Мой ректор военной академии

Тур Тереза

– Ты с ума сошла?

– Видимо, да, милорд Верд. Могу лишь сожалеть о своей несдержанности.

– Ах, "сожалеть"?!.. Ну, тогда вы можете сожалеть и об этом... Миледи.

Он схватил меня за руку - и потащил через кабинет к столу.

– Ричард, не смей!

– Все-таки, Ричард, - он подхватил меня на руки и усадил на стол.

– Там дети в гостиной, - попыталась я оттолкнуть его.

Но он уже целовал меня. Да, я была зла на него, зла на неловкость ситуации, на это раздражающее, во многом непонятное противопоставлении "миледи"-"госпожа",

на то, что сейчас придется заходить в гостиную и что-то объяснять мальчишкам, на алчные в своем любопытстве взгляды слуг... Но я забыла обо всем, как только его губы коснулись моих... Руки, которые еще секунду назад пытались его оттолкнуть, обвились вокруг него. Я подалась вперед, к нему, чтобы быть еще ближе - и услышала свой вздох, почти стон.

И за эту потерю власти над собой я тоже на него злилась!..

– Ты успокоилась?

– Нет, - его руки гладили мою спину - и хорошо еще, что не пытались опять рвать мое платье.

– Ника, я не знаю, как там у вас, в вашем мире. Я не путешествовал по разным мирам, как это положено у молодых людей моего круга. Я и не путешественник по натуре, и все было как-то недосуг. Я служил. Но у нас - все просто. Или ты прислуга, пусть даже и экономка - и при варианте любовной связи с хозяином тебя принято презирать и осуждать. Или ты хозяйка дома - благородная миледи. Я полюбил - и свой выбор сделал. Что тебя в нем раздражает, хотел бы я понять...

– Все происходит слишком быстро...

– Я тоже не планировал всего, что получилось вчера. Хотел сделать все, как положено - ухаживание, признание, предложение.

Я рассмеялась:

– Получилось замечательно. Вот как раз то, что было вчера... Это было... волшебно, - и покраснела так, что спрятала лицо у него на груди.

– Не понимаю, - пожаловался он мне на меня.

– Прости. Я слишком привыкла к одиночеству. И если не подпускать к себе - это норма жизни двенадцать лет... Очень трудно отвыкать. Трудно. И страшно.

– Ника...
– прошептал он мне на ухо.
– Я тебя люблю. И пусть я не понимаю мужчин вашего мира - мне остается радоваться, что они такие глупцы...

Я потянулась к нему, но он покачал головой - и отстранился.

– Сыновья в гостиной, - протянул он мне руку, чтобы помочь слезть со стола.
– А моя выдержка, как мы вчера узнали, тоже имеет пределы. И потом, я же опять платье на тебе порву...

– Не стоит, - опасливо посмотрела я на этого истребителя ткацкой продукции.

– Пойдем, - печально посмотрел он на меня.

Я захихикала, ощущая себя малолетней дурочкой, которая отпросилась на дискотеку - а пришла под утро. И грозят ей выяснение отношений пополам с разборками. И жу-у-у-у-ткооо!!!!

– Я кажусь тебе смешным?

– Нет, - вытерла я глаза.
– Вся ситуация в целом. Это мы с молодых людей спрашивать должны. И требовать приличного поведения. А получается...

Смеялись уже оба.

– Это нервное, - покачала я головой.

– Пора, - решительно сказал главнокомандующий в отставке - и смело, как

на приступ вражеской крепости, отправился к двери. За ним пошла я, покачивая головой - и все равно хихикая.

Так мы и дошли до гостиной.

– Ника, - прекрати.

Я согнулась пополам от хохота.

Дверь, ведущая в гостиную, резко распахнулась. На пороге появился Рэм с непростым выражением лица. Позади него мы увидели Пашу. Он был явно расстроен.

– И как прикажете это понимать, милостивый государь?
– зарычал юный герцог на милорда Верда, полностью игнорируя мое присутствие.

– Добрый день, молодые люди, - вежливо обратился к ним милорд Верд.
– Вы позволите пройти?

И мы вошли в комнату. Я задержалась, чтобы закрыть дверь. Когда обернулась, обнаружила, что мужчины стоят друг напротив друга. У милорда было спокойное, чуть насмешливой выражение лица. А вот мальчики... Такое было ощущение, что еще секунда - и они на него кинутся.

– Миледи, - обратился ко мне хозяин дома.
– Мы можем вас пригласить подойти к нам?

– Конечно, - кивнула я.

Меня усадили в кресло перед камином. Милорд Верд остался стоять рядом.

– Я сделал предложение вашей матушке, и очень надеюсь, что она ответит на него согласием, - начал милорд Верд.

– Вы ждете ребенка?
– посмотрел на меня в упор... нет, сейчас это был не мальчик Рэм, которому я помогала скрываться. Это был Геральд Аден Моэ, наследный герцог Рэймский.

Я опешила.

– Нет, - ответил за меня милорд.
– Миледи не ждет ребенка. Я бы почувствовал.

– Тогда... Я бы рекомендовал госпоже Лиззард ответить вам отказом. Поблагодарить за гостеприимство - и удалится. Нам пора.

– Знаете ли... Это переходит все границы, - судя по голосу, выходка Рэма вызвала у милорда острый восторг.
– Могу ли я спросить - почему?

– Вы не достаточно хорошая партия для...

– Продолжайте, - насмешливо протянул милорд Верд.

– Мама, - тихо спросил Паша.
– Мама, ты его любишь? Или он тебя... заставил?

– Молодые люди...
– очень-очень тихо сказал милорд.
– Будем считать, что я проникся вашей заботой о матушке... Однако я бы рекомендовал вам сбавить тон и удержаться от оскорблений. Честно говоря, я ожидал...

– Чего?
– злобно отвечал Рэм.
– Тому, что мы не обрадуемся?

– Ваша матушка счастлива. Она готовится выйти замуж. Я думал, что вы порадуетесь за нее.

– Рэм, не смей, - не могла не вмешаться я. По выражению лица юного герцога было понятно, что он сейчас скажет какую-нибудь вопиющую оскорбительную дерзость.

– Мама, - взвился Паша.

– И ты тоже.

– Милорд, - он скривился, тоже хотел мне что-то сказать, но я ему не позволила.
– Все потом... Не сейчас. Могу я поговорить с сыновьями? Наедине.

– Если они мне пообещают воздержаться от оскорблений и держать себя в руках, - отрезал он.

Глядя ему прямо в глаза, Рэм кивнул. Паша, явно нехотя, повторил его движение.