Мой суженый, мой ряженый
Шрифт:
— Я сейчас вернусь.
Концертмейстерша принялась что-то вполголоса говорить ему, он слушал, время от времени кивая. Женя издали наблюдала за ними. Взгляд у Анны Анатольевны, когда она смотрела на Женьку, был теплый и доброжелательный. Женя подивилась, что раньше не замечала, какие у них доверительные отношения.
Наконец, он отошел от рояля.
— А вы о чем беседовали? — в свою очередь полюбопытствовала Женя.
— О матери, о чем еще. — Женька задумчиво глянул себе под
Лось неважно себя чувствовал, поэтому репетиция завершилась на полчаса раньше. Можно было погулять немного, однако на улице стояла такая холодрыга, что Женя, ежась и пряча в варежку нос, решительно потребовала:
— Поехали домой.
Теперь этим словом у нее назывался Женькин дом — у себя в квартире она практически перестала ночевать и приезжала туда лишь днем на несколько часов, чтобы поработать за компьютером.
Женька согласно кивнул.
В прихожей их встретила Зинаида. Подол ее юбки был высоко подобран, в красных и мокрых руках она держала тряпку.
— Осторожно, не наследите! Я полы вымыла.
Линолеум, действительно, был влажным. На нем отчетливо проступали белесые пятна. Женька с отвращением принюхался.
— Мать, задолбала ты своей хлоркой! Возьму и выброшу твои порошки к чертовой бабушке, все до единого!
— А я новые куплю, — почти весело пообещала Зинаида и, на всякий случай, тут же улизнула к себе.
Женя и Женька поужинали и заперлись в комнате. Спать было еще рано, и Женька включил маленький японский телевизор. Показывали хоккейный матч.
— Не люблю хоккей, — проговорила Женя. — Поищи что-нибудь другое.
Он послушно пробежался по каналам и обнаружил какой-то сериал. Некоторое время они сидели на диване, обнявшись, и смотрели на экран. Потом Жене фильм наскучил.
— Слушай, — обратилась она к Женьке, — а у тебя есть детские фотографии? Ну там, где ты маленький.
— Это еще зачем? — спросил он с подозрением.
— Интересно. — Она глядела на него с улыбкой. — Хочу узнать, ты всегда был таким букой?
— С самого рождения.
— Не верю! Жень, ну пожалуйста. — Женя просительно заглянула ему в глаза.
— Ладно. Только там совсем чуть-чуть. — Женька встал, нехотя поплелся к секретеру и достал из ящика два тощих фотоальбома. Принес их на диван, небрежно сунул ей в руки. — Держи.
Женя с любопытством раскрыла альбом. С первой страницы на нее смотрела молодая, эффектная блондинка, одетая в пикантный, сильно открытый сарафанчик.
— Это кто? — удивилась она.
— Это? — Женька усмехнулся. — Мать.
— Да ты что? Быть того не может. Она ж у тебя красавица.
— Знаю.
— И молодая совсем. Ей сколько сейчас?
— Сорок
«А выглядит на все шестьдесят», — подумала Женя и перевернула страницу. Дальше шли еще несколько снимков Зинаиды — на одном она стояла с коляской во дворе, на другом держала на руках совсем крошечного Женьку, ужасно похожего на девочку, с совершенно белыми, длинными кудряшками.
— Просто ангел, — умилилась Женя.
В ответ он скорчил зверскую мину. Она кинула на него безнадежный взгляд и вздохнула:
— И что только с людьми делает жизнь!
Женя полистала альбом дальше. По мере того, как Женька становился старше, количество снимков, изображавших их вдвоем с матерью, таяло. К школьным годам их не осталось вовсе.
«Наверное, в это время она и заболела», — решила Женя.
Она просмотрела второй альбом, в котором молодой Зинаиды было намного больше. Женю, однако, удивило, что нигде на карточках рядом с Женькиной матерью не было ни одного мужчины. «Странно, — подумала она. — У такой интересной женщины наверняка должна была быть куча поклонников».
Женька терпеливо ждал, когда Женя закончит свое занятие.
— Все? — Он забрал у нее альбомы, спрятал на место и спросил с хитрецой: — Ну что, изучила мою биографию?
Она кивнула.
— Изучила, хотя и очень поверхностно. Хотелось бы глубже.
— Хватит с тебя и этого. — Несмотря на пренебрежительный тон, вид у него был вполне мирный и домашний. Даже, можно сказать, счастливый.
Он снова уселся на диване, придвинувшись к Жене вплотную.
— Пичужка!
— Что?
— Может, тебе выйти за меня замуж?
Она ласково погладила его плечо.
— Можно и выйти. А где мы будем жить?
— Здесь.
— Только не это! — против воли вырвалось у нее.
Тут же она пожалела о своих словах: Женька моментально ощетинился всеми иголками, глаза его сузились, губы сжались.
— Извини. Ничего другого предоставить не могу.
— Жень, не сердись. — Она ласково прижалась к нему. — Я не хотела тебя обижать. Пойми, мне все равно, где с тобой жить, хоть в конуре. Дело в другом.
— В чем?
— В дипломе. Здесь я его никогда не допишу.
— А зачем тебе диплом? — сухо спросил Женька.
— Странный вопрос. Чтобы закончить институт.
— А институт зачем кончать?
— Чтобы потом работать. Я же люблю свою будущую специальность. Я так долго мечтала, чтобы поступить именно в этот вуз. Я просто должна все довести до конца.
— Кому должна? — Он смотрел на нее пристально и холодно, точно следователь на допросе.
— Себе. Маме, в конце концов. Она во всем себе отказывала, чтобы дать мне возможность учиться.