Мой путь озарён рассветом
Шрифт:
И он наградил меня сочувствующим взглядом. Я грустно вздохнула. После приключений минувшего дня моя одежда выглядела как никогда паршиво, но как же всё-таки мне надоело постоянное её комментирование!..
— За тёплые вещи готова работать круглосуточно, — поспешила сообщить я, надеясь дать понять, что не столь безнадёжна, как могу показаться внешне.
Морено широко улыбнулся.
— Тогда останешься без руки. Лаура, займись сестрёнкой. Её магией ранило, а она храбрится.
Сказав так, он отвернулся и отправился раздавать указания остальным членам своей команды. Я
Женщина-змея утащила Рию разбирать ящик, где нашлись запасные одеяла, Крис и Питер ушли помогать остальным. Монику закачало, корабль отчалил. Мы плыли по течению, и особой нужды в гребцах не было, потому вёсла закрепили поднятыми, и только Сальво остался у руля, а Венанцо засел на носу, вглядываясь во тьму.
Старушка Лаура крепко сцапала меня за здоровую руку и утащила в свой закуток, где неожиданно приятно пахло травами, что заставило меня вспомнить о доме.
— Ну, чего, — строго поинтересовалась она, усаживая меня на набитый чем-то мягким мешок. — Давай, показывай.
С меня стянули рубашку, и рана, почти не различимая в неверном свете свечи, была пристально осмотрена и обнюхана, и лишь после этого Лаура легонько коснулась кожи рядом с повреждением. Я не смогла удержаться и негромко вскрикнула.
— То-то и оно, — старушка скорбно вздохнула и поставила свечу на маленький столик. — Ишь, магические штуки-то, а. Додумались, тоже мне, демонами стреляют. Ещё денёк, и руки у тебя не будет. А два, если руку не отцапать, не будет и тебя самой.
Звучало это плохо. Я сглотнула.
— И что, ничего нельзя сделать?
— Как так нельзя? — удивилась Лаура. — А я на что? Раз уж Морено подобрал вас, пропасть не дадим.
— И что?.. — я запнулась, не сумев сформулировать вопрос.
Что теперь со мной будет? Что станет делать странная старушка?
— А то. Больно будет очень, но мы сейчас… — Лаура осеклась, принялась рыться в своих ящиках, тихо выругалась и закричала что-то на южном языке.
Прибежала змея Аделинда, глядя на нас крайне недовольно. Обменявшись парой быстрых эмоциональных реплик, сопровождаемых многозначительными взмахами рук, они обе уставились на меня с явным сомнением. Лаура показала Аделинде мою рану. Та поцокала языком, заставив меня сжаться от дурного предчувствия.
Изучив рану с точки зрения ведуньи, я обнаружила, что в ней и в самом деле засели мелкие демоны, призванные в физический мир. Они были настолько маленькими, что можно было даже не пытаться завести с ними диалог, но их силы вполне хватало, чтобы отгрызть мне конечность.
— Так что делать? — не выдержав неизвестности, спросила я.
— Вырезать, — мрачно заявила Аделинда.
Я испуганно отклонилась назад, словно стараясь оказаться подальше от опасной женщины. Даже коснуться раны было больно, что уж говорить про вырезания?
Лаура безмятежно пожала плечами.
— Усыпим тебя эфиром и вытащим. Духи не любят эфир.
Это было сказано таким будничным тоном, будто мне предлагали съесть яблоки, а не уснуть с помощью жуткого наркотика.
— А без этого никак? — испуганно уточнила я.
— Да не бойся, — старушка мягко хлопнула меня по здоровому плечу. —
— Откуда? Я с такими вещами раньше не сталкивалась, — фыркнула я.
— Эфир называют порошком забвения, потому что он убивает эмоции. Вдохнув его, человек не чувствует ни боли, ни печали, ни радости, а потому все духи бегут от него прочь. Но когда действие порошка проходит, всё, от чего человек отказывался на время, наваливается на него с тройной силой. Те, кто не может с этим справиться, ломаются. Но ты знаешь, что делать, когда тебя насаждают демоны, ведь так?
Я покосилась на старушку с подозрением, но кивнула. Особого выбора у меня всё равно не было.
— Всё будет хорошо, — заверила меня Лаура. — Поспишь немного без боли и сновидений, а как проснёшься, всё будет хорошо. Может, поплакать захочется. Или посмеяться. А потом всё будет хорошо.
Аделинда развернулась и поспешила покинуть закуток старушки.
— Скажу Морено.
— И её товарищам скажи, — крикнула Лаура ей вслед, а потом тихо добавила мне: — А то подружка твоя совсем изведётся. Она демонов видит, но ничего с ними сделать не может.
Я невольно подалась вперёд.
— Откуда вы знаете?
Старушка широко улыбнулась, показав здоровые белые зубы, и сняла косынку. Из седых волос поднялись белые лисьи уши, а из-под длинной широкой юбки выглянул кончик хвоста.
— Раска! — обрадовалась я. — Белая лиса!
Лаура благосклонно склонила голову.
— У нас на юге собралось много кланов, больше, чем осталось здесь. Наши люди видят расков и оадоинов не реже, чем ниоров, а потому даже мысль о том, что нас можно не считать за людей, кажется нам дикой. Мы не дадим вас в обиду.
— Вы слышащая?
— Ведьма.
— Ведунья?
— На нашем языке разницы нет. А ты? Ты ведь тоже ведунья, я не ошиблась?
Я радостно кивнула. Старушка резко начала напоминать мне Марику.
— Только меня очень немногому успели научить, я и ближайших духов с трудом вижу.
Лаура хмыкнула и дёрнула ушами.
— Что-то видишь — уже хорошо. Знаю я вас, северян, вечно ведьм ни во что не ставят. Если мы с тобой подружимся, я тебя поучу.
Казалось, моей радости не было предела, но предел нашёлся неожиданно быстро. Вернулась Аделинда, бросив Лауре небольшой мешочек. Старушка погрозила ей пальцем и что-то строго сказала на южном языке. Женщина пожала плечами и собралась уйти, но Лаура велела ей остаться.
— Будешь помогать.
Меня уложили на постеленную прямо на полу подстилку. Старушка-ведунья намешала вязко пахнущую смесь в металлической чашке и предложила мне выпить. Я пила, наблюдая, как суетится Аделинда, доставая жуткого вида иглы, ножи и склянки, но страх вдруг отступил, захотелось спать.
«Вот и посплю», — вяло подумала я, а потом Лаура вдруг прижала к моему носу омерзительно пахнущую тряпку. Я попыталась вырваться, но в голове загудело, верх и низ поменялись местами. Я легла и закрыла глаза. Сон не шёл. Тряпку убрали, меня кто-то потыкал в плечо, но сил открыть глаза и дать понять, что я в сознании, не было. Впрочем, меня не особенно это волновало.