Мой сводный с Цварга
Шрифт:
Я прикусила губу, осознавая, что все те хорошие слова, которые сегодня сказала в адрес Яранеля, сыграют ему во зло… Шварх, я же не хотела этого!
— Подождите, Майкл! — Я схватила мужчину за рукав, когда он повернулся, чтобы выйти из помещения. — Простите… — Я облизала губы от волнения. — То есть вы подозреваете Яранеля в воздействии только потому, что я ему благодарна за спасение?
Эмиссар мягко снял мою руку с рукава и тихим, почти вкрадчивым тоном ответил:
— Айлин, на днях вы пережили огромный стресс. Вы террасорка, от адреналина у вас проявляются шипы на руках, и лишь по тому количеству крови, что было найдено в пещере, я могу
— Нет… — В тёмных глазах напротив мелькнуло торжество, а я стремительно покачала головой. — То есть, возможно, это всё так и выглядит со стороны, но это точно не про Яранеля!
Майкл поднял бровь, но промолчал, ожидая продолжения. Я вздохнула, собирая силы, и выпалила, прежде чем успела испугаться собственных слов:
— Я люблю его! Уже много лет…
Эмиссар явно не ожидал такого признания. Он замер, будто пытался осознать услышанное, а я торопливо заговорила дальше, чувствуя, как сердце колотится у самого горла:
— Я знаю, что вы подумали. Вы скажете, что это неправильно, что я не должна так к нему относиться. Но я не могу иначе! Я люблю Яра не потому, что он спас меня из лавины или подарил мне брошь. Я любила его задолго до всего этого. Задолго до того, как вообще узнала, что такое эти ваши бета-колебания. Это не его воздействие. Это мои настоящие чувства! — Я судорожно вздохнула, чувствуя, как горят щёки. — И это чувство слишком сильное, чтобы кто-то мог внушить его мне извне.
Майкл долго молчал, его глаза внимательно изучали моё лицо. Наконец он выдохнул:
— Айлин, ваши слова искренни, я вижу. Но это ещё больше усложняет дело. Понимаете, если ваши чувства к нему настолько глубоки, то кто гарантирует, что Яранель не воспользовался ими? Цварг, знающий о вашей любви, может укрепить её ментально. Ведь вам даже не придёт в голову сопротивляться тому, что кажется вам естественным.
— Вы не понимаете… — Я прикусила губу, чувствуя, как гнев поднимается волной. — Если бы Яранель захотел воспользоваться моими чувствами, он давно бы это сделал! Но он этого не сделал. Потому что он слишком благороден, чтобы давить на меня или на кого-то ещё. И… я боялась ему сказать об этом, потому что, ну… вы сами понимаете почему… — Внезапное озарение вспышкой мелькнуло в голове: — Я до всей этой катастрофы в горах расспрашивала Лану о том, обязана ли выходить замуж, и думала, что смогу обратиться в Планетарную Лабораторию, чтобы в будущем завести детей от Яра. У вас же наверняка есть мой коммуникатор! Вы же нашли его рядом со входом в пещеру, верно? Проверьте запросы в инфосети накануне лавины. Я искала информацию про ЭКО и как оно будет работать между террасоркой и цваргом.
— Ох… ясно. — Эмиссар неловко почесал затылок и отвёл взгляд. — Что ж, если всё обстоит так, то я сниму подозрения в нарушении сто тридцать третьей статьи.
— А где он сейчас, я могу узнать? Мне можно с ним увидеться? — торопливо выпалила я, пока мужчина не
— Так он сейчас в Планетарной Лаборатории и находится, — заявил господин Хейворд. — Собственно, это чуть ли не единственное место на Цварге, где наши полномочия бессильны, а потому мы были уверены, что именно Яранель оказывал на вас влияние.
— Что? Планетарная Лаборатория? Простите… я не понимаю.
— Вам лучше поговорить с приёмной матерью.
— Но… С ним хотя бы всё в порядке?
— Не имею права вам сообщать. Простите, если Яранель в деле о вмешательстве в ментальный фон не замешан, то его состояние не касается СБЦ. Уточняйте у госпожи Ланы Рошфор. До свидания.
И с этими словами цварг в чёрной форме покинул кабинет, оставив меня в полнейшем замешательстве и тревоге.
Глава 15. Все точки над рунами
Айлин
— Я всё слышала. Эта комната прослушивается с той стороны, — первое, что сказала мне Лана, когда я вышла.
Её слова ударили набатом по ушам. Она всё слышала! Всё! Щёки загорелись так, будто их обдало жарким пустынным ветром. Я едва доковыляла до ближайшего раскладного стульчика и как в тумане опустилась на него. Снующие туда-сюда многочисленные цварги в чёрной с серебром форме мелькали, а я сидела, уставившись в точку на стене напротив.
Семья Рошфор меня приютила, дала не просто крышу над головой, а фактически поселила во дворец, обращалась со мной как с принцессой, дала образование, а я… Посмела иметь виды на их единственного сына. А ещё из-за меня у Яранеля теперь проблемы. Эмиссары надумали себе невесть чего… Хорошо, что хоть подозрения в бета-воздействии получилось снять с Яра.
— Что теперь будет? — хрипло спросила я, не отрывая взгляда от стены.
Лана села рядом. Она не стала сразу отвечать, а только вздохнула, накинула свою шаль на плечи и сцепила пальцы на коленях.
— Всё плохо, — наконец выдавила она, а я прикрыла глаза. Ну да, как я и ожидала. Но вместо того чтобы ругаться, Лана заговорила неожиданно спокойно: — Общество крайне негативно относится к бракам сводных. Честно говоря, я поискала информацию в инфосети и вообще практически не нашла подобных случаев. Уже сейчас все заголовки новостных лент пестрят сообщениями о том, какие мы с Арно ужасные родители.
Я со стоном уронила лицо в ладони, а Лана беспощадно продолжила:
— Цварг — это в первую очередь воспитание, Айлин. Наши дети впитывают понятие долга и морали с молоком матери. Не просто так здесь всё делается согласно этикету и многовековым традициям. Цварги, если вдуматься, самая сильная раса в ФОМе, нас часто называют сверхрасой. Одни только резонаторы мужчин чего стоят… А от того, чтобы пойти вразнос и подчинить себе другие Миры, что нас сдерживает?
Я оторопело посмотрела на приёмную маму. Честно говоря, никогда не рассматривала Цварг под таким углом.
— Правильно, мораль, — кивнула цваргиня каким-то своим мыслям. — При желании Цварг бы мог войной пойти на тот же Захран или Террасору, промыть мозги всем, а кому не получится — выжечь. Подчинить планету и поглотить её полностью, при этом нашим мужчинам не понадобилось бы пролить и лишней капли крови. Но всегда остаются такие понятия, как совесть и мораль, правильнои неправильно. Это самая сильная и мощная основа нашего общества, понимаешь?