Мой ректор военной академии

Тур Тереза

– Мам, прости меня...

Мы стояли долго. Потом я наткнулась на горький взгляд Рэма.

– Иди сюда, мой хороший, - позвала я его.

– Простите меня...

– Все хорошо, - как заклинание повторяла я.
– Все обязательно будет хорошо.
– Только давайте больше не ссориться.

Милорд Верд заглянул минут через десять. Мы втроем успели успокоиться - и договориться, что соглашаемся с игрой, придуманной милордом. Будем, как Штирлиц в тылу врага. И тем более старательно будем играть, потому что от этого зависят

наши жизни.

Молодые люди были отправлены ужинать. После этого им разрешили вернуться в библиотеку и выпить чай в нашем присутствии. И на десерт употребить лимарру, которую еще утром принесли в поместье и до которой так дело и не дошло.

Как только они вышли - никаких возражений на приказ милорда не последовало - мне предложили выпить. Я согласилась с радостью.

– Так как на счет гномьего самогона?
– поинтересовалась я.

Милорд тяжело вздохнул:

– Распорядитесь, чтобы сока вам какого-нибудь принесли. И чайную ложечку.

Оливия внесла поднос, на котором стоял кувшин с соком и лежала чайная ложечка. По-моему, служанка аж подрагивала от любопытства. Кинула пронзительный взгляд на меня - на милорда все же смотреть опасалась.

Милорд Верд старательно отмерил ложечкой что-то мутное из глиняной бутылки, влил в стакан сока из кувшина - и подал мне.

Я понюхала, сделала глоток. По крепости - немногим слабее водки... Только со вкусом апельсина да еще каких-то травок. Да... стакана ее, родимой, мне явно будет многовато. Вечер определенно переставал быть томным...

ГЛАВА 14

Утром я дико гордилась собой. Я удержалась. И ограничилась лишь парой глотков замечательного напитка из стакана - ровно до тех пор, чтобы меня прекратило потряхивать... Но не более. Так что я наступила на горло собственной песне - а напиться хотелось отчаянно - но я не стала изображать из себя красноармейца в фашистском плену - и действовать по принципу: "Русские после первой не закусывают..."

Остаток вечера прошел...странно. Мы беседовали в гостиной. Я распоряжалась на счет чая - Каталина в честь приезда мастера Рэма и мастера Пауля расщедрилась на торт, изумительный, со взбитыми сливками и лимаррой, пропитавшей темные коржи.

– Каталина!
– торжественно проговорила я, когда попала на кухню.
– Я просто должна это сказать!

– Госпожа Лиззард, - настороженно отозвалась наша повар.

– Ваш торт вкуснее, чем все, что мы пробовали в кофейне с молодыми господами. А еда в доме лучше, чем в "Изумрудной цапле". Ой.

Я поняла, что проболталась - и путем нехитрых умозаключений прислуга догадается, с кем же я была в модном ресторане. А ну и пусть догадываются!..

Но повар отреагировала без любопытного алчного блеска в глазах, который я так не выносила. Она смутилась и растрогалась.

– Спасибо, - тихонько ответила она.
– Неожиданно. Но приятно.

Остальные слуги

смотрели на меня с одобрением.

На этом я отправилась спать.

Бывает, что думаешь - заснешь еще до того, как упадешь в кровать... Ан - нет! Вот она - ночь. Вот она - тысяча и одна мысль... И главная на повестке дня...
– нет - ночи - что это было?..

Мальчишки после чая достаточно быстро ушли - я поднялась, чтобы уйти с ними.

– Пожалуйста, останьтесь...

Я развернулась - и посмотрела прямо в глаза милорду Верду. Натолкнулась на что-то невероятное, притягательное. В этом взгляде темных глаз хотелось запутаться. И остаться... Но самое главное - в этом взгляде страшно было ошибиться - и принять желаемое за действительное...

И я, спрятавшись за неважные и обыденные слова, поспешила уйти из гостиной. А то получилось бы что-нибудь по типу: "Пьяная женщина - доступная женщина". Потом стыда не оберешься.

А теперь я ворочалась и думала... А что - есть мысль - надо ее думать. И времени много - вся ночь.

– И что же страшного было в этом интересе?
– вдруг замелькали у меня в голове мысли - такое ощущение, что чужие. "Надо меньше пить!" - ответила я себе.

– Да не то, чтобы страшно...
– пробормотала я непонятно кому, где-то в своей бессоннице.

– Неприятно?
– не унимался - будем считать, мой внутренний голос.

– Абсолютно нет. Наоборот, - улыбнулась.

– И какие же чувства возникли?

– Внезапно нахлынувшее желание...
– кому-то ответила я. А что?.. Я нетрезвая - еще и честная. По крайней мере, с собой. В своих снах...

Мне показалось - или голос как-то нервно сглотнул.

– Тогда почему ушла?

– Страшно...

Кто-то в моей бессоннице зарычал и засмеялся одновременно:

– Не понимаю...

– Страшно близко подходить к кому-то. И пускать к себе кого-то близко-близко. Тоже страшно, - прошептала я. И наконец-то заснула...

Утром я проспала. Проснулась уже ближе к десяти, вскочила. Уже привычно отругала себя за то, что не завила волосы. Так же привычно заплела косы и заколола их.

Сбежала вниз. Сначала кухня.

– Госпожа Лиззард, - улыбнулась мне Каталина.
– Милорд и его воспитанники отзавтракали. Только... он им нормально поесть не дал. Только по два сырничка позволил! А они маленькие совсем! Занятие фехтованием у них с утра... А дети голодные!

– Так они во дворе?

– Да, - кивнула повар.
– Завтракать будете?

– Спасибо. Я сама все возьму. Каталина, - мне пришла в голову мысль.
– А что, если мы напечем пирогов и пирожков? Пирожки с разными начинками. Все их любят, особенно милорд. Да и мальчиков побалуем... На обед тогда подадим бульон с кусочками мяса - и выпечку. А на ужин сделаем большие пироги - с рыбой.

– Можно, конечно... Только тесто я не ставила. А дрожжевому - ночь подходить.

– Я мы сделаем "ленивое".