю, выгибаюсь.
Волков с хитрой грязной улыбкой наблюдает за мной. И, заметив, что я вообще никакая, продолжает трахать пальцем. Периодически наклоняется к низу моего живота и языком бьет по чувствительному бугорку в центре. Из глаз сыплются искры. Меня аж подбрасывает. Андрей добавляет второй палец и действует жестче и быстрее.
И тут меня накрывает оргазмом. Просто бешеным. Я не понимаю, что происходит, у меня никогда не было так быстро и ярко. Меня буквально трясет. Волков смеется, сжимая меня и продолжая двигать рукой, я пытаюсь отстраниться, потому что это перебор, слишком приятно, чересчур космически. А он продолжает и, крепко меня обхватив, двигается, выжимая до последней капли.
Вздрагиваю, повисая в его объятиях, сдавливая его руку бедрами. Чувствуя внутри просто сумасшедшую пульсацию.
— Ты прекрасна, когда кончаешь. Хочу, чтобы ты регулярно кончала. Это теперь мое любимое кино.